Свинцовый ливень
Шрифт:
– Как такое может быть отчасти? Ты либо виноват, либо нет.
– А легко может! – Вася поспешно вклинился в начинающуюся перепалку, увидев сузившиеся глаза Богдана, – например, ты поскользнулся и упал. Отчасти ты сам виноват, что ступил на лед, но никто не знал, что произойдет именно это. И вообще, хватит вести себя как ребенок, иди и найди работу, не поступай как толстый лентяй. Самое плохое с тобой еще не произошло, у тебя есть дом, куда можно вернуться, одежда, чтобы согреться, и голова для мыслей. Стоит лишь захотеть и у тебя будет то,
Богдан подумал, что не все так просто:
– У тебя юношеский взгляд на мир, Вася. Совсем скоро ты это поймешь. Пока у тебя есть родители, помогающие тебе в дальнейшем пути. У меня их нет, я совсем один. Вот где начинаются настоящие проблемы.
– Сомневаюсь, что дело только в этом. Приложи усилия и все получится.
– Усилий никогда не бывает достаточно, нужна удача, море удачи.
– Она приходит сама собой, ее не нужно звать.
– Да, не нужно. Бывают случаи, когда удача приходит сама. Многие люди молятся об удаче, некоторые ее просто ждут. Но также есть те, к кому удача не приходит на протяжении всей жизни.
Вася пожал плечами и прекратил дискуссию, так толком и не начавшуюся.
– И вообще, – Богдан подозрительно посмотрел на Васю, – ты почему еще не на учебе, собираешься просидеть здесь до конца моей смены? Тебе же сегодня к пяти?
Вася принял невинный вид:
– Поступила новая информация: мне еще рано, сегодня можно прийти попозже.
Внезапно подал голос Горыч:
– Моя дочь тоже так говорила, пытаясь поспать еще немного: «Мне еще рано, папа. Сегодня Валентина Святославовна сказала, что можно не идти на первый урок». Маленькая, наивная девочка… Как я по ним скучаю…
Наступило молчание. Горыч играл рюмкой, Вася качался на стуле, Богдан закрыл глаза. Нет, это что-то другое. Как отчетливо слышно сердце, пульсация в висках увеличилась. Медленный вдох и выдох. Стало легче, но совсем не прекратилось. Процедура повторилась. Шум в ушах затих, улучшение налицо.
В бар залетела одинокая мошка, привлекающая к себе взгляды находящихся в помещении людей. Как такая мелочь может приковать к себе такое внимание: непонятно, но в то же время завораживающе. Каждый маленький человек, стоит лишь ему залететь в общество великих, заставит себя видеть, хоть путем невежества, хоть величия. Богдан захотел быть этой мошкой, притягивать к себе глаза окружающих, а потом…
Хлопок! Горыч подпрыгнул на стуле, чуть не разбив рюмку, Богдан заморгал. Вася размозжил тело мошки между ладоней.
… а потом разбиться, как и все, достигшие вершины.
Сколько уже прошло времени? Вася задремал, лежа на столе, Горыч, казалось, так глубоко ушел в себя, что там и потерялся. Богдан зажмурил глаза, а когда вновь их открыл, увидел целую тучу мошек, кружащихся перед глазами. Откуда? Куда бы ни смотрел бармен, повсюду были они: на потолке, в рюмках, на бутылках, на Горыче, Васе, даже на его собственных руках.
Богдан потер глаза, хлопнул себя по щеке. Все снова встало на свои места. Глаза снова хорошо
Прошло около двадцати минут, никто так и не раскрыл рта. Ожидание неведомого прервалось звуком отодвигаемого стула – Горыч надел куртку:
– Ладно, спасибо за то, что выслушали, парни. Я как-нибудь еще загляну, придержите для меня место.
– Нет проблем, мы всегда тебя ждем, – Вася мигом очнулся, встал и проводил Горыча до дверей, напоследок сказав ему, – и успокойся, в жизни всякое случается.
Посетитель кивнул и вышел из бара, не оглянувшись на Богдана.
Обстановка сразу разрядилась, мышцы Богдана расслабились, до этого пребывавшие в странном напряжении. Вася тяжело вздохнул и, потянувшись, прошел к барной стойке.
– Ну что, Богдасар, посидеть еще немного с тобой, а то ты сегодня со скуки тут помрешь.
– Благодарю, но тебе все-таки нужно собираться. Учеба дело важное, не нужно прогуливать.
– Так я и не прогуливаю.
– Кому ты рассказываешь? Только глупец поверит в твою ложь.
– Вот глупец и пусть верит, я не лгу.
Богдан покачал головой.
– Включи телевизор, сейчас новости начнутся.
Вася скривил губы.
– Ты не насмотрелся еще что ли? Каждый день они говорят одно и то же, кому-то привалило счастье, а кто-то снова идет на свою смену, – однако все равно поднялся, встал на стул и нажал кнопку включения. Пульт давно не работал, а Михаил Петрович не покупал новый. Единственным способом включения, выбора канала и регулирования звука был прыжок на стул и нажатие соответствующей кнопки. Иногда пьяные клиенты сами пытались проделать все манипуляции и неизменно падали на пол. Были даже случаи травм.
Телевизор тихо заговорил, шел блок рекламы. Вася уселся на прежнее место и зевнул: ночь без сна давала о себе знать.
– Было много посетителей ночью? – осведомился Богдан.
– Нет, шесть или семь, я не помню. Был очень странный тип, который попросил пиво и водку, смешал их в отдельном стакане, выпив все это через трубочку. Я первый раз его здесь видел, наверное, очередной ненормальный, таких сейчас много.
– Например?
– Ну, – Вася сощурился, собираясь с мыслями, – дня четыре назад я проходил мимо церкви и видел там людей, просящих милостыню. Среди них был слепой старик, эдакий Иван Грозный, только совсем худой – седая борода и красная куртка, нос крючком, глаза грозные, я еще подумал, что от такого только кола и дождешься.
Богдан хохотнул, Вася улыбнулся:
– Так вот, когда я хотел кинуть ему монетку, он поднял голову, будто меня видел и произнес таким хриплым голосом: «Не бойся думать о хорошем, ведь оно думает о тебе». Потом поблагодарил, пожелал здоровья, долгой жизни, ну и что они там еще желают. Мне, если честно, не по себе стало, до сих пор не знаю почему, ну я и переспросил, что он имел в виду.
Вася сделал паузу, Богдан вскинул брови:
– Так что он ответил? Ты ждешь, чтобы я спросил?