Светлая для наследника
Шрифт:
— Все, — я окончательно взяла себя в руки и, приняв четкое решение тут же уйти, так как испытывать подобные муки больше просто не могла, выпрямилась и повернулась к нему лицом: — все хорошо, все п-прошло… Просто переволновалась…
— Ты не беременна? — тихий, но очень напряженный голос.
— Что? Нет, это от волнения… твое появление, и все это… неожиданно.
Кир стоял у кровати и его совершенно бледное лицо никак не вязалось с тем, каким оно было не меньше минуты назад. Парень кивнул, как-то облегчённо. Стараясь не обращать на это внимания, я прочистила горло и спросила:
— Что ты хотел? И вообще, — кажется, с каждым словом
Запнулась, так как в одно мгновение вспомнила и о том, кем Кир является и о том, что некая Мила ждет его. Продолжила уже тише, усилием, невероятным усилием сдерживая собственную боль и не позволяя ей вылиться ни в слова, ни в тон собственного голоса:
— Мне кажется, что сейчас ты должен находиться во дворце и готовиться, а не шастать в этом жутком наряде по соседним Королевствам! Отбор, как я понимаю уже завершен и невеста ждет…
Шаг ко мне и ответ, такой же тихий, такой же сдержанный на эмоции, будто мы о погоде говорим:
— Ждет, — пауза, и: — непозволительно долго ждет…
Я забыла, как дышать. Зачем я вообще заговорила об этом, зачем сама загнала себя в эту жуткую ловушку? Ведь я думала, что вся моя боль, все отчаяние остались там… Где-то там, где были и те ужасные события, и мой отец, чуть не перемоловший меня в агонии собственной ненависти и сумасшествия.
— Раз…, раз так, раз у вас, Кир Берх-хольд все хорошо, то я пожалуй пойду, я не… — слова путались, я запиналась, делая осторожные шажки и стараясь дотянуться до спасительной двери, за которой можно было скрыться от этого всего. — Я пойду…
— Я пойму, — тихий, но заставивший меня тут же замереть рык, — пойму, если ты выберешь его. Он сильнее, могущественнее и гораздо опытнее. Пойму. Но ты должна сказать мне об этом, иначе я всегда…, всегда буду надеяться и…
— О чем ты? — непонимающе уставилась на парня.
Наш с ним диалог походил на какой-то фарс, когда мы говорили, но словно на разных языках, не в силах понять друг друга.
— Эрик. — Кир дернул плечом, будто само слово было ему неприятно, — я знаю, он приходил к тебе, неделями, месяцами был рядом и…, я правда, я постараюсь понять и принять, но скажи мне об этом сама!
— Да о чем ты?! — воскликнула я, уже сопоставив его слова с тем признанием, что сделал маг. — Какое, к темным, отношение к этому всему имеет Эрик?!
— Я пойму, если ты выберешь своим мужчиной его, а не меня! — наконец прорычал парень.
На его лице проступили скулы, глаза налились белым туманом. Он снова стал похож на дикого зверя, но не того взъерошенного дикого котенка горной кошки. Сейчас он больше напоминал Эллора, того, каким я видела его в доме Кира. Вид его был хищным, диким, но столь прекрасным в своем облике, что я еле сдержала восхищенный вздох.
Кир изменился за эти месяцы. Не только его человеческий облик, но и его вторая ипостась. Они оба, будто окончательно сформировались, отбросив детскую шелуху и обретя элегантную силу.
— Своим мужчиной? — глухо повторила, наконец, осознав, что он только что произнес. — Мужчиной? Но ты же женишься… Все три Королевства гудят о готовящейся свадьбе…
— Да, — тихий ответ тора, — но я могу жениться только на одной-единственной, той, с кем я связал себя на всю жизнь. Той,
Он сделал плавный, невероятно плавный скользящий шаг вперед, словно кот, готовый в любую секунду сорваться с места и броситься вслед ускользающей жертве. В очередной раз подумала о том, какой же он стал… Или он всегда был такой? Такой умопомрачительно желанный и такой дикий? Как я не замечала этого раньше? Как могла не видеть этого? Сердце встрепенулось и забилось в груди так сильно, что мне казалось еще один удар и оно выскочит из груди. Дыхание сорвалось, ком откуда-то появившийся в горле, мешал не только говорить, но и дышать.
— К-кто это?…
— Ты… — Он совершенно неожиданно оказался прямо передо мной. — Только ты можешь быть ею, Ани… Моя Ани…
Я зажмурилась, понимая, что все это просто сон. Сон, кошмар, грезы, мечты, все то, что изводило меня долгими днями и бесконечными, полными тоски и отчаяния ночами, когда я не могла занять или отвлечь себя. Все это с новой, какой-то нечеловеческой силой обрушилось и уничтожило меня. Я всхлипнула, и замотала головой, пытаясь прогнать желанный кошмар. Горячие ладони коснулись кожи лица, нежно, невероятно нежно заставляя меня прекратить. Дрожащие губы ощутили горячее дыхание, наполненное вкусом сладкого вина и мяты. Я замерла, готовая вот-вот проснуться, но неистово молясь всем богам, чтобы этот кошмар никогда не закочился, чтобы могла еще хоть одно лишнее мгновение стоять вот так, ощущая его тело, его жар, его дыхание на своих губах. Удар сердца и он, наконец, преодолел последние миллиметры между нами, нечеловечески нежно, как-то опасливо касаясь моих губ и тут же отстраняясь.
— Ани, кхм, Ания Риттан, дочь Ариса Риттана, — хриплый, совершенно непохожий на Кира, голос, — ты примешь от меня браслет?
Я знала, что это сон, самый желанный и самый невозможный из всех снов, а потому выдохнула, исполнив свою самую заветную мечту.
— Да.
— Да! — рык Берхольда разнесся по всей комнате и следующий поцелуй Кира был совсем другим.
Не осталось в нем ни хрупкости, ни опасливой нежности. Кир брал, брал без остатка все, что он считал своим. Я же просто унеслась, потеряв опору под ногами и отчаянно цепляясь пальцами за его плечи, руки, шею. Словно очнувшись от жуткого кошмара, заполнившего наши дни, мы рвались навстречу друг другу, впивались пальцами, старались раствориться. Наш мир перевернулся, снова и снова, отбрасывая нас в стороны, позволяя глотнуть столько необходимого воздуха и тут же снова сталкивая нас воедино.
Нет, все не решилось в один день и в одну секунду. Я все еще менялась, пыталась отыскать в себе те черты, которые привлекли во мне Кира когда-то. Ту взбалмошность и бесстрашие, ту, в какой-то мере наивную глупость и бескомпромиссность. Но я уже не была той Анией, что заключила контракт с Берхольдом. Я была другой.
Я прежняя стиралась из собственной памяти, оставляя после лишь яркое пятно детских красок, превращаясь в нежные тона пастельной акварели. Я боялась, что новая я, измененная кошмарными событиями, произошедшими со мной, не буду той, кого Кир так жаждал видеть рядом и потому тянула со свадьбой. Тянула упорно, боясь, что вот сейчас он поймет, разочаруется, отвернется от меня. Но все было с точностью до наоборот и полгода спустя, в очередной раз измученная его до умопомрачения нежными поцелуями, дала официальное согласие на оглашение дня свадьбы.