Сверхновая американская фантастика, 1994 № 03
Шрифт:
— Я больше этого не выдержу.
— Простите. Я думал, что вам хотелось узнать.
Остаток пути они шли молча, поднимаясь все выше и выше, пока не оказались наверху огромного здания, венчающего город. С высоты открылась вся путаница мостов и переходов. У Мойры перехватило дыхание, она отступила от края крыши, ощутив, как опять закружилась голова, будто злой дух толкал ее вниз. Тебе нужно сделать только шаг в ночное небо. Так сделай его, и ты навсегда забудешь свои невзгоды.
Услышав звук шагов, она рада была отвернуться от завораживающей бездны. К ним направлялась женщина. Подойдя совсем близко,
— Ты не один, — сказала она Джеку.
— А я никогда не бываю один, — отозвался он, — ты же знаешь. Моя сестра Диана, — пояснил он Мойре, знакомя их.
Женщина молча разглядывала Мойру своими глазами-лунами, и девушке снова стало не по себе. В глубине души она продолжала надеяться, что все это не наяву. Вновь накатила паника, судорожно сжалось все внутри.
— Почему вы тут оказались? — наконец спросила Диана.
Ее голос звучал иначе, чем у брата. Он был теплым, полнозвучным, от него словно веяло ароматом цветущей вишни или розовых бутонов. Страх Мойры сразу улетучился, и она опять поверила, что этот кошмар наконец должен развеяться.
— Я… я не знаю, — сказала она, — по дороге домой я просто ступила на мост… и вдруг очутилась здесь, понятия не имею, где именно. Я… Но мне хочется домой. Я хочу, чтобы все это было не взаправду.
— Тут все в высшей степени реально, — проговорила Диана.
— Потрясающе.
— Она хотела помочь несчастным, — вмешался в разговор Джек, — но они бросились от нее врассыпную.
Мойра кольнула его неприязненным взглядом.
— Оставь ее в покое, — резко бросила Диана, нахмурилась и снова переключила внимание на Мойру.
— Почему бы вам не вернуться домой?
— Я не знаю… как это сделать. Я пришла сюда по мосту… И как только решила двинуться назад… он ушел из-под ног.
Диана кивнула.
— А что вам говорил мой брат?
«Да всякую ерунду», — чуть было не сказала Мойра, но вовремя одернула себя и постаралась поточнее передать свой разговор с Джеком.
— И вы пришли в отчаяние? — задала новый вопрос Диана.
— Я…
В замешательстве Мойра подумала об утративших надежду, отброшенных на обочину людях, попавшихся ей по пути сюда.
— Полагаю, что не слишком. Я имею в виду, что никогда не была особенно счастлива, но…
— Вы питали надежду? Надеялись, положение изменится к лучшему?
Перед ее внутренним взором пронеслись призраки далекого и недавнего прошлого. Мальчишки из школы. Эдди. Она услышала голос Эдди: «Или иди ко мне, или придется прогуляться пешочком».
Ей хотелось одного — нормальной жизни. Чтобы хоть чему-то можно было порадоваться. Ей хотелось найти человека, способного отнестись к ней по-доброму. Хотелось, не таясь, любить его. Она желала навсегда забыть о людях, считавших ее потаскушкой. И наутро чтобы он остался с нею. Ей хотелось не
Но теперь все казалось почти несбыточными мечтами.
— Не знаю, — проговорила она наконец. — Хотелось бы, конечно. Я не собираюсь сдаваться, но…
И снова перед нею встали лица — на сей раз отчаявшихся, заблудших жителей мертвого города.
— Есть, конечно, люди, которым гораздо хуже, чем мне, — продолжала она. — Я здорова, у меня много сил. Тело и разум верно служат мне. Но я тоже понесла потерю. Не знаю, как у других — возможно, они чувствуют то же самое и просто лучше держатся. Но в душе у меня какая-то пустота, и я ничем не могу ее заполнить. Я так одинока…
— Вот видишь, — заметил Джек, — она моя.
Мойра повернулась к нему:
— О чем вы?
Ответила Диана:
— Он пытается определить меру вашего несчастья, — пояснила она.
Мойра взглянула сначала на нее, потом на него. В словах брата и сестры был какой-то ускользающий, неясный ей смысл.
— О чем вы говорите? — переспросила она.
— Этот город принадлежит нам, — сказала Диана. — Моему брату и мне. Мы как орел и решка на монете. Для большинства людей монета падает моей стороной, потому что вы, люди, по натуре оптимисты. Но на одном оптимизме далеко не уедешь, и когда монета падает стороной брата вверх, всем надеждам приходит конец.
Мойру задели слова «вы, люди, по натуре оптимисты». Она поняла: Диана говорила так, словно ни она, ни Джек вовсе не были людьми. Мойра обвела взглядом панораму города — бесчисленные мосты и покосившиеся здания. Фантастическое видение — пусть это и не кошмар, но все равно приятного в нем мало. Она в ловушке. Удастся ли проснуться?
— Кто вы такие? — задала она вопрос. — Я не верю, что вы и правда «Джек и Диана», вы меня этим не купите. Это не из жизни, а вроде как из песенки Джона Мелленкампа. Кто же вы на самом деле? И что это за место?
— Я уже говорил вам, — произнес Джек.
— Но ты разъяснил ей лишь наполовину, — добавила Диана и повернулась к Мойре лицом. — Мы — это Надежда и Отчаяние — сказала она, приложив руку к груди. — Поскольку вы в нас нуждаетесь, мы уже не простая аллегория. Мы обрели форму, плоть. И это наш город.
Мойра покачала головой:
— Я в состоянии понять, что такое отчаяние, — весь ваш город пропитан им. Но я не понимаю, где же здесь надежда.
— Надежда позволяет сильным побороть отчаяние, — проговорила Диана. — Она-то и придает им силы. Не слепая вера, не уверенность, что кто-то явится на помощь, но трезвое понимание, что благодаря их силе воли они способны не только выжить, но и победить. Надежда закаляет волю и позволяет преодолеть все вопреки любым невзгодам.
— Не забудь сообщить ей, что избыток надежды превратит ее в ленивую корову, — заметил ее брат.
Диана вздохнула, но не оставила его реплику без внимания.
— Это верно, — согласилась она. — Чрезмерные надежды могут и повредить. Но помните: ни надежда, ни отчаяние сами по себе не всесильны, они могут лишь питать источник душевных сил. От того, как их применить, и будет зависеть победа или поражение.
— Это банально, — пробормотала Мойра.
Диана улыбнулась.
— Да, это расхожие истины, но их часто забывают.