Свояченица
Шрифт:
– Запросто!
– согласился Алексей.
Хотя Анна уселась и даже пристегнула ремень, он двигаться с места пока не спешил.
– Что-нибудь случилось с машиной?
– тревожно спросила она.
– Нет, просто осматриваюсь. Будь внимательна. Мы немного покатаемся. На всякий случай.
Юрка и тут вмешался в разговор:
– Езжай, дядь Лёш, я послежу!
– Он уже встал коленями на кресло, распластал локти на спинке, уткнул в сцепленные пальцы острый подбородок и прилип к окну.
– Сообразительный ты, парень!
–
– Правда, я надеюсь - очень надеюсь - что к Евгении Осиповне мы за собой никого не привели.
– А "девятка" больше не появится?
– снова подал голос мальчишка.
– Думаю, что вряд ли.
– Мы её намного обогнали? Где она?
– Ей теперь придется со всем её содержимым отправиться в одно место...
– Куда?
– не отставал Юрка, поворачивая любопытную голову.
– В ремонтную мастерскую?
Алексей включил зажигание.
– На помойку!
По тону опекуна Юрка понял: лучше вопросов больше не задавать. Да и мать предостерегающе покачала головой - помолчи, мол. Она и раньше всегда умела одним взглядом пресечь ненужные детские капризы, уговоры что-нибудь купить, посмотреть по телевизору фильм "ну хоть ещё минуточку"...
"То, что разгоняет тоску... Милая болтовня ребенка лет трех-четырех."
– Мент родился!
– вдруг ни с того ни с сего заявил Юрка, когда они, выехав за пределы кольцевой автодороги проехали несколько километров в полном молчании.
– Баба Вера бы сказала "Ангел пролетел"!
– поправила его Анна.
– Ты помнишь бабу Веру? Нет, вряд ли. Тебе было всего три года, когда она умерла. Удивительно, как ты дом нашел! Хотя, мы же там были несколько раз после того, как её не стало.
– Просто у меня фотографическая память!
– похвастался сын.
Анна машинально посмотрела на нагрудный карман зятя, где должна была лежать карточка детей, но теперь на нем была футболка: прожженную рубашку он сменил в квартире. Алексей молча открыл бардачок и тут же захлопнул его, когда её рука потянулась к фотографии.
Анна возмутилась:
– Но ведь это и есть цель!
Он упрямо покачал головой:
– Займи себя чем-нибудь другим.
– Тогда... ты не мог бы включить радио?
– придумала она.
– С огромным удовольствием, голубчик!
– воскликнул Алексей, подражая голосу и интонации гримерши.
Они рассмеялись и Алексей, показав ей, какую кнопку нажать и какую ручку покрутить, мимоходом заметил:
– Ты у меня и машину станешь водить!
– "У меня"?
– Анне показалось обидным собственническое местоимение.
– Ну, не у меня, так у нас с Юркой, - поправился зять и пояснил, - Не всё же мне за баранкой торчать - нужно ведь отдыхать иногда.
– Дядь Лёш, а ты меня научи, я стану тебя подменять!
– тут же встрял Юрка в разговор.
Аня в ужасе затрясла головой:
–
Алексей успокаивающе потрепал её за волосы:
– Да в этом ничего сложного нет! Смотри.
Он вдруг сделал вираж-разворот, воспользовавшись тем, что на встречной полосе нет машин. Анна аж побелела вся: ей показалось, что их по инерции чуть не вынесло за пределы шоссе в кювет.
Юрка завизжал от восторга, завалившись на сиденьи, а она зашипела:
– Не смей больше попусту рисковать! Не наездился еще?! Тоже мне, супермен.
Алексей хитро посмотрел на неё:
– Для твоей же пользы, чтоб скорей приняла прежнюю форму. Знаешь, как этому способствует выброс адреналина в кровь? А то - сидишь сиднем в машине, а потом под тобой ступеньки обламываются...
Женщина из белой сделалась красной, разобижено отвернулась к окну, бросив сквозь зубы:
– Тебе-то что? Не твоя печаль!
– Очень даже моя!
– совершенно серьёзно объяснил он.
– При большей нагрузке уходит больше бензина!..
– Шел бы ты... к натурщицам!
Алексей только посмеивался, изредка оценивая, до какой степени она накалилась, и радуясь, что сумел отвлечь свояченицу от тяжелых мыслей.
С полчаса ехали молча, музыку Анна включила на полную мощь, и теперь их развлекали только ведущие "На семи холмах".
Потом ей стало стыдно за эту вспышку ярости. Она вспомнила, сколько они вместе пережили за эти дни, вспомнила его картины, оставшиеся на даче... Анне захотелось извиниться, но раздражение отступало медленно.
– Ладно, - пробурчала она, садясь ровно, - говорить можешь, что угодно, но не надо зря пугать - у меня внутри всё просто перевернулось. Добро бы, для дела, как днем...
– А для дела - не страшно было? Могла бы уже научиться доверять мне! мягко упрекнул её зять.
– А водить ты всё равно будешь!
– Мам, вы что, с дядей Лёшей поссорились?
– напряженно спросил Юрка.
Он боялся повернуть голову и, подпрыгивая на ухабах, глядел на удирающую от него ленту шоссе.
Они ехали по деревеньке, где по обочинам дороги со свежими огурцами и зеленью на продажу - стояли бабки, дети, хозяйки или мужики-алкаши. Вокруг носились дворовые полубездомные и явно полуголодные псы. Куры бросались от них врассыпную и едва успевали унести ноги, разбрасывая перья во все стороны.
– Нет, сыночек, что ты! Дядя Лёша столько сделал для меня, я просто не имею права на него сердиться, - льстивым сладким голоском сказала Аня.
– Он даже пожертвовал для меня... своей бородой!
– Ах, так?!
– вскипел он.
– Ну погоди!
Алексей дождался, пока дорога станет пустынной и безлюдной, и остановил машину:
– А ну, марш за руль! Давай, давай, пошевеливайся!
– Лёш, нам некогда, нас же твой друг ждёт, - испуганно отнекивалась Анна.
Он не отступал: