Сводные. Право на семью
Шрифт:
– Здравствуй, Рита. Это Богдан. Мой брат.
– Сводный.
Ставлю жирную точку после отрывистых реплик Камиллы и получаю двусмысленное «оу» от ее приятельницы – манерной блондинки в безвкусном голубом платье. Любопытство крупными буквами отпечатывается на лбу у не в меру болтливой Маргариты, но трезвонящий
– Побегу. Ромашка меня потерял. До встречи!
Прощается с нами девушка и уносит вместе со шлейфом приторно-сладких духов неловкость. Мы же с мышкой возвращаемся к неоконченному противостоянию.
– Богдан, ну, зачем?
– Что зачем?
– Дал ей повод для сплетен.
– Потому что захотел, – высекаю жестко и усиливаю напор, притискивая Камиллу к себе. – И, если вдруг ты забыла, на эти десять дней ты – моя собственность. И я буду поступать так, как считаю нужным. Говорить то, что заблагорассудится. И целовать тебя у всех на виду, если захочу.
Не знаю, почему веду себя с ней, как последний козел, и прессую вместо того, чтобы успокоить. Может, мне проще справляться с направленной в мою сторону злостью, чем с паникой в затравленных глазах.
По крайней мере, мой выпад срабатывает. Тихо сглотнув, мышка расправляет плечи и холодно уточняет.
– Девять дней.
– Что?
– Осталось девять дней, Богдан.
– И ты их запомнишь.
Улыбаюсь недобро, кожей ощущая робость сводной сестры, и двигаюсь к одному из столиков, где красуется табличка с моей фамилией. Жму ладони двум павлинам в одинаковых фраках, киваю энергичной женщине в оливковом брючном костюме и отодвигаю стул для Ками.
Пусть отчим и считает меня отбросом, что касается противоположного пола, с моими манерами все в полном порядке.
И, если мышка пол вечера сидит, как на иголках, то я частенько
Правда, Камилла ничего не ест, предпочитая гусиному паштету и устрицам апельсиновый сок. Да и я сам ковыряюсь в салате больше для вида.
– Давай сбежим, а?
Отбыв на мероприятии положенное время, я поднимаюсь на ноги и тяну мышку вслед за собой. Перехожу на шепот, касаюсь носом мочки ее уха и надеюсь, что ей так же скучно среди всего этого блестящего великолепия, как и мне.
– Давай.
Не проронив ни единого вопроса, чересчур поспешно соглашается Ками, чем убеждает меня в верности случайной догадки.
Ей скучно. Неуютно. Не по себе.
– Пойдем.
Пресытившись формальными фразами вперемешку с залпом из цифр, я тащу мышку мимо столиков и испытываю облегчение, когда мы, наконец, выбираемся в безлюдный атриум.
Делаю глубокий глоток воздуха и неожиданно торможу, морщась от слепящих нас вспышек.
– Богдан?!
– Не бойся, Камилла. Это всего лишь фотограф.
Мазнув взглядом по макушке ушлого репортера, я бережно прижимаю сводную сестру к себе и веду пальцами вдоль ее выпирающих позвонков. Справляюсь с первым ступором и куда увереннее двигаюсь к парковке, продолжая придерживать Ками.
Дальше действую на автомате. Щелкаю брелоком сигнализации. Привычно распахиваю дверь перед своей спутницей. После чего ныряю в салон, опуская ладони на руль.
Конец ознакомительного фрагмента.