Свет воспылает
Шрифт:
– Нарушился баланс… – проговорила Сирлия.
– Да не слушай Корта, – откашлялся охранник. – Гхм, каждые полвека какая-то пакость к нашим городам вдоль берега подбирается, вот их и отгоняют местные лорды-короли.
– Говоришь так, словно самому лет сто, Дицек. В общем, я бы начал оттуда, с перекрёстка, – тавернщик кивнул на нескольких людей за спиной Сирлинорэ. Она даже не заметила, как образовалась новая очередь. – Если ты раньше к нам приезжала, то, может, помнишь о Пегом рассаднике?
– Одно из крупнейших коннозаводских хозяйств на всём западе Гил Амаса?
– Да, разорилось оно пятнадцать лет назад. Совет вольных городов постановил настроить там башен и укреплений
– К чему разговор? – спросила вайнка.
– Это единственное безопасное место вне городских стен на две сотни итт 8 вокруг от того перекрёстка, откуда тебе лучше начинать поиски. Если что, ищи там защиту и кров. Но будь осторожна. Баб на заставе не держат. Ты крепкая, конечно, но против трёх сотен дуболомов не выдержишь. Даже твой… дар убеждения не поможет.
8
Единица длины, равная восьми мэррам (1244 метров).
Он едко улыбнулся, словно слышал её разговор с Майрой. Сирлия поблагодарила, поклонилась лысому охраннику и вернулась к воспитаннице.
– Я волей-неволей слышала часть слов. Обрывками, – призналась девушка. – Мы ведь не пойдём в крепость, где только мужи?
– Не знаю. Для начала разведаем округу… – Сирлия достала из наплечной сумки карту, развернула и расстелила на столе, использовав кубки и пустые тарелки для фиксации. – Перекрёсток Серебристой дороги и Восточного пути находится в пятидесяти иттах к юго-востоку отсюда. Конными – около суток пути.
– Ты помнишь, я плохо держусь в седле.
– Научишься быстро. Здесь, здесь, и, – наставница нашла на карте обозначение каких-то неподписанных руин, – здесь попробуем спрятаться. Во мне остался от ангелов не только дар убеждения, но и, например, зрение. Я изучу каждое место для ночлега, не волнуйся.
– А ближайший город к югу как далеко находится? – спросила Майра.
– Вдоль берега – шестьдесят итт. Плавирел ближе к перекрёстку, чем этот город, но я его знаю гораздо хуже. Хотя имперских шпионов там быть не должно, как и тут, в Бонгарте.
– Почему ты так уверена, будто тебя будут искать из-за твоего расследования имперцы? Какое дело сильнейшей и крупнейшей цивилизации нашего мира до зарвавшейся церковной охотницы?
– Всего лишь мера предосторожности, – ответила Сирлия, продолжая водить пальцем по условным обозначениям карты. – Я до конца не уверена, что тот посольский сынок вообще задумал месть. Тогда он был юнцом, сейчас, получив хорошее образование, это может оказаться умудрённый и остепенившийся муж, который готов, например, искупить свою вину. Или уже искупил. Не буду гадать. Но осторожность не помешает.
– Хмм, отправляемся завтра? Ночуем здесь?
– Да, даже мне нужно восстановить силы с долгой дороги, – кивнула наставница.
– Раз уж нам предстоит осваиваться в вольных городах и их окрестностях, то можешь рассказать, чем здешние люди и обычаи отличаются от нас? Да, за месяц пути по просторам Тёмного океана ты поведала многое. Но я, к примеру, не знала, что люди здесь бывают какими-то полянами. Они живут в полях?
– Верно, – ответила та, сворачивая и убирая карту в сумку. – Поляне – вольные жители, живущие вне городских стен. Похожи на наших крестьян, но в отличие от них не принадлежат местным правителям,
Майра навострила уши, опёршись подбородком на сомкнутые вместе ладони.
– Гил амасцы толком не знают военного дела. Построить какой-никакой форт могут; налететь на пиратов в море – запросто; истребить диковинных лесных созданий – охотники из местных так себе, но с этим справятся. Однако они не знают ни дисциплины, ни тактики, ни правил военной логистики. Понимаешь, к чему я клоню?
Спутница отрицательно помотала головой.
– Дороги абсолютно пусты. Если нас действительно прижмут чудовища или бандиты, то защищать нас некому. Бесполезно кричать, дуть в рог или бить в барабаны. Наши предсмертные стоны услышит только лесное зверьё, – Легкокрылая аккуратно проверила содержимое сумки и продолжила. – Я привезла тебя сюда как единственного человека, которому могу доверять. Ты всё ещё можешь отказаться. Можешь не возвращаться домой, а остаться тут, в таверне. Если я не вернусь через неделю, у тебя будет золото, на обратную дорогу хватит. Не делай поспешных выводов, сейчас своё берут эмоции. Как и меня, лишённое человечности существо, переполняли они, когда я забирала тебя из аббатства.
– Ты человечнее многих! – не выдержала спутница.
– Крепость моего рассудка ослаблена, Майра. Рядом со мной опасно находиться. Одной при случае проще сбежать, но вторая может стать обузой. Скажешь о своём решении утром. Поняла меня? Не спорь, высшими силами молю, не спорь.
Глаза девушки заслезились, она утёрлась рукавом. У стола присел рыжий кот. Морду его украшал свежий шрам, явно зализанный; несколько ворсинок оказались красного цвета. Раненый жалобно замяукал, словно желал утешить девушку или требовал внимания. Чёрно-белый появился из ниоткуда, сел рядом, но молчал. Смотрел то на одну священнослужительницу, то на другую.
– Тогда поговорим завтра, – ответила Майра, взяв рыжего на руки и затерявшись среди столиков.
Шум на улице перестал. В таверну ввалилась побитая, но довольная толпа. Сирлия не обратила внимания, что начинали драться двое, однако увечья получила половина постояльцев, включая женщин. Внимание её привлекала лишь чёрно-белая пушистая мордашка, которая, казалось, вопросительно смотрела на чужестранку.
***
Ехала какое-то время галопом. Местные лошади не сильно отличались от родных, вайнских, но сивая кобылка вела себя справно, не капризничала и быстро привыкла к незнакомым ароматам, какими пахла наездница. Сирлия привязывала на ремни лечебные зелья, пучки трав и свитки исцеления.
Увидев впереди на дороге движение, остановилась, сошла в овраг. Мимо протрусила вереница телег с вооружёнными копьями и глефами всадниками. Вёз караван, судя по запаху, что-то съестное, но тенты прятали содержимое от любопытных взоров. Один из всадников, жестом приказав остальным продолжать путь, сошёл с дороги и в знак приветствия поднял правую ладонь.
– Kahe, colta, – поприветствовала она, повторив действие. – Ты знаешь всеобщий, добрый господин? Я ваш язык знаю плохо.
– Знаю, – с лёгким акцентом, как и все, ответил он. – Куда держишь путь, светлая голова?