Сводные... Запрет на любовь...

Янг Лив

– Не истери, – слышу холодный тон Надворского, и сам постепенно привожу себя в норму. – Это все-равно зацепка. Ты все правильно сделал. Мы будем на месте в течении получаса.

– Тёмыч, – снижаю напор, нервно выдыхая. – Следи за изменениями. Если что, мы с Егором на связи, договорились?

Сбрасывает вызов.

Кидаю координаты Бажанову, снимаясь с ручника.

К парку проулками минут двадцать. К карьеру после съезда с трассы еще примерно столько же.

К промзоне через мост в два раза быстрее и дорога намного свободнее.

Выбор хоть и рискованный, но вполне очевидный.

Глава 45. Стася.

– Что ты делаешь? – поджимаю колени к груди, испуганно поглядывая в сторону парня, стоящего на краю обрыва.

Меня еще ведет. Действие успокоительного, которое мне вколол Марк в бизнес-центре, все еще не прошло, но чувствую я себя уже намного лучше.

Концентрирую внимание на фигуре парня, расфокусированным взглядом пытаясь понять, где нахожусь.

Я знаю это место.

Карьер, недалеко от лесополосы. Мы приезжали сюда летом, насладиться природой и позаниматься фридайвом. Привязывали трос к деревянному понтону и закрепляли к крюку на дне, натягивая его. Нырять в открытой воде – это особый вид роскоши, к которому мы с удовольствием тянулись при любой возможности.

– Хочу побыть с тобой наедине, прежде чем это случится, – улыбается, присаживаясь рядом со мной на корточки и протягивая руку к лицу.

Случится что?

Отшатываюсь от его прикосновений, за что мгновенно расплачиваюсь пощечиной. Дергает за волосы, оттягивая голову назад и ощутимо ударяя ею о дверь автомобиля.

– Когда Яр доберется до нас, он на тебе живого места не оставит, – шепчу тихо.

Хмыкает, раздраженно.

– Яррр… – ведет пальцем по горящей от удара щеке. – Пока он найдет тебя, ты в лучшем случае превратишься в ледяную скульптуру, девочка…

Абсолютно спокойно пропускаю его слова мимо ушей. Мне вовсе не страшно.

Кажется, что все ощущения притупились, кроме пробирающего насквозь ветра.

Я даже боли не чувствую. Только обжигающие холодом снежинки, тающие на раскаленной коже, и дорожки слез, прожигающие виски и щеки насквозь.

– Знаешь, я даже пытался дать нам с тобой еще один шанс, когда узнал, чья ты дочь. Поверил в возможность исправить наше прошлое. А ты… – его лицо искажает гримаса отчаяния. Замолкает на мгновение, подбирая слова. – Сбежала, как моя мать... Такая же самовлюбленная дрянь, как и все остальные.

– Тогда брось меня! – усмехаюсь сквозь слезы. – Приносим друг другу одни лишь несчастья…

Язвительно ухмыляется в ответ.

Он меня не отпустит. Прекрасно осознаю это, но все-равно наивно пытаюсь до него достучаться.

Оглядываюсь по сторонам.

Я слишком замерзла для того, чтобы тупо тянуть время. У меня нет никакого плана на спасение, не смотря на то, что я знаю это место, как свои пять пальцев.

Бежать бесполезно.

Ближайшая оживленная трасса километрах в семи отсюда. С одной стороны лес, с другой карьер.

Любая

попытка к бегству, это лишь еще одна красная тряпка к действиям Бурова.

Отличное оправдание, чтобы быть избитой, да, Стася?

– Я люблю тебя, – произносит тихо. Смотрит на меня, но я вижу в его взгляде лишь безумие. Проводит большим пальцем по пересохшим губам, оттягивая нижнюю подушечкой. – Не могу позволить тебе касаться кого-то кроме меня.

К горлу подкатывает истерический ком, и я неожиданно для себя начинаю смеяться сквозь слезы, заставляя парня замереть в ступоре.

– Ты сам себя слышишь? – вытираю рукавом пальто намокшие щеки, продолжая нервно всхлипывать. – Я ребенка из-за тебя потеряла… Нашего ребенка, Марк! О какой, к черту, любви ты говоришь?! Ты следил за мной все это время. Довел до нервного срыва… Вколол какую-то дрянь…

– Заткнись! – замахивается, и в дверь рядом с моей головой вонзается лезвие бабочки.

Вздрагиваю, зажмуриваясь на мгновение. Сжимаюсь внутренне, втискиваясь в дверцу машины спиной и впиваясь пальцами в колени.

– Я все исправлю, – спохватывается тут же, пытаясь притянуть меня к себе за плечи.

Тошнит от мужских прикосновений. Хочется отбиваться, что есть силы. А еще выхватить лезвие из металла и вонзить в него… Неважно куда. Главное, не останавливаться… и бежать…

Но я трушу, прекрасно понимая, что моих сил против его явно недостаточно.

– Ненавижу тебя, – шепчу практически беззвучно.

– Я не отдам тебя ему. Не надейся, – придерживает пальцами подбородок, заставляя смотреть себе в глаза. Там плещется ярость и ни грамма сочувствия. – Даже если придется для этого избавиться от нас обоих этой ночью.

Он больной. Его лечить нужно.

– Мне холодно, Марк, – выдаю тихо, глядя на него умоляюще.

Я не вру и это действительно срабатывает лучше любого крика.

По щекам вновь скатываются слезинки, мгновенно обдуваемые ледяным ветром. Практически не чувствую рук и ног. Кожа лица и вовсе онемела.

– Поехали, – соглашается спустя какое-то время, выдергивая вогнанное лезвие в дверцу по рукоять ножа.

Держит его перед собой, указывая мне на водительское сидение.

Неуклюже поднимаюсь, бросая недоверчивые взгляды в его сторону. Пальцы не слушаются. Мне даже больно открыть дверцу машины. Помогает, хватая за воротник и раздраженно оттягивая в сторону.

Открывает дверь заднего пассажирского, дожидаясь, пока я сяду.

Непослушными руками пристегиваю ремень и включаю печку на полную.

– Дернешься, и я с легкостью разукрашу твое миленькое личико, поняла?! – ловит меня за капюшон батника и затягивает ткань за спинку сидения, вколачивая в него позвоночником.

Холод металла проскальзывает по коже щеки и подбородка, заставляя замереть на месте.

Медленно киваю послушной куклой.

– Вот и умница, – выдыхает мне в затылок, перемещая кончик ножа ниже.