Свобода печали

Рощина Елена

12 марта 1990

* * *

В смуглеющем, теплом, июльском зерне,Наверно, сокрыто терпенье такое –В прозрачном, как крылья стрекоз, полуснеТомиться душе, изнывая в покое.Хлебнуть горьковатой, стоячей воды,Понять, что уже ничего не случится,И видеть, как утром живые садыСпеша покидают угрюмые птицы!Все в оспинах капель дрожат лепестки –Ненужная роскошь вишневого лета…И как без тебя безнадежно легкиЕе небеса в отпечатках рассвета!

14 марта 1990

* * *

Серую

воду дня забелилПеристый, влажный снег,Будто не хватит у марта силНовый начать разбег!Росчерки синих живых ветвейНа снеговых листах,Росчерки крыльев – золы черней –В утренних небесах.Почек невнятный и клейкий бред,Обмороки воды.– В путь! И обратной дороги нет, –Прошелестят сады.Тень голубая скользнет стремглав,Ветер расправит смех,Он на горячих, сухих губахБудет нежней, чем мех.И сквозь белила чужих снегов,Не запахнув плаща,Март, как мальчишка, уйдет легкоВ юную сень дождя…

1 апреля 1990

* * *

Дождь грезит листьями и небом,Сон пахнет яблоком и хлебом.Переплетаясь, сон и дождьЗачем приводят душу в дрожь?Она же столько дней томитсяВ нелепой клетке, словно птица.Зачем, зеленый юный ветер,Ты вновь ей расставляешь сети?И этот голос ниоткудаТвердит безумно: чудо, чудо…

1 апреля 1990

* * *

Голубые лунные столбы –В первое раскрытое окно,Юный запах неба и травы,Терпкий, как столетнее вино.Колдовство апрельского теплаИ бессонниц легкие глотки,Кажется, что жизнь еще светла,Словно эти лунные мостки.Каждый день дарован и прощен,И покой глубок, как сон седьмой,Рай тысячелетний возвращен,Ласковый, блаженный, золотой.Но сквозь теплый обморок глубинЧья-то мысль взметнется сгоряча –Беспощадней яростных стремнинМысль о смерти – птицею с плеча!

4 апреля 1990

* * *

Научиться б по-новому думать и петь,Каждый день выбирать, словно тонкую сетьИз слоистой, зеленой и скользкой воды,По ночам не считать отголоски беды…

4 апреля 1990

* * *

Начинено взрывчаткой и стихамиАнтоновское яблоко планеты,Подточено пророческими снамиИ сказками от Ветхого Завета.Его сентябрь в ладонях желтых греетНад пустотой вселенского пространства,Еще от «Марсианских хроник» РеяТакой покой, и мир, и постоянство!А эти сумасшедшие богиниНезрелую антоновку – в разборыЕще не бросят и небесной синиНе замутят языческою ссорой?Взорвутся лишь стихи, а вся взрывчаткаПрольется ливнем в пятом измеренье,И в чутких снах усталых глаз сетчаткаЗабудет устрашающие тени…

9 апреля 1990

* * *

Попробуй теперь – притворись безразличной,Тоскует и рвется, как голос скрипичный,Душа в безмятежном, бесценном апрелеВне всяких причин и бессмысленных целей.А утром отмытые окна открытыВ бушующий

сад с соловьиною свитой,Мешаются запахи кофе и листьев,И древнего неба – на беличьей кисти.О, если бы можно вдышаться тихонько,Удрать, как больному с продавленной койки,От ранящих слов, что тревожно и жуткоНастигнут меня, прекословя рассудку,Когда бы суметь навсегда не вернутьсяК тому, что оставлено временем в блюдцахФарфоровых луж, бормотанье зеленомИ слабых висках в ореоле бессонном.Попробуй теперь, но уже бесполезно –Мятежные ливни, как звуки оркестра,Взвихрятся, взорвутся в недужном покое,Что рухнет, как миф, под твоею рукою.

23 апреля 1990

* * *

Зачем этот миг, что всеведущ и вечен,В течении нашем ничем не отмечен?Мы нижем его на суровую ниткуИ пишем в строку пожелтевшему свитку.Не помним – он пах тополями и дымом,Молочным туманом над сонным заливом,Весь в каплях, дрожал и струился, как вены –На узких запястьях зеленой измены.А мы все дремали и ждали награды,И небо на крыши легло снегопадом,Давило, как пресс – виноградные кисти,Все звуки, и краски, и юные листья.О, мы бесполезно потом вспоминалиСтолетья, в которых так много печали,Их хлам ворошили, стараясь найтиДарованный миг в бесконечном пути.

23 апреля 1990

* * *

Высок соблазн открытых оконИ гулких лестничных пролетов –Свить тьму в последний неясный коконНад торжеством земных полетов,Стать каплями росы и пеплом,Рассылаться от чьих-то всхлиповИ плыть в зеленом, красном, светломПотоке прошлого сквозь липы.По бесконечным звездным склонамСкользить во тьму созревшей ночиК ивовым горестным наклонамВ пыли, осевшей у обочин,Сквозь одинокие, немые,Мучимые тоской и страхомТе двадцать лет – уйти в другиеЕдиным сном, единым махом,От всех надежд – камней на сердцеУдрать в иное измеренье,Исполнив напоследок скерцо,С улыбочкой скользнуть за двери.Сбежать нелепо и жестокоОт скучных сумерек блаженных,Пока высок соблазн оконВ сосущей пустоте Вселенной.

24 апреля 1990

* * *

Будет год под знаком «високосный»,Мой насмешник, отдан нам в награду,Дым слоистый горькой папиросыОткадит ночному снегопаду.Слабый шорох белопенных перьевНачерно прошьет часы ночные,Ветки сиротливые деревьевТронут ветры южные, ручные.Весь разор затопит глубиноюТишина ночного снегопада,Тишина, что будет нам с тобоюВместо счастья отдана в награду.

26 апреля 1990

* * *

Дороги исхожены, вечны и ложны,Дрожащей тоски и они не накормят,А встреча, она и теперь невозможнаВ настоянном сумраке брошенных комнат.На этой земле, подчиненной распаду, –Печали скозняк от незапертой двери.А птицы твои к разоренному садуЕще прилетают на крыльях потери.

26 апреля 1990

* * *