Сувенир из Нагуатмы. Триумф Виджл-Воина
Шрифт:
Хорошо, пойдем далее. Уровень человеческого мышления пранический. То есть именно Праною человек создает и изменяет себя, а также Условие Среды обитания, самою Среду. Поэтому задача человека — овладеть своею Праною, своею Психической Энергией, то есть тем потоком голограммы, который он, человек, производит в своем Действии. А это означает, что человеку необходимо в первую очередь овладеть самим собой: постоянно наблюдать и контролировать себя, управлять собою, своим непрерывным потоком голограммы. Это владение Психической Энергией знаменуется как Способность, Возможность и умение быть струящимся в Бытии, воистину
“Мы подошли к главному, сынок. Воин должен научиться управлять Кривизной Пространства. А для этого ему необходимо в совершенстве овладеть своим Вниманием. Именно Внимание имеет власть на Волей. Чем концентрированней Внимание, тем более уплотнена Кривизна Пространства вокруг человека и внутри его. Непрерывное Внимание создает непрерывный поток Воли через тело. А чем более уплотнена Кривизна Пространства вокруг тела, тем более воспламенено Сознание человека.
И потому знай: идеальная форма Кривизны Пространства вокруг тела — это шар. Воспламененное Сознание заполняет Шар-Дживу, и Воин обретает способность видеть одновременно по всем направлениям. Мир становится как бы вывернутым и поглощенным внутри его. Это великое достижение Виджл-Воина. Если перед ним появляется враг, то он оказывается “внутри” тела Воина. Воин воспринимает его как облик несвойственной энергии и просто трансмутирует ее по своему усмотрению. В результате враг нейтрализован и перекодирован, опасности больше нет.
На этом заканчиваю, сынок. О Воине, его цели и кодексе, а также о Виджл-Пространстве продолжим в другой раз. Я прощаюсь с тобой. ОУМ”.
19 августа, вечер. С утра сбегал на то место, где нас едва не накрыли НЛО. Корзина и ведра целы, грибы тоже, но я их на всякий случай выбросил. Мало ли что. От этих цивилизованных подземных пиратов можно ожидать всякой гадости.
На обратном пути взял круто в гору, и там в сосняке обнаружил целое море рыжиков. Огненное пятно прекрасных свежих грибов. Наверное, этот сюрприз преподнес О’Джан. А я порадую Настеньку. В нашем трехмерном мире надо жить в постоянной взаимной радости, иначе нельзя.
Только подумал об этом, только склонился к очередному рыжеголовому красавцу… глядь! а рядышком с ним, ненамного поболее его самого, стоят двое незнакомцев. Вполне наяву, реальнее не бывает. Гномы. Прямо из сказки сошли. Один в кепочке, довольно смышленый, еще молодой; другой постарше, бородатый, в старенькой, прямо-таки бутафорской шляпе. Оба в лаптях или что-то наподобие того. В общем, заметил, одежка на них потрепанная, даже в заплатках. У того, что постарше, совершенно тупое выражение лица, даже губа отвисла. А который помоложе подталкивает приятеля в бок, да все на меня, на меня кивает: смотри, мол, экая невидаль! Так мы полюбовались друг другом в немом изумлении минуты три, затем приятели как бы растворились в воздухе, исчезли.
Не чудеса? Вот вам и детские выдумки про гномиков! Нет, еще раз убеждаюсь, в народных сказках обмана нет. Там все истинно: и прелестное сказание про царственную Жар-птицу в Золотой Клетке (па-восточному Змей Кундалини), и Берендеево государство (четвертый чакрам, “Музыка Сфер”), и вот такие простодушные забавные гномики. Из какой неведомой Сферы Бытия они проявились? Или их “проявили”
P.S. Хотел расспросить О’Джана о гномах, да как-то посовестился беспокоить. Вроде бы пустяки, зачем со всякими пустяками лезть? Хотя, разобраться, вся наша жизнь состоит из подобных мелочей, пустячков, на первый взгляд недостойных внимания.
21 августа. Заглянул к Диме. Что-то рассказывал ему про Монаду… о тонком теле, эфирных флюидах… для него все это в диковинку, темный лес.
И вдруг высоко над головой самолет, его ровный гул. Обыкновенный рейсовый, он каждый день в это время разрывает пространство. Я бы не обратил внимания, но Дима как-то странно забеспокоился, заерзал, ему стало не до Монады.
В чем дело? Не сразу выяснил: у Димы, оказывается, новое развлечение, вроде хобби. Суть его вот в чем. Заслышав над головой самолет, Дима силою своей Психической Энергии, мощным устремлением как бы забрасывает себя, свое сознание ввысь, внутрь пролетающего рейсового. Ему. видите ли, скучновато одному, и потому тянет побывать “на людях, среди пассажиров, послушать их разговоры”.
— И что же? Ты там все видишь в подробностях?
— Абсолютно все и вижу, и слышу.
— А тебя они не замечают случайно?
— Нет, по-моему, не должны…
— Дима слегка замялся.
— А если и видят, то как-то не так… Вчера, например, я образовался… ну возник, что ли, в самом конце салона, где туалеты…
— Постой, как это “образовался, возник”?
— А я знаю? Ну, наверное, в этом… в тонком теле.
— Ты его ощущал, свое тело?
— Не помню. Не в этом дело… Мальчишка, лет пяти, в проходе между кресел играл. Он-то и уставился на меня во все глаза, а после — к матери. Подергал ее за рукав, она обернулась на меня да как завизжит!
— От радости, конечно.
— Истеричка шизоидная! Я ей язык показал — и деру.
— Как то есть деру, куда?
— А назад в избушку.
— Ничего себе развлечение… Негоже, Дима, пассажиров пугать. Хочешь знать, я на стороне этой дамочки. Полностью. Ты можешь сказать точно, что ее напугало?
— Нет, не могу, не знаю. Наверное, мой видок.
— Может, ты даже с рогами явился, с копытами?
— Не-е, не должно, — он помолчал, размышляя. — Все, больше не буду, ты прав. Запутался я совсем, прямо и не знаю теперь, что можно, а что нельзя.
Со стороны, конечно, виднее: монстров из Плазмы лепить нельзя, пассажиров в самолетах доводить до истерики — тоже, они и без того напуганы аэроф-лотовскими ценами. Словом, все, что работает на гармонию, на эволюцию, на синтез, — это можно, а все, что приносит страх, разлад, разобщение, — это табу.
Так и постарался передать Диме. Кажется, по-нял. Во всяком случае, искренне сожалел, покачивался из стороны в сторону, глядя в одну точку, бубнил: “Все, больше не буду!” Надо парню заняться каким-то делом. Это все от безделья такие шуточки. Но с другой стороны… какое у меня право заставлять человека делать или не делать что-то? Мы ровесники, у него своя голова, своя свобода воли.