Свирепая клятва

Кейн Моника

* * *

Когда Аля уснула, я оставил ей записку и отправился в офис. Есть дела, требующие моего внимания, которые не могут ждать. Например, выяснение ущерба, нанесенного Джеком. Я виню себя за то, что не разглядел его раньше. Больной человек, хищник, низший из низших. Гнев подкатывает к моему горлу каждый раз, когда в моем мозгу возникает видение Джека на Але. Это будет преследовать меня до самой смерти.

Но он оставил нам гораздо более насущную проблему.

Дима уже взломал телефон и электронную почту Джека и узнал, что у него есть связи на высоком уровне, работая на яхте — политики, руководители компаний,

боссы мафии. Он отправил им нашу фотографию, сделанную в тайне, как и подобает извращенцу, и разоблачил нас. Наши истинные личности скоро будут раскрыты, если уже не раскрыты.

Время никогда не было на нашей стороне, а теперь оно стало нашим смертельным врагом. Скоро те, кто охотится за Аленой, найдут нас.

— Андрей, — говорю я, отвечая на звонок телефона, который зажужжал в моей руке. То, что мои братья, Кира и Джулиан приземлились в Дубровнике на несколько часов раньше и успели начать охоту на Хорвата, может быть, единственное наше спасение. — Что происходит? Хорват уже у вас?

— Мы наблюдаем за ним. Он в задней комнате ночного клуба, ему отсасывают член. Он и его люди обкуренные, неряшливые. Это должно облегчить нам работу. — Голос Андрея мрачен, в нем чувствуется тяжесть ситуации. — Когда ты собираешься приехать?

— В ближайшие несколько часов, — подтверждаю я. — Мы избежим главного порта и направимся в Млини, небольшую рыбацкую деревушку в нескольких милях от Дубровника. Мне нужно, чтобы машина была готова и ждала меня.

— Я все устрою. Кира нашла безопасное место. Она захватила припасы и встретит Алю у дома.

Я вздыхаю, проводя рукой по волосам.

— Лучше бы Хорват знал какие-нибудь чертовы ответы, — прорычал я. — Я не могу больше терпеть это дерьмо.

— Он что-нибудь знает, я в этом уверен. — Андрей делает паузу. — Но это выходит за рамки Хорвата, за рамки какого-то одного братства или мафии. У того, кто за этим стоит, есть ресурсы, чтобы хорошо скрываться. Наши контакты в Москве не имели никакой информации. Это редкость.

Я впиваюсь ногтями в ладони. Мой брат не говорит мне ничего такого, чего бы я не знал, но, черт возьми, это трудно услышать. Как, черт возьми, я должен защищать женщину, которую люблю, если наш враг — безымянная, безликая сила?

Это кошмар, вот что это такое.

Но сейчас пришло время проснуться и сражаться, как в аду.

ГЛАВА 26

Лео

Аля бледна как полотно, когда мы прощаемся с Женевьевой, единственным членом экипажа, который провожает нас. После того как все пошло наперекосяк с Джеком, я встретился с капитаном Хансеном и рассказал ему о нападении. Я также сообщил ему, что мы не будем привлекать власти. Мы сами со всем разберемся.

Будучи умным человеком, капитан понял, что не стоит задавать лишних вопросов. Я дал понять, что о членах экипажа позаботятся и хорошо заплатят за их молчание.

Положив руку на поясницу Али, я повел ее с яхты в сторону гавани Млини, сканируя на предмет опасности. Здесь тихо, лишь несколько рыбацких лодок покачиваются на воде, да местные жители занимаются своими повседневными делами. Ее тело напрягается, когда мы приближаемся к черному роскошному седану, припаркованному в нескольких футах от главной дороги. Мне хочется сказать ей, что все будет хорошо, что не надо волноваться, но мы оба знаем, что я не могу этого обещать.

Я ввожу код,

который дал Андрей, в клавиатуру двери автомобиля. После того как двери разблокируются, я помогаю Але сесть на пассажирское сиденье, а затем перебираюсь на водительское. Провожу пальцем по приборной панели, и система GPS просыпается, уже запрограммированная на наш пункт назначения.

— Куда мы едем?

— На конспиративную квартиру. Я отвезу тебя туда, а Кира останется с тобой. — Я кладу пистолет в подстаканник между нами. Аля настороженно смотрит на него, и мне неприятно, что ей приходится видеть эту сторону меня. Холодный, расчетливый мафиози, рожденный в преступном мире.

— А что насчет тебя? — спрашивает она, ее голос тих от беспокойства. — Что ты будешь делать?

Я вливаюсь в поток машин, поглядывая в зеркало заднего вида, ища хвост.

— Я собираюсь выяснить, что за хрень происходит, раз и навсегда. Обещаю, детка, я выслежу и уничтожу того, кто за тобой охотится. Я разорву их на части голыми руками, а если понадобится, закопаю живьем. Ты этого не заслуживаешь.

— Ну да… — Ее смех напряжен. — Заслужила или нет, но это случилось.

Неловкое напряжение заполняет машину, в которой осталось много недосказанного. Даже если она не хочет этого признавать, я знаю, что мы с Аленой созданы друг для друга. Она — моя судьба. Полностью моя. И я обнажу душу, признаюсь в каждом грехе, пока она не поймет, что в ее будущем — и в моем — никого другого не будет. Мы — начало, середина и конец истории друг друга.

Но сейчас не время говорить все это. Не сейчас, когда она сидит рядом со мной, нервно сжимая руки на коленях, с лицом, вычерченным беспокойством. Поэтому я заставляю себя вымолвить эти слова и сосредоточиваюсь на дороге. Навигационная система ведет нас к неприметному двухэтажному дому, расположенному в тихом районе. Снаружи он кажется обычным — обветренные штукатурные стены, черепичная крыша, знавшая лучшие времена. Но когда мы подъезжаем к дому, я вижу все детали, обеспечивающие его безопасность. Толстые стальные двери, биометрические сканеры, укрепленные окна с металлическими ставнями.

Внутри конспиративная квартира обставлена просто, но уютно. На первом этаже находится гостиная с замшевым диваном, журнальным столиком и телевизором. Кухня с небольшой плитой, холодильником и обеденным столом на четыре персоны.

— Я знаю, что все выглядит просто, — говорю я, — но в этом-то и смысл. Чтобы вписаться, быть непритязательным. Здесь есть все, что нужно для твоей безопасности. — Я указываю на датчики движения, установленные на потолке, и маленькую камеру в углу.

— Ты уходишь? — спрашивает Аля, ее рот сжался в мрачную линию.

Я сокращаю расстояние между нами и обнимаю ее.

— Кира скоро будет здесь. Она вооружена и обучена, ты в надежных руках. Но, Бабочка, ты должна ее слушаться. Избегай окон, не выходи на улицу. Оставайся в безопасности. Я не смогу выполнять свою работу, если буду волноваться за тебя. — Я выпустил рваный вздох, зажав ее подбородок между большим и указательным пальцами. — И ради всего святого, не забудь включить сигнализацию, как ты всегда делаешь дома.

Как только слова сорвались с моих губ, я понял свою ошибку. Она наклоняет голову, раздвигает губы, обдумывая мои слова. Наступила ощутимая тишина, в которой вращаются колесики ее сознания.