Существо
Шрифт:
– Все, что хочу сказать… это то, что мне тебя жаль, Маркус. Ты добрый, но тебя окружает один мрак, – обдало меня ее искренним сочувствуем.
– Ты не замечаешь многих вещей. Маленьких деталей, которые следует видеть. Ты как в куполе. Сидишь в нем, избегая ответственности,
– Ответственности? Ты издеваешься? – посмеялся над ее словами. Пусть она еще скажет, что чем больше сила, тем больше ответственности.
– Ты даже наш разговор в серьез не воспринимаешь, – была она недовольна моим поведением.
– А есть повод?
– И не понял
Нахмурив брови, Крейт не желала продолжать этот бессмысленный разговор и, скрючившись от холода, шла молча.
Оставшийся путь я тоже молчал, пережевывая ее слова. Впервые почувствовал себя глупым рядом с девушкой. Возможно, она права. Я идиот…
Кровь на ноге уже высохла, оставив после себя темные разводы. Усталость и боль делали каждое движение тяжелым. Лориана дрожала от холода и набивала ритм трясущейся челюстью…
Когда мы поднялись на лифте и зашли в квартиру, бросил рюкзак в вонючее кресло и сел на кровать с приятным облегчением. Взглянув на полумокрую Крейт, которая скромно стояла возле дверей, предложил ей присесть, а сам отправился в душ.
В теплой квартире стало клонить ко сну. Лора села на край кровати и стала внимательно разглядывать свою царапину на руке.
– Тебе бы тоже не помешало промыть рану, – любезничал я, испытывая к ней жалость.
Хрупкая девушка сражалась с псиной, спасая жизнь кретину, который ее из дома выпер и обозвал сумасшедшей. Она посмотрела на меня уставшим взглядом и снова принялась рассматривать рану.
– Слушай, извини, что нагрубил. Не знаю, что со мной, – снова просил прощения.
Лориана ничего не ответила. Возможно, не хотела разговаривать. Ну что ж, сам виноват. Оставив ее одну, стал снимать с себя порванную куртку и другие окровавленные вещи…
Протирая покрытое паром, зеркало, засмотрелся на ушиб возле виска. Как же я ужасно выгляжу. Синяк, царапины и щетина. Будто на улице живу, а не дома. Но это не самое страшное. Сейчас в комнате сидит мертвец…
Переодевшись в домашнюю одежду, поправил свои непослушные кудри и зашел в комнату. Лориана, так же сидела на краю кровати, смотря в окно, как зачарованная. Не заметив меня, она продолжала наблюдать за потемневшим небом.
– Все нормально? – отвлек ее от «важных дел».
– Да,
Наконец-то заговорила со мной Крейт. Хороший знак.
– Надо промыть царапину,
Взял с кухни глубокую тарелку, налил в нее горячей воды. Нашел аптечку, которой меня одарила мать, прежде чем я поехал учиться в Бостон. Придвинул к кровати кресло и сев в него, начал лечение.
– Давай руку, – вежливо попросил.
Девушка неуверенно протянула больную руку и сжалась от моих прикосновений. Шелковистая теплая кожа Лорианы обливала мое сердце сладкой подливой. Так и хотелось дотронуться до ее лица. Прогнав подальше такие мысли, достал из аптечки большой кусок ваты и окунул его в теплую воду. Мокрой ватой я стал протирать рану и услышал голос Лорианы:
– Обычно
– Обычно? Ты часто попадаешь в передряги? – забыв все странности Крейт, стал ее расспрашивать.
– Живя на улице постепенно познаешь всю ее суровость, – улыбнулась она, наблюдая, как я аккуратно промываю ее рану.
– На улице?! Ты живешь на улице?! – был весьма удивлен.
Теперь точно чувствую себя кретином.
– Да,
– Но почему? Где твой дом?
– Далеко, – ответила со слабой улыбкой.
Лориана замолчала. Отчистив руку от крови, я достал из аптечки антисептический раствор и полил им глубокие порезы. От боли Лора дернулась и скривилась. Доставая марлю, чтобы перевязать руку, снова услышал ее приятный голос:
– Когда ты родился случилась большая трагедия. Погибло много людей. В этот день среди погибших была девушка, – вдруг начала она.
Наматывая марлю, внимательно ее слушал.
– Она получила три пули. В тот день, один из учеников забежал в их школу и стал расстреливать всех подряд,
Крейт неожиданно убрала руку, которую я так и не успел перевязать, и стала показывать:
– Первая пуля попала в плечо, – приспустила с левой стороны свитер, дав разглядеть маленький шрам от пули.
– Вторая же попала в живот, – подняв свитер, Лориана показала такой же шрам.
– Третья попала прямо в сердце, – растянув большой свитер ниже ключиц, Лора показала третий шрам. У меня волосы встали дыбом. Только она этого не заметила.
– Когда ее душа рассоединилась с телом, меня запустили в него,
От ее слов у меня стали дрожать пальцы. Перевязав ей руку, закрепил все маленьким узелком.
– И дали указания. К твоей душе предоставили меня, как твоего хранителя,
– Я… я не знаю, что сказать, – растерянно собирал медикаменты в ящик. Не мог до конца поверить в услышанное.
– Я знаю об этой ситуации. Миллионы людей в курсе, – встал я с постели, начав тараторить.
– Почему я должен верить в эту чушь?
– Я не заставляю тебя в это поверить, – спокойно отнеслась она к моей грубости.
– Тогда зачем пришла? Любой может прийти и объявить себя Богом,
– Любой, ты прав, – согласилась она.
– Но странность в том, что ты очень похожа на погибшую и ходишь под ее именем,
– Ты прав, это все не мое, – встала Лжелориана с кровати.
– Может у тебя есть какая-то сверхсила? – неожиданно вырвался у меня вопрос.
– Нет,
– Почему ты здесь? – задал я вопрос, смотря в глаза.
– Из-за тебя,
– Зачем тебе я?
– Этого сейчас сказать не могу,
– Лучшего ответа я и не ожидал, – развел руками, пройдя на кухню.
– Что мне сейчас мешает позвонить в полицию и сказать о тебе? О том, что какая-то сумасшедшая преследует меня и вламывается в квартиру?
– Ничего, – ответила она с каменным лицом, словно ловя меня на слабо.
– Ладно, – убирал аптечку обратно на полку, не отрывая от девушки взгляда.