Свинцовая совесть
Шрифт:
– А вдруг я не захочу тебя останавливать? – спросила Ольга и приложила к губам пальцы так, как будто испугалась собственных слов.
– Думаю, до этого дело не дойдет… Встречаться нам не надо. Но у тебя, кажется, есть мой телефон. Позвонишь мне, скажешь… Да, и передай своему мужу, что я тоже начеку. И пусть не тянет ко мне свои грязные руки, а то ведь я обрублю их по самую шею. Вместе с головой… Гена, скажи, это у нас делается?
– Делается, – кивнул Сазонов. – Я не знаю, что там у вас за сыр-бор, но, если с командиром что-то
– Не надо никого на уши ставить. Я уверена, что мы заключим мир… Пойдем, проводишь меня до машины!
Ольга решительно взяла Глеба за руку и увлекла за собой из палаты. Они вышли во двор госпиталя, по широкой липовой аллее направились к стоянке.
– Ты ее любишь? – с внутренним напряжением спросила женщина.
– Кого?
– Ты прекрасно знаешь, о ком я, – в ее голосе звучало раздражение.
– Если ты про Веронику, то это мое личное дело…
– Скажи, ты из-за нее сюда приехал?
– Когда, сегодня? Сегодня да, из-за нее.
– А вообще?
– К Гене я приехал. А здесь, как обычно, дурдом. С тобой связался, потом Вероника появилась. Не в том я возрасте, чтобы такую карусель крутить.
– Это ты о чем, о сексе?
– Да нет, как раз не о нем, – усмехнулся Глеб. – Мне сейчас точно не до него…
– Что у тебя с Вероникой?
– А это мое личное дело.
– А я в твоем личном деле есть?
– Холост – вот что есть в моем личном деле. Ни ты там не записана, ни Вероника. У тебя свое личное дело, у нее свое, и наши дела никак не пересекаются…
– Ну как же не пересекаются? Они так пересекаются, что все запуталось… Я бы и хотела оказаться в твоем личном деле, но у меня свое личное дело, в этом ты абсолютно прав. Другой вопрос: устраивает ли меня это личное дело? Но вот выбора у меня нет. Я должна остаться со Свиридом.
– Счастливо оставаться!
– Что, и не екнет сердце? – с надеждой и вместе с тем разочарованно посмотрела на Дробова Ольга.
– Мое сердце осталось в двухтысячном году.
– Но я же заслужила прощение, – вздохнула женщина.
– У тебя муж. И он очень жестокий. Не надо испытывать судьбу.
– Но ты же смог защитить от него Веронику. И меня отобьешь.
– Не в том я возрасте, чтобы замужних баб отбивать. Неромантичный у меня возраст… Да и тебе с твоим Свиридовым лучше, чем со мной…
– Я бы поспорила.
– Не надо спорить. Надо ехать к мужу и решать с ним вопрос.
– А если я не смогу решить вопрос? Если он меня прогонит?.. Мне кажется, он подозревает, что между нами что-то было. И это его злит. Он уже угрожал, что может оставить меня ни с чем… Если он меня выгонит, ты меня примешь обратно?
Глеб долго смотрел на Ольгу.
Да, женщина больше всего боится остаться никому не нужной, ей лучше жить с бедным офицером после богатого мужа, чем быть одной. Но не только потому рвалась Ольга к Дробову, что боялась одиночества. Да, она предпочитала
Глава 26
Первый раунд. Дурацкий выстрел на набережной, бегство от ментов, пуля в спину, Ольга как спасение, охота за Вероникой, гибель Киргиза, Артемчика, еще кучи пацанов… Свирид пропустил тогда очень сильный удар, но все-таки он смог внушить страх противнику, поэтому Вероника и ее муж пошли на попятную. И Дробов, эта машина смерти, вернулся в Чечню. Счет один – один.
Второй раунд. Свидание с Вероникой, цианид в бокале с коньяком, снова открыт сезон охоты на нее, но тут опять на пути появляется проклятый Дробов. Он-то и предложил боевую ничью. Вероника молчит, а он отказывается от ее физического устранения… Интересное предложение. Только ничья почему-то воспринимается как поражение, а сдаваться не хочется…
– Думаешь, надо отступиться? – Свирид с сомнением смотрел на Ольгу.
– Не думаю, а знаю… Я говорила с Глебом, он сказал, что Зубарев ранен в ногу.
– Ранен? – всполошился Свирид. – Кем ранен?
– Не знаю, – пожала плечами супруга. – Он сказал только, что погибли люди…
– Какие люди?
– Тебе видней… Кого ты за ним посылал? – не без злорадства, как ему показалось, спросила Ольга. – За ним, за Вероникой, за Зубаревым…
– Не твое дело! – резко ответил Дмитрий.
– Мое. Это мое дело. Я не хочу, чтобы ты сел в тюрьму. Я не хочу, чтобы отец моего сына сидел в тюрьме. И сам отец моего сына этого не хочет…
– А кто отец твоего сына?
– Ты, конечно, – растерянно захлопала глазами Ольга.
– А вдруг Дробов?
– Как ты можешь? Никита – твоя копия… Можешь убить меня, если он не твой сын. Давай проведем экспертизу, и, если окажется, что Никита не твой сын, я сама пущу себе пулю в лоб…
– А сможешь?
– Смогу, – ничуть в том не сомневаясь, с внутренним ожесточением сказала Ольга.
– А если ты с Дробовым спала? Если сегодня с ним спала, вчера, позавчера?.. Тоже застрелишься?
– Не спала я с ним! – Ольга смотрела на мужа, не отводя глаз.
– Точно?
– Давай оставим этот разговор. Он меня оскорбляет. Как оскорбляет твоя страсть к Веронике, – разозлилась женщина.
– Моя страсть к Веронике?! – опешил Свирид.
– Это же она тебя отравила?
– Не было никакой страсти… Она сама подъехала ко мне… Ну, баба она красивая, не вопрос…
– И ты потащил ее к себе на квартиру?