Существо
Шрифт:
Папа всегда был не прочь выпить, а в тот день я не обратил внимания, что папа пьян. Вроде держался неплохо… Я ему дерзко сказал:
– Ты возьми, и отрежь своё хозяйство! Каково тебе будет?!
– Ах ты, сволочная девчонка! – закричал он, хватая меня за воротник, - Сейчас ты узнаешь, как грубить отцу! – Отец кинул меня на диван, снял с меня штаны, у себя выдернул ремень, и стал хлестать меня по голой заднице. Потом перестал, сказав, что докажет, что я девчонка. Я понял, что он имеет ввиду, когда он уже начал входить в меня… Не знаю,
Я схватил нож и приставил к своей сонной артерии. Взбешенный отец забежал на кухню, я надавил на шею, побежала кровь.
– Ещё шаг, и я перережу себе артерию! – воскликнул я. Пока папа приходил в себя, вошла мама…
– Он что, не родной тебе? – спросил я, поражённый Женькиным рассказом. Тот пожал плечами:
– Теперь уже не знаю. Знаю только, мама его очень любит. Сначала ругалась, увезла меня сюда. Потом успокоилась, и уехала назад, к мужу. Теперь живём с бабушкой вдвоём, на её пенсию. Иногда мама присылает переводы. Немного.
Женя помолчал, потом сказал: - Пойдём, провожу тебя, - мы собрались и пошли.
– Жень, - вспомнил я, - А как ты здесь оказался?
Несмотря на сумерки, я увидел, как Женя покраснел.
– Я давно за тобой хожу, - признался он, - Ты мне нравишься, я хотел с тобой дружить.
У меня внутри стало тепло, сестрёнке тоже Женя понравился.
– Женя, - сказал я, решившись, - я тоже расскажу тебе как - нибудь самую сокровенную свою тайну.
– Если тайна, можешь не говорить, - великодушно разрешил Женя. Моя сестрёнка возмутилась, и обещала, когда будет её очередь, всё про меня ему выложить.
«Что ты имеешь ввиду?» - удивился я. «Меня от друзей скрываешь, стесняешься, что ли меня?»
«Ничего я не стесняюсь. Примут за сумасшедшего!» «Женька не такой!» «Узнаем получше, всё расскажем, по очереди!» «Ладно, согласна».
Когда уже почти стемнело, мы подошли к нашему дому, тепло попрощались, и Женя ушёл.
А я поплёлся домой, гадая, что меня там ждёт.
А ждал там меня папа.
– Где шлялся? – сердито спросил он меня, - Я тебе что сказал? Готовиться к завтрашнему осмотру. А ты?.. – Папа взял меня за подбородок, приподнял, вгляделся и закатил мне оплеуху. Я говорил, что у меня родители спортсмены? Вот я и полетел в угол прихожей, зарывшись там в каком-то тряпье.
Ничего не понимая, смотрел я на папу.
– Ты что сделал, мерзавец? – зашипел он, - Как я теперь тебя поведу к врачу?! Сделал вид, что вешался?! Сволочь!
– Он пнул меня, потом поднял за воротник, приблизив моё лицо к своему.
У меня потекла кровь из носа. Тогда папа швырнул меня в дверь ванной: - Иди, умойся!
Познакомившись лбом с твёрдой дверью, я снял куртку, с опаской посмотрел, не стоит ли папа в прихожей, вернулся, повесил куртку, снял обувь. Потом отправился мыться. На двери увидел пятно крови и, пока никто не
– Не закрывай дверь! – приказал папа, - Ещё придумаешь чего… - Папа зашёл в ванную, изъял все режущие и колющие предметы. Зря он это. Мы с Женькой дали друг другу слово, что, как бы тяжело ни было, не делать то, что чуть не сделал я.
Залез в ванну, не закрывая дверь, под любопытными взглядами Ленки, помылся. Кровь перестала бежать. Посмотрел, что там, с шрамами внизу живота. Всё ещё больно. Вспомнил Женьку, и мне стало его жалко. Мне доставалось, но никто не посягал на меня, кроме Тюти, да и тот пока присмирел. Наверно, придумывает новую каверзу.
За ужином мы сидели втроём, Лена уже поела, не дождавшись меня. Теперь она в нашей комнате играла с куклами. Наказывала их ремнём, перед тем, как уложить спать.
– Ты видела, мать, наш сынок сегодня имитировал, что вешается, чтобы не идти на обследование перед операцией!
– Какой операцией? – удивилась мама.
– Э-э-э… - смутился папа, - Я договорился в частной клинике, завтра надо было лечь на обследование…
– Ты хотел её оперировать без моего согласия?
– Ну, мама, пока на обследование.
– Она будет девочкой!
– Но у тебя уже есть девочка!
– Неважно.
Наступила тишина. А я вспомнил Женю.
– Папа, - тихо спросил я, вяло ковыряясь в своей тарелке, - почему ты меня ни разу не изнасиловал?
Раз, другой, и я сам бы побежал в клинику…
Папа сделался бледным, как мел. Потом встал, и вышел. Мама помолчала, потом швырнула в меня мою тарелку. Каша оказалась на мне, хорошо, остыла!
– Дрянь! – воскликнула мама, влепив мне пощёчину, - Дрянь, дрянь! – мама била меня по щекам, пока снова не разбила мне нос. Брезгливо вытерев руки салфеткой, она бросила её мне в лицо и вышла успокаивать папу.
Я умылся под краном на кухне, потом пробрался в свою комнату, прихватив свой рюкзачок.
В своей комнате я взял школьную форму, шорты, футболку, упаковал всё это в рюкзак.
– Ты куда это? – подозрительно спросила Ленка.
– Хочу погулять перед сном, - ответил я.
– Врёшь!
– Я вернусь, Лена, куда я денусь?
– А вдруг денешься? С кем я буду играть?
– Что, тебе, с мамой плохо?
– Плохо! Хочу с тобой!
– Успокойся, Лена, я скоро вернусь.
Но Ленка не поверила, она проследовала за мной.
В прихожей я тихо оделся, и уже взялся за ручку двери, когда Ленка закричала:
– Папа, мама! Сашка уходит!
– Куда уходит? – появился папа. Он уже не был белым, он был красным. Мама, наверно, накапала ему коньяку.
Папа схватил меня за рюкзак, потянул на себя и швырнул в дверь. Дверь у нас крепкая, папа начал бить меня головой об дверь, пока я не догадался скинуть рюкзак. Потом я сел прямо на пол, и, роняя злые слёзы, спросил: - Что я вам сделал? Зачем вы меня мучаете? Отпустите меня!