Свежий ветер
Шрифт:
«Кайден, - напечатала я медленно, - ты знаешь, что подобные вещи у меня получаются не очень хорошо, но если все, что я только могу написать в письме, уже не очевидно для тебя, значит, я где-то облажалась. Прости. Прости, что ты снова потерял меня. Я люблю тебя сильнее, чем можно выразить словами. Спасибо тебе за то, что верил в меня, за то, что оставался рядом. Спасибо тебе за все».
Этого было недостаточно, но все же это было хоть что-то. Я вернула планшет на место, уютно устроилась рядом с любимым и сказала себе, что совсем скоро снова окажусь в его объятиях, в безопасности живая и невредимая.
А если этому не суждено случиться…
Что
**********
Кайден
Нет ничего тяжелее ожидания. Я наконец-то в полной мере ощутил верность этого заявления. Бой, по крайней мере, был чем-то мне понятным и состоял из множества решений, принятых под влиянием момента и подчиненных определенной, точно известной цели. Сейчас же я был занят только тем, что пытался дышать спокойно по мере того, как дюжины вариантов развития событий проносились в голове, и ни один из них не был благоприятным. Все они заключались либо в том, что я подвожу Джену, либо в том, что враг превосходит нас, и она погибает, а я ничего не могу с этим сделать.
Вега ходил туда-сюда, резким голосом отдавая приказы тем, кого он превосходил разве что опытом, и я понимал, что таким образом он справляется с нервным напряжением. Я одновременно ненавидел и ценил каждую секунду этой краткой передышки. Мне так хотелось, чтобы все это осталось позади, но вместе с тем я не желал упускать ни мгновения.
В любой момент нас могли вызвать. «Молот», а вернее, то, что от него осталось лишь благодаря Шепард, перегруппировался. В любое другое время я бы сказал, что подобные операции проводятся общими силами, но на этот раз никто не собирался отрицать, что все зависело от нее, а нам с Джеймсом оставалось только следовать ее указаниям. Джена в одиночку справилась с работой целого взвода. Она была права: нам следовало бросить в атаку все имеющиеся ресурсы.
Нам пришлось пережить несколько моментов, вспоминая о которых даже сейчас, я ощущаю эхо испытанного тогда ужаса. Например, тот, когда баньши схватила Шепард своими длинными, похожими на ветки пальцами и закричала ей в лицо, одновременно генерирую энергию для атаки.
Однако я оказался быстрее. Я нанес ей биотический удар, отчего она потеряла равновесие, и этого секундного замешательства оказалось достаточно, чтобы Джена сумела вывернуться из ее рук, дотянуться до оружия и разнести монстра на куски. И все же мне не скоро удастся забыть свой страх за жизнь Шепард.
К счастью, Андерсон смог перебросить нам подкрепление, и сейчас мы находились в относительной безопасности, но эта передышка больше напоминала затишье перед бурей, заставляя меня волноваться все сильнее.
Учитывая, в каком состоянии пребывал я, сложно представить, что творилось на душе у Шепард. Я смотрел, как она пересекает обезображенный, заваленный обломками двор. На ее лице застыло усталое выражение, и я практически чувствовал напряжение в ее руках, будто ей не терпелось свернуть кому-нибудь шею. Она тоже ненавидела ожидание. Откуда-то донесся рев Жнеца, и Джена замерла. По пути сюда, каждый раз заслышав очередной взрыв, она стискивала зубы, словно это была ее вина в том, что оборвались еще несколько жизней, словно каждая минута спокойствия, которой мы наслаждались на «Нормандии», привела к тому, что мы добрались сюда слишком поздно.
Сейчас мы находились на Земле, в чей облик война внесла страшные изменения. Видя эти разрушения, я осознал, что
Джена повернулась и направилась в мою сторону, двигаясь в свойственной ей самоуверенной манере, но я знал, что это все лишь фасад. Когда дело дойдет до боя, она будет столь же бесстрашной, как и обычно, но я чувствовал, что в данный момент она почти так же беспокоится о том, что нас ожидает, как и я. Стараясь не привлекать лишнего внимания, я отделился от общей массы солдат и скрылся за стеной разрушенного здания. Джена последовала за мной и, остановившись, даже сумела приободряюще улыбнуться.
– Ты в порядке? – Я так часто задавал этот вопрос в прошлом, но, учитывая обстановку, вдруг подумал, что этот раз может стать последним.
Джена быстро и решительно кивнула.
– Да. Мне просто хочется, чтобы уже наступило завтра. Я так ненавижу ждать. Им гораздо проще, - она кивнула на все увеличивающиеся за счет прибывающих бойцов «Молота» отряды, - они рассчитывают на меня, думают, что раз уж я здесь, мы не можем проиграть. Я лишь хочу знать, чем все закончится. – Все это Джена протараторила в несвойственной ей манере, очевидно, чтобы просто заполнить паузу.
– Эй, - произнес я, делая шаг вперед. Она испуганно взглянула на меня, словно я поймал ее на чем-то недостойном. Теперь я стоял достаточно близко, чтобы наш разговор принял личный характер, но в то же время достаточно далеко, чтобы не возбуждать подозрений, если кто-то завернет за угол. – Поговори со мной.
– Я ненавижу все это, - сказала она наконец, - так ненавижу. Неизвестность, жертвы, наш гребаный план – он… что-то в нем не так. Порой я ощущала неуверенность, но потом все вставало на свои места, а на этот раз… на этот раз этого не произошло, и мне это не нравится. Мне кажется, что впервые в жизни я не уверена, что смогу сделать это, совсем не уверена.
– Джена, помимо тебя над решением этой задачи будут работать сотни других бойцов. Не так уж важно, кто в конце концов сделает это.
Она хмуро посмотрела на меня, однако ее взгляд потеплел, будто она считала, что я пытаюсь обмануть ее, и она не знала, злиться ей или быть благодарной.
– Ну да, - хмыкнула она, - и мы снова возвращаемся к старой проблеме: если этого не могу сделать я, то каковы шансы, что сможет кто-то другой?
Слишком умна. Слишком умна, чтобы поверить в мою ложь, принять мою точку зрения в нашем извечном споре по поводу того, что в своем деле она непревзойденна, и что некоторые вещи, что я говорил, были не комплиментами, но фактами. Джена никогда не снимала с себя ответственности, которую налагали на нее эти факты – возможно, потому что она была права – и уж тем более не собиралась этого делать сейчас.
– Все, на что любой из нас нынче способен – это предпринять попытку, - сказал я, предлагая ей очередную холодную истину вместо утешения. – Все знают об этом, Джена. Все, что мы можем сделать – это попытаться.
Если завтрашний день не наступит, если мы все погибнем сегодня, то по крайней мере нам не придется узнать, что будет означать наше поражение для тех, кто на нас рассчитывал. Порой смерть являлась предпочтительным выбором.
– Да, да, я знаю. Наверное. Видишь? – Джена указала на свои стянутые в тугой узел волосы, хотя на самом деле она наверняка имела в виду свой изнуренный мозг. – Именно поэтому я ненавижу ждать.