Свидетельница
Шрифт:
Он молчал, неподвижно стоял на том же месте с каменным лицом. Ощущение, будто бы она разговаривает вовсе не с ним, а со стенкой.
– Почему ты не мог рассказывать мне всё точно так же, как и ей? Почему?
– она уже говорила снова на повышенном тоне и чувствовала, что вот-вот сорвётся на крик.
– Я ведь всё равно не пойму, но так я бы видела, что ты доверяешь мне!
– Сомневаюсь в том, что ты ничего не поймёшь, - сухо прокомментировал Реддл.
– У Друэллы нет той мании всё расследовать, как у тебя.
– Да неужели?!
– воскликнула когтевранка. Сжав кулаки, она хмурилась всё больше
– Почему ты всегда говоришь, чтобы я тебе верила? Невозможно верить тому, кто не верит тебе!
– Я верю тебе, - просто ответил Том, опустив взгляд на её сжатые кулаки. Между бровями залегла глубокая морщина, говорившая лишь о том, что он опять о чём-то задумался. Сколько же можно думать? Почему нельзя делать сразу то, что хочешь?
– Ты неисправим… - она больше не кричала. Не было сил. В душе остались только непонимание, осадки от былого страха и чувство, напоминающее некое спокойствие, смирение.
– Ты с самого начала должна была об этом знать.
И почему Ева не удивлена его ответом? Но действительно, он всегда был таким. Слишком закрытым, привыкшим самому всё решать. Вот только, если он такой, тогда зачем что-то говорил Друэлле? Это никак не укладывалось в голове.
– Я подтвердила Хейтону, что мы расстались, - безжизненно молвила она, больше не глядя на него, а куда-то рядом с его плечом.
– Он, очевидно, рад этому. Сегодня по несколько раз приглашал меня на чай. Я отказалась. На этом всё? Вопросов нет? Тогда я пошла.
Ева специально последние слова сказала достаточно тихо, чтобы он не сразу уловил их суть. Резко развернувшись, не думая о его реакции, Ева стремительно быстро подошла к дверному проёму, стараясь пропускать мимо ушей Реддла. На последней секунде она быстро обернулась, ожидая увидеть его прямо перед собой, но, к её удивления, он и не думал двигаться с места. Лишь смотрел на Франк как-то обречённо, что было не свойственно ему.
Шагнув через дверной проём, Ева отчасти понимала, что он не собирается её догонять. Не сейчас. Это было, наверное даже к лучшему. Захлопнув за собой дверь, пришлось поддаться искушению и остановиться, прислушиваясь, что твориться снаружи.
Тишина, а затем удаляющиеся шаги. Она не ошиблась в своей догадке.
***
Поспать ей так и не удалось. Она всё время ворочалась, то и дело взбивала подушку, то куталась в одеяло, то отбрасывала его в сторону, даже вставала и спускалась в тёмную и пустующую гостиную. Там было холоднее, и Ева надеялась, что, наглотавшись практически свежего воздуха, почувствует себя лучше. Но это не дало никаких результатов. Вроде, она и хотела спать, да только сон всё равно никак не желал идти. Так когтевранка направилась обратно в спальню и до утра лежала и смотрела в потолок, уже почти свыкнувшись с мыслью о том, что днём она наверняка будет ходить заспанной.
И, конечно, когда скучаешь, то сразу лезут разные надоедливые мысли, портящие настроение.
Она вспомнила его слова. Душа её, Том, если ему верить, ещё не вышел из себя. Значило ли это, что, окончательно разозлившись, он может её… убить? Сама мысль об этом уже приводила её в ужас. Что может
Если, если, если… Что же у неё за дурацкая привычка такая - накручивать себя по любому поводу… и других, судя по всему. Что там Том ещё говорил про неё? Ах да, он уж слишком часто сравнивал её с Друэллой. Сейчас, естественно, уже ясно, почему слизеринец берёт для образца Розье, а не, к примеру, Блэк.
Ева в пятнадцатый раз взбила подушку и чуть приподняла её, чтобы уже сидеть на кровати.
Собственно, Франк заметила за собой, что, думая о Томе Реддле, она, даже если откланялась от темы, в итоге опять возвращалась к нему под любым предлогом. Или это просто сегодня день, а точнее, ночь такая, для изучения собственного поведения. Глупо. Лучше бы спала, как все нормальные люди.
Когда подошло время к рассвету, и комната озарилась слабым розоватым светом, другие девушки принялись подниматься. Ева, удивлённо хлопая глазами, посмотрела на часы, но было около пяти шести утра - рановато для каникул. Даже слишком.
– Вы ничего не попутали?
– когтевранка села, поджав под себя ноги, и проследила за Сарой с Джанетт, спорящих в углу, кто первый пойдёт в ванную.
Ей ответила Натали, выглядящая очень здорово и бодро, можно сказать, она будто светилась изнутри каким-то необъяснимым светом.
– Ева, Рождество же!
– И что?
– Ева, очевидно, ждала более веской причины, но, глядя на счастливую Натали, поняла, что их не было.
– Ладно, я понимаю, праздник и все дела, но зачем же так рано?
– Слушай, мне нужно ещё уложить волосы, поэтому я должна быть первой!
– слишком громко воскликнула Сара, но никто не обращал на них внимание.
Остин лишь пожала плечами, не в силах убеждать подругу, подошла к окну и, прикрыв глаза, наслаждалась чем-то, известной лишь ей одной. Розоватый свет упал на её лицо, усиливая впечатление, что Натали была дитём солнца.
– Подарки доставляют прямо перед тем, как станет светло, - ответила за Остин другая соседка по спальне - Саманта Хэнден.
– Мы хотим уже сейчас, пока все спят, спуститься вниз.
– Да. Присоединишься?
– Натали отошла от окна и принялась заправлять свою кровать.
– Ну… эм… ладно.
Честно говоря, согласилась Ева только потому, что ей до жути надоело лежать без сна. А так, можно пойти за компанию. Подарков она особо не ожидала. Кроме Натали… вряд ли кто-то ей что-то подарит. Уж не мёртвые родители точно. Раньше Кристен дарила ей подарки, и всегда что-то, связанное с модой. Что уж поделать - такой она была человек.