Свиток благоволения

Тренейл Джон

Очень скоро Цю понял, что его «дичь» собирается пересечь бухту по туннелю. Он сменил ряд, стараясь не возбуждать никаких подозрений, и помигал фарами, обозначая поворот, готовый, однако, переменить свои планы в последнее мгновение. Да! Вот и въезд в старый туннель…

Оказавшись на Цим-Ша-Цуй-Ист, водитель «ягуара» повернул к левому выезду. На Натан-роуд он повернул направо и проехал до Джордан-роуд, а там свернул налево.

У Цю пересохло во рту. Они направлялись к морю.

Ферри-стрит. Еще до того, как он понял это, черный автомобиль съехал на обочину дороги у южной оконечности противотайфунного

убежища Ямати, и водитель вышел из машины. Цю, не сбрасывая скорости, проехал прямо, потом повернул направо на Пак-Хой-стрит, где и бросил машину.

Он прибежал на Ферри-стрит как раз вовремя, чтобы увидеть, как «ягуар» развернулся и поехал в сторону Монг-Кок. Укрывшись под стеной ближайшего склада, Цю мог наблюдать за группой людей, стоявших к нему спиной и смотревших в море. Они были примерно в ста метрах от него, но уличного освещения хватило, чтобы он мог разглядеть, как они нагнулись и подняли с земли нечто похожее на большой мешок. После этого они спустились по лестнице к волнорезу.

Цю перебежал Ферри-стрит, оперся руками о перила и посмотрел вниз. Внизу было темновато, но он рассмотрел силуэты людей, торопившихся по одному из мостков, что вели к сотням маленьких лодок, нашедших временное пристанище в искусственной бухте. Он поднял глаза и посмотрел в море.

Немного справа от него остров Стоун-Каттер; прямо перед ним, как он знал, находится главная якорная стоянка гавани, уходящая далеко во тьму. Он видел много ходовых огней; там и сям особенно крупные суда были освещены от носа до кормы – для облегчения процесса погрузки. Прямо перед ним мигал случайный огонек, обнаруживавший местонахождение нескольких сампанов [2] и других небольших суденышек, укрывшихся на время в противотайфунном убежище. Между большой стоянкой и малой, на фоне оранжевого зарева огней, освещавших крупнотоннажный танкер, вырисовывался темный силуэт маленького судна.

2

Сампан (от китайского «саньбань», буквально — три доски) — собирательное название для различного вида дощатых плоскодонных лодок, плавающих недалеко от берега и по рекам Восточной и Юго-Восточной Азии. Прим. ред. FB2

Цю заметил высокую корму, три мачты, характерный парус и наконец понял, куда они отнесли Саймона Юнга. Он побежал назад через Ферри-стрит, разыскивая телефон-автомат.

– Мне нужно поговорить с заместителем комиссара Ридом.

Полусонный дежурный сержант на другом конце провода поинтересовался для начала, знает ли он, который сейчас час. Потом он заговорил уже менее вежливо. Цю резко оборвал его.

– Ты поднимешь его с постели и скажешь ему «Пагода дикого гуся». Понятно?

Сержант не стал продолжать прерванную тираду.

– Ты скажешь ему, что Саймона Юнга похитили триады, и сейчас он находится на борту джонки, принадлежащей Александру Камнору, у Ямати. Если Рид не пошевелится, Юнг погибнет! – Цю грохнул трубку на рычаг.

Он побежал назад к ограждению, выходившему на противотайфунное убежище. Никакого движения заметно не было.

Цю мог дождаться Рида и объяснить ему ситуацию,

а потом пойти спать, зная, что он сделал для своего работодателя все, что мог. Если бы это был не Камнор, именно так Цю и следовало бы поступить.

Но на якоре стояла именно джонка Камнора. И Камнор как-то сумел найти путь в континентальный Китай, и добраться даже до Цю Тинченя. Сына Цю Цяньвэя. С того самого дня, когда он получил от Камнора два письма от своего сына и тщательно изучал их каждую ночь, убедив себя в том, что они не были подделкой, нет, это ничего не значит… С того самого дня Цю не уставал задавать себе вопрос, почему там, где сумело пройти письмо, не сможет пройти и маленький мальчик?

Александр Камнор представлял собой единственный шанс для Цю вновь увидеть своего сына. И вот он приготовился поднять якорь и уплыть прочь.

Цю пробежал вниз по лестнице и окликнул кого-нибудь на одном из сампанов, которые можно было нанять в любое время дня и ночи. Сонная девушка, жевавшая резинку, – ей не исполнилось еще и двадцати – спросила его, куда ему надо попасть. Пока Цю медлил в нерешительности, на носу джонки коротко мигнул фонарь. Потом он стал загораться и гаснуть через неравные промежутки времени, как своего рода сигнал. Шевелись!

– Отвези меня вон на тот сухогруз, вон там… с белой звездой на трубе.

Девушка сплюнула в маслянистую воду, доходившую почти до самого верха планширя, и кивнула. Скоро они уже бесшумно скользили через южный выход из убежища.

Цю спросил, сколько стоит проезд. Они немного поторговались, но тишина была ему дороже денег.

Когда он протянул ей банкноты, она взяла их, даже не сбившись с ритма гребли. Она не выказала никакого удивления, что ей заплатили на середине пути. Она не удивилась и позже, когда Цю снял пиджак и аккуратно свернул его. Казалось, в этой жизни ее ничто не интересует.

Маршрут, выбранный Цю, проходил в пятидесяти метрах от кормы «Свалоу». Цю выждал до самого последнего момента и только тогда сказал девушке:

– Держи прямо вперед, что бы ни произошло. Когда догребешь до сухогруза, подожди возле него пять минут, потом возвращайся назад. За пиджаком я заеду завтра, ладно?

Она кивнула, а когда он исчез за бортом, она даже помахала ему рукой, но он этого уже не увидел. Может быть, он понравился ей. Может быть, он внес какое-то оживление, остроту в ту пустоту, которая находится между двумя рубежами – детством и старостью.

Цю старался все время держать голову над водой. Он знал, что гавань заражена бациллами тифа и всеми прочими бактериологическими ужасами, что поверхностный слой состоит не из воды, а из нефти, которая убивает человека, случайно глотнувшего ее, и слепит при попадании в глаза.

Джонка была большая и подвергалась переделке для того, чтобы соответствовать западным стандартам по части комфорта. Должно быть, каюта Камнора находилась на корме. Глубокие резные окна нависали над морем, одно находилось на корме и по одному на каждом борту, но сейчас оба они были закрыты ставнями и темны.

Никто не окликнул Цю. Вспышки выстрелов не прорезали темноту. Он ухватился за большой поворотный руль из твердого дерева и, подтянувшись, выбрался из воды. Едва он успел сделать это, как низко заурчали моторы. Как раз вовремя…