Свастика в небе. Борьба и поражение германских военно-воздушных сил. 1939—1945 гг.
Шрифт:
14 октября американцы появились снова, на этот раз в налете участвовали 266 четырехмоторных бомбардировщиков. Как только истребители эскорта повернули обратно, их атаковали 350 немецких истребителей, и на сей раз американские потери были еще более тяжелыми: 61 сбитый и 140 поврежденных самолетов. Были сбиты 35 немецких истребителей. Однако результаты бомбежки были превосходными, и объем суточного производства в Швайнфурте упал до 30–50 процентов. Но американцы, очевидно, решили, что их потери были слишком высокими, и налеты были прекращены.
В конце года появились первые союзнические истребители дальнего радиуса действия, и это стало тяжелым ударом для Германии, поскольку без них союзники никогда не смогли бы усилить мощь своих бомбардировочных ударов так, как они это сделали. Поэтому будет не слишком громким заявление, что появление дальних истребителей оказало существенное воздействие на изменение хода войны в пользу союзников. Первым появился Р-47 «Тандерболт», с радиусом действий более 500 километров. Затем прибыли «Мустанги», которые с подвесными топливными баками имели радиус действия более 800 километров, [288] что позволяло обеспечивать истребительное прикрытие до самого Берлина. Дни, когда даже Швайнфурт был вне досягаемости истребителей эскорта, ушли навсегда.
288
Фактически
В 1943 году объем производства немецкой авиапромышленности увеличился до 24 807 самолетов, включая 4789 бомбардировщиков и 10 989 истребителей. Но предупреждение о том, что этого мало, уже было получено в виде языков огня над немецкими городами. В 1943 году только одни английские бомбардировщики в ходе 96 массированных налетов сбросили на Германию 136 тысяч тонн взрывчатки, в основном на города.
Германия теперь безвозвратно утратила свои позиции в воздухе. Неужели не было никаких средств предотвратить обширные разрушения, угрожавшие ее городам от рук союзников? Были. Германия имела оружие, которое могло разбить потоки бомбардировщиков и сбивать их в больших количествах, несмотря на их совершенное вооружение и несмотря на прикрытие, которое теперь им предоставляли дальние истребители. Таким оружием был реактивный истребитель.
Еще в 1939 году было ясно, что обычные самолеты с поршневыми двигателями скоро достигнут предела скорости, и было известно, что Юнкерc и другие уже работают над новым типом двигателя. Овладение реактивным полетом было лишь вопросом времени.
В том году техническое и плановое управления рейхcминистерства авиации Германии представили официальное требование на реактивный самолет, способный развивать скорость от 800 до 960 километров в час. Различные конструкторы и проектировщики сразу же ринулись в бой. Фирмы «Арадо», «Мессершмитт» и «Хейнкель» начали работы над собственными проектами. Фактически Хейнкель уже 27 августа 1937 года поднял в воздух реактивный самолет. [289] Позднее Хейнкель разработал Не-280, двухмоторный реактивный самолет, который совершил первый испытательный полет 5 апреля 1941 года. [290] Однако обе эти машины расценивались как полностью экспериментальные, не более чем машины для установки рекордов, не подходящие для боевого использования. [291]
289
Речь идет об экспериментальном самолете He-178V-1 с турбореактивным двигателем HeS-3b. 27 августа 1937 г. старший летчик-испытатель фирмы «Хейнкель» Эрих Варзитц совершил на нем полет длительностью около 7 минут, развив скорость 600 км/ч.
290
Фактически He-280V-1, оснащенный двумя турбореактивными двигателями HeS-8A, впервые поднялся в воздух 30 марта 1941 г. и выполнил трехминутный полет по кругу.
291
Это не совсем так. Об этом свидетельствует то, что результаты испытаний прототипа He-280V-6, вооруженного тремя 20-мм пушками MG-151, прошедших в конце 1942 г., и в частности его учебный бой с истребителем FW-190A, полностью удовлетворили рейхсминистерство авиации, и там даже некоторое время рассматривался план производства трехсот серийных самолетов Не-280В.
Мессершмитт стал первым, кто разработал проект для практического использования, но в 1940 году появился роковой приказ Гитлера, запрещавший все экспериментальные работы, которые не могли дать практических результатов в ближайшие двенадцать месяцев. Мы уже видели, какие последствия он имел для развития немецких радаров, то же произошло бы и с развитием реактивных самолетов, но Удет обошел этот приказ и поощрял фирмы «Арадо» и «Мессершмитт» продолжать их работы. Однако, несмотря на поддержку Удета, работы приходилось вести в сверхсекретной обстановке и без официального одобрения, а значит, они не имели никакого приоритета, и в результате Мессершмитту потребовалось более года на то, что в других условиях он сделал бы за более короткое время.
В 1941 году – вторжение в Россию уже началось – на заводе фирмы «Мессершмитт» в Регенсбурге состоялось совещание. Присутствовали Мильх, генеральный инспектор люфтваффе, Удет, начальник технического управления, и профессор Вилли Мессершмитт. Последний хотел начать массовое производство реактивных истребителей. К этому времени конструкторские работы продвинулись настолько далеко, что серийное производство новой машины могло быть возможно в 1942 году. Мессершмитт обратил внимание на то, что скоро в войну против Германии вступят Соединенные Штаты и поэтому будет самой серьезной ошибкой не начать строить максимальное число реактивных истребителей, чтобы иметь дело с массами бомбардировщиков, появления которых надо тогда ожидать. Удет поддержал Мессершмитта и прямо заявил, что если люфтваффе не проследят за тем, чтобы лучшие и более скоростные истребители вскоре начали покидать сборочные цеха, то война в воздухе будет проиграна к 1943 году. Горький опыт, приобретенный люфтваффе в ходе Битвы за Англию, доказывал его слова.
Но положение Мильха было нелегким. Он отвечал перед Гитлером и Герингом за выполнение заказов, составленных совместно с вермахтом. Если бы теперь он дал согласие на массовое производство абсолютно нового и неизвестного типа самолета, то в случае неудачи рисковал собственной шеей. Это остановило его, и он отверг предложение Мессершмитта, гневно обвинив его в том, что тот заботится лишь о собственной выгоде, и даже упрекнул Удета в том, что тот «сомневается в стратегическом гении Гитлера», – упрек, который к тому времени имел под собой весомые основания. Он также, как говорят, запретил Удету поднимать этот вопрос у Геринга.
Однако Мессершмитт тем временем продолжал работать над своим революционным Ме-262 и 18 июля 1942 года провел его решающее испытание. Самолет был оснащен двумя двигателями «Jumo-004», и требуемое ими топливо было дешевым и низкого качества, параметр, имевший большое значение, потому что Германия испытывала большую нехватку недетонирующего авиационного бензина. Два маленьких бака, заполненные высокооктановым бензином, разгоняли турбины до начальных оборотов. Как только они достигали 1600 оборотов в минуту, могло использоваться менее качественное горючее. По сигналу летчика-испытателя тормозные колодки из-под колес были удалены, и на 4 тысячах оборотов в минуту самолет начал разбег. Скорость быстро увеличивалась, и затем хвост самолета поднялся над землей. На скорости 195 километров в час он поднялся в воздух, непосредственно перед самым концом взлетно-посадочной полосы. [292] Потом самолет с громким свистящим шумом начал стремительно
292
Первый испытательный полет Ме-262 едва не завершился катастрофой. Сначала на взлетной полосе прямо за двигателями появилось пламя. Как потом оказалось, топливо не успевало полностью сгореть в камерах сгорания двигателей и вылетало из сопел на полосу. Затем во время разбега старший летчик-испытатель Фриц Вендель никак не мог оторвать хвост самолета от земли. Первые прототипы Ме-262 имели классическую тогда схему шасси с хвостовым колесом, и потому рули высоты оказались ниже воздушного потока и никак не могли начать эффективно работать на разбеге. Вендель нашел выход: кратковременно нажав на педали тормозов, он заставил самолет «клюнуть носом», и в этот момент рули высоты оказались в воздушном потоке. Этим рискованным маневром Вендель избежал возможной катастрофы и поднял самолет в воздух почти у самого края взлетной полосы.
293
В действительности 18 июля 1942 г. в ходе первого испытательного полета, продолжавшегося 12 мин, прототип Me-262V-3 набрал высоту 2000 м и развил скорость 600 км/ч. В тот же день он еще раз поднялся в воздух, и на этот раз в ходе полета на высоте от 2500 до 3500 м была достигнута скорость около 720 км/ч.
294
Запланированный пакет бортового вооружения из четырех 30-мм пушек МК-108 был впервые установлен на прототип Me-262V-8 лишь в начале 1944 г.
295
Последние два утверждения, мягко говоря, являются сверхоптимистическими. В ходе восьми испытательных полетов прототипа Me-262V-2, прошедших в октябре—декабре 1942 г., возникла проблема флаттера плоскостей и руля направления на скоростях выше 800 км/ч, выявлялось все больше и больше претензий к конструкции фюзеляжа и двигателей. Кроме того, фирма «Мессершмитт» не выдерживала сроков выпуска полного рабочего комплекта чертежей, без чего нельзя было начинать изготовления технологической оснастки.
Конечно, машина еще была несовершенна и еще многие системы требовали доработки. Так, в тот момент управлять им мог только высококвалифицированный пилот, а также имелся чрезмерный износ шин во время посадки, требовавший их замены после четырех полетов. [296] В особенности новый самолет нуждался в очень длинной взлетно-посадочной полосе, и это подразумевало, что он никогда не сможет использоваться на импровизированных аэродромах. На больших высотах он не мог выполнять развороты с крутым креном, а его пушки периодически заклинивало. Но по сравнению с экстраординарными характеристиками самолета – самый скоростной в мире и способный находиться в воздухе 90 минут – подобные недостатки были малозначительны, и все они могли быть вовремя исправлены.
296
Первоначальная конструкция шасси Ме-262 показала свою непригодность. 4 августа 1943 г. во время испытаний тормозов шасси из-за неожиданно лопнувшей шины получил серьезные повреждения прототип Me-262V-5.
Следующим шагом стали полеты на новой машине двух старших боевых офицеров. Но поскольку ни один из них не имел навыков и опыта летчика-испытателя, они нашли машину трудной в управлении, и их отчеты были неблагоприятными. Результатом стало то, что крупномасштабное производство было отложено. [297]
В начале 1943 г. прототип с реактивными двигателями был готов, [298] и в Берлине состоялось совещание, на котором присутствовали Мильх, Таиланд, Хейнкель, Мессершмитт и инженеры по испытаниям Франке и Рехлин. Франке настаивал на немедленном массовом производстве нового самолета, опасаясь, что противник может их опередить. [299] Мессершмитт же, наоборот, был уверен, что это он опередил всех, и опасался лишь того, что, если новая машина попадет в руки союзников, они немедленно скопируют ее. По этой же причине он заявил, что в некоторых обстоятельствах было бы неправильно использовать ее как реактивный бомбардировщик. Интересно то, что в тот момент Мессершмитт заговорил о возможности использования машины в качестве реактивного бомбардировщика по собственной инициативе.
297
Непонятно, что имел в виду автор. Первый полет боевого летчика люфтваффе на новом Ме-262 состоялся 17 апреля 1943 г. После него пилот – гауптман Вольфганг Шпёте, имевший к этому времени на своем счету 94 воздушные победы, – наоборот, дал положительный отзыв о самолете. Серийное же производство Ме-262 не могло быть начато из-за многочисленных дефектов планера и двигателей, а также из-за серьезных организационных проблем на фирме «Мессершмитт».
298
Вероятно, имеется в виду то, что к концу 1942 г. не осталось ни одного прототипа Ме-262, пригодного для продолжения программы испытаний. Сначала 11 августа 1942 г. потерпел аварию прототип V-3, затем после восьми испытательных полетов к 17 декабря 1943 г. в непригодное для полетов состояние пришел и прототип V-2. Последний удалось отремонтировать как раз к началу 1943 г.
299
15 мая 1941 г. в воздух впервые поднялся английский турбореактивный самолетг G.40. Затем 1 октября 1942 г. совершил первый полет американский реактивный истребитель Белл Р-59 «Эйркомет», а 5 марта 1943 г. впервые взлетел двухмоторный английский реактивный истребитель Глостер «Метеор».