Суррогаты
Шрифт:
— В этой суматохе и подземной шахте?! — усомнился Фетисов.
— И всё-таки, шеф…
— А… — отмахнулся он от майора. И не сказать: запретил продолжать операцию, но и не разрешил, дозволив тому действовать по ситуации на свой страх и риск.
Бойцы углубились на один подземный ярус ниже, в то время как Фетисов последовал к микроавтобусу, куда один из сотрудников ФСБ отвёл парочку азиатов под конвоем.
— Моя меняться с твоя шкурой? — потянул Семён Борисович на себя комбинезон русскоговорящего
— Шайтана-ма, нашальника! Моя шкура сам нужна!
— Узурумга… — закивал подельник.
— А его с моя — давай меняться, — не позволил Фетисов вставиться говоруну в разговор с иным азиатом. — Молчи — будь хитрым!
Тот даже пустил слезу. Напарник не сразу понял, что к чему, продолжал одобрительно кивать на всё Фетисову, соглашаясь со всем без разбора.
— Моя давать твоя денежка… — открыл полковник кошелёк, выудив банкноту в 1000 рублей.
— Узурумга… — протянул поспешно руки азиат. Но банкноту так и не получил.
— Твоя давать моя вот это оранжевый шкура, что одежда!
— Вай, шайтан-нама, — перестал выдавливать из себя слёзы словоохотливый и не сдержанный на язык азиат. — Нашальника ошень хитрый! Моя сама соглашаться!
— Узурумга… — подтвердил напарник.
Фетисов не стал скупиться и вытащил из кошелька ещё одну купюру того же достоинства. Теперь у него было две строительных "шкуры". Одну напялил на себя, а иную заставил натянуть бойцу охраны.
— На кой…
— Не спорь со мной! Делай, что велю, а приказываю! Исполнять!
Брезгуя, сотрудник ФСБ всё-таки выполнил в точности наставление шефа.
— А с ними чего?
— Гони их прочь из машины!
Выбравшись следом за раздетыми до трусов гастарбайтерами, Фетисов уставился на боковое зеркальце заднего вида микроавтобуса, стараясь разглядеть свой новый прикид. Чего-то не хватало для полноты красок. И чего — быстро дошёл своим умом, провожая взглядом двух чумазых гастарбайтеров, коих ни с кем иным рабочей специальности не перепутаешь. Эта их небритость и всклокоченность волос — вот чего не доставало ему. Быстро испачкал ладонь и звонко хлопнул ей себя по лицу, оставляя тёмный отпечаток.
— Ну вот, уже что-то, да не совсем то, чего требовалось изначально, — отметил он про себя, изумляя и далее бойца спецназа в аналогичном облачении, каком находился сам сейчас. — Повторяй за мной, а не стой, как чурка!
Бойцу пришлось в очередной раз уступить шефу. Деваться-то всё одно некуда. На этом приключения с перевоплощением не закончились. Оба подались на прогулку по городу в столь вызывающе-вычурном виде, стараясь привлечь внимание тех, за кем охотились. Но пока тщетно. Не хватало одно небольшого штриха — буквы "М" на комбинезонах.
На удачу подвернулся молодой граффитчик, нисколько не обратив
— Подь сюда, малый, — обратился к нему Фетисов.
— Ну ты, слышь, чё старший говорит, — присовокупил в более грубой форме боец при полковнике.
— Да пошли вы… — отреагировал на них без задней мысли тинэйджер, продолжая "пачкать" стену.
Гастарбайтеры обиделись, чего обычно не случалось с ними. Так ещё сами зацепили местную шпану. Один отнял у граффитчика баллончик, выхватив из руки, и те, что валялись у ног в пакете, а другой впечатал его с силой спиной в стену.
— Совсем наглость потеряла, Азиопа!
— Ты это ща кому — и грозишь? — оторвал боец сопляка от земли, продолжая "размазывать" по стенке.
— Да я урою вас, чурки-и-и…
Спецназовцу быстро надоело выслушивать бредни сопливого граффитчика, и чтобы заткнуть ему рот, сунул в зубы в качестве кляпа баллончик с красящим веществом. Однако ему показалось этого недостаточно, и он в отместку сделал из хулигана отпечаток на всё той же стене, залив краской иного баллончика с головы до ног вместе с одеждой.
— Не делом занимаешься, — напомнил Фетисов, для чего именно им понадобился граффитчик, а точнее его баллоны с краской — подобрал нужного цвета. Им лишь оставалось вывести друг на друге одну и ту же букву "М".
— Му-у-удаки… — зашёлся слёзно граффитчик, когда гастарбайтеры отстали от него. — Чурки-и-и…
Его и не признали свои же сограждане, приняв за негра, поскольку цвет лица оказался чёрным, как сажа и руки с наружной стороны кистей, а внутренней — белыми, и кожа под одеждой, когда они порвали её на нём.
Способность граффитчика подобно хамелеону менять окрас тела заставило скинхедов впасть в ступор.
— Не понял! — затупил главный среди них. — Чё за чёрный юмор, умора?
— Где вы раньше были, когда меня тут прессовали азиаты?
— Извиняй, братан! Ты покажи нам их — порвём! — заревела толпа бритоголовых молодчиков. — Куда пошли, и как давно?
— Да всего ничего — минуту до вашего появления здесь…
— А ну пошли с нами — покажешь, — не желали больше ошибаться расисты.
Граффитчику снова не повезло, его привлекли силой к тому, в чём он не собирался участвовать, а в уголовно-наказуемом деле с ярко выраженным криминальным подтекстом и как минимум по статье "Хулиганство". Всё-таки сорвался на крик при виде парочки типов в одинаковых робах оранжевого цвета, и что самое главное с идентичной буквой "М".
— Вон они — мудаки!
— Бей их… — взревела толпа бритоголовых молодчиков и понеслась на разборки с теми, кого поджидал Егор с Бионикой.