Сущность зла
Шрифт:
– Между прочим, существа, о которых вы говорите – мыслящие. Выражение «приведите собак» относится не к ним, а к людям, которым знакомо их коварство. И вы никогда не сможете получить арколианца во владение. И вряд ли сможете нанять его на работу.
– Я сделаю то, что посчитаю нужным, – сообщил ему Баррис. – Там посмотрим. Ведь мне принадлежит человек, который весьма дорог Джеймсу Мэю. Посмотрим, как много значат для него личные отношения.
– Но нам еще предстоит изучить результаты дистилляции...
– Забудьте о дистилляциях, – проворчал Баррис, – Получив ключ к генетическому коду, никто не станет печься о каких-то
Мелроуз отважно выставил палец вслед Баррису, покидающему операторскую:
– Смею вас заверить – вы на ложном пути! Это лишь мечтания. Диксон направил вас по заведомо ложному следу!
– Я всегда на шаг впереди вас, Винсент, – рассмеялся Баррис и захлопнул дверь.
– Это в самом деле или мне только послышалось? – спросила Дина. – Все, что тут говорилось насчет генетического кода и контакта с арколианцами?
Мелроуз нервно зашагал из угла в угол, словно что-то искал. Он осматривал все мониторы, настроив режим «все объекты», затем включил этот же режим локализование: «один объект» – при этом все камеры показали Герцога в разных ракурсах.
– Ваша задача, Дина – постоянное наблюдение за этой камерой. Об остальном пока можете забыть. Все время бессменно наблюдайте за этим парнем в камере. Время для сбора данных катастрофически ограничено.
– Но что происходит? Там что – в самом деле Диксон?
– Диксон там или кто-то другой, сейчас не так важно. Главное, что материал сохранился не только в виде одних воспоминаний. Это не пассивные знания, а настоящая личность, которая захватила контроль над телом. Мы с Максом и не рассчитывали на такой эффект. Мы думали о передаче некоторых умений, навыков, инстинктов, которые мог бы ассимилировать слабоумный. О слиянии памяти, о настоящем тандеме, о кентаврической личности, о создании такого би-гомункулуса мы даже и не мечтали. Мы создали монстра – две личности в одном теле, причем постоянно развивающиеся, пополняясь и взаимодействуя друг от друга. Это Кастор и Поллукс в одном Ледовом яйце! Это буквально черт знает что, переворот вверх тормашками в научном мире и Нобелевская премия! Это совершенно новая личность, которая восприняла и абсорбировала знания и умения весьма умного и проницательного человека. Теперь я просто теряюсь в догадках; где тут Диксон, где Арбор, а где я. Какой-то гений светлый, невиданной красы прокрался незаметно в рабочие часы... В любом случае, дистилляции действуют сверх всяких ожиданий!
– Что происходит с мистером Баррисом?
– А-а, кратковременное помешательство. Наш друг из камеры научился манипулировать им. А Баррис теперь собирается делать то же самое с капитаном Маем, который очень озабочен дальнейшей судьбой нашего подопытного.
– Вы считаете, Арбор смог генетически сконструировать новую личность?
– Я не знаю, что он там конструирует, – ответил Мелроуз, – и на каком уровне – генной инженерии, молекулярном, психическом или еще каком другом. Все, что мне известно, – это то, что мы, похоже, заварили кашу, расхлебывать которую будет трудно, но интересно. А теперь, коллега, позвольте мне зашифровать этот блок записей.
6
Надпись на стене коридора гласила: МАРГАРЕТ О'ХИРН
Мэй окинул надпись задумчивым взором, схватил толстый маркер, лежавший на столе, и вывел огромную букву «ха» крест-накрест.
– Ты так и не сказал, что она ответила, – проворчал Вонн.
– Неважно, – поспешил на выручку
Мэй благодарно взглянул на своего спасителя и вычеркнул еще два слова: ЗАКОННАЯ АКЦИЯ.
– Думаю, что идею обращаться в СМИ стоит сразу отбросить, – заметила Роз.
– Вообще-то прекрасная идея, – сказал Вонн. – Много времени это не займет, а на голову Барриса вывалит целую тонну удобрений. Так что цели, можно сказать, достигнет. Ведь после всего, что он сделал для нас, он заслуживает увековечения в целой пирамиде... навоза.
– Никто не поверит в то, что нам удалось отобрать фиалы у Юэ-Шень, возразил Винтерс.
– Среди журналистов попадаются доверчивые люди. Таких «медяков», как я называю этих людей из масс-медиа, в царстве телевидеорадио и прочего вещания хоть пруд пруди. Они, как хорошо обученные ищейки, готовы сутками напролет гоняться за куском непрожаренной, сырой или просто тухлой информации, сказал Вонн. – Уж поверьте наемнику со стажем. Я сам не раз давал им интервью в окопах и рассказывал такие сказки, что ребята просто загибались от хохота. И что вы думаете – потом все просто балдели, вычитывая мои байки, правда, еще изрядно приукрашенные, в газетах.
– В этом-то я не сомневаюсь, – вздохнула Роз, ритмично пощелкивая пальцами, как она делала, когда находилась в задумчивости и бывала чем-то озабочена. – Только учите, что огласка может снова привлечь к нам внимание Юэ-Шень. И это значит крах всех наших планов, связанных со спасением Герцога. Посудите сами: какой смысл убегать из тюрьмы, чтобы стать мишенью на свободе?
Мэй вычеркнул еще одну надпись: ОБРАЩЕНИЕ В СМИ.
– В самом деле, – сказал мистербоб, пощелкивая своими клешнями в том же ритме, что и Роз. – Наш список быстро сужается. Я начинаю ощущать, что все склоняется к одному, джеймсоджеймс.
У Мэя возникло отчетливое и неотвратимое ощущение, что посланник благодарен ему.
Он повернулся и посмотрел на оставшиеся три пункта:
ДИПЛОМАТИЧЕСКОЕ ВОЗДЕЙСТВИЕ, ФЕРОМОННОЕ ВОЗДЕЙСТВИЕ и ВОЕННЫЙ УДАР
Последнее было внесено в список по настоянию Вонна.
– Думаю, с этим все ясно, – сказал Мэй, перечеркивая политическое решение проблемы.
– Это как раз самое легкое решение задачи, – сказал мистербоб. Подключив к делу наше посольство, мы сможем представить мистергерцога узником совести и потребовать политического убежища. Корпорации придется освободить его на общечеловеческих основаниях: на том, что вы называете демократией. С демократией не поспоришь. – Голова инопланетянина на тонкой шейке дернулась, как поплавок. – Замечательное решение проблемы.
– Слишком рискованно, – сказал Мэй. – Во-первых, уже потому, что шуму поднимется не меньше, чем от прямого обращения в прессу.
– Но мы можем не объяснять, по какой причине должен быть освобожден мистергерцог.
– Мы-то не будем объяснять, – сказал Вонн, – но этот ублюдок Баррис сделает этот сам. Поскольку это разрушит его коммерческую легенду об утраченных навсегда драгоценных фиалах, то можно не сомневаться, Юэ-Шень найдет наш адрес в любой газете.
– Вообще-то, мы как-то с ходу отмели дипломатию, даже не рассмотрев ее, как следует, – вмешалась Роз. – Например, мистербоб путешествует с нами инкогнито, никем не узнанный и не опознанный. Между тем повсюду найдутся люди, которые станут охотиться за нами – или еще хуже – за самим мистербобом.