Сввпсу-"Ю". Часть 2
Шрифт:
Итак, мы подъезжали и стали готовиться к выходу. Проход между сиденьями узкий. Спросили у стоявшего впереди мужика - "Вы будете выходить?" Он утвердительно кивнул. Встали на выход - из передней двери. На остановке - толпа. Мы выходим последние. Костян еще из салона - "Посадки нет, троллейбус идет в парк!" "Ах ты ж, ёпт..." - передние остались
стоять на остановке, задние зашли в салон и уехали. Услышав маты за спиной, дружно пришли к выводу, что нужно увеличивать темп, пока не пострадали. Вот так иногда забавлялись.
И вот, снова мы в троллейбусе и едем в центр. Барсук в своих мыслях, а мы снова готовы исполнять. Хоть что. Вспомнили о большом количестве глухонемых на Симферопольской мебельной фабрике, занятых на шумном производстве. Они
Вспомнив, стали изображать глухонемых уже из себя, размахивая пальцами и изображая артикуляцию под сочувственные возгласы сердобольных бабушек о том, что - "Вот ребята... такие молодые и глухонемые... несчастные..." Несчастные в это время, как могли, сдерживали себя, чтобы не заржать в голос. В окружении такого количества сочувствующих, вдохновение пришло само собой. Мы уже и сами начинали понимать, что говорим друг другу языком жестов. А говорили мы примерно следующее - "Придурок, пора двигаться к выходу и выходить, пока нас не вычислили и не выкинули отсюда!"
Как назло, в момент наивысшего нашего вдохновения, Барсук вышел из своего внутреннего мира в мир внешний и решил обратиться к нам, чтобы узнать, который сейчас час и не опаздываем ли мы. "Пацаны, сколько время?" - спросил Костян, глядя на нас. Попов, встав к нему в пол-оборота и не переставая жестикулировать, рассказывая что-то непонятное мне, сквозь зубы процедил, закрывая рот ладошкой - "Барсук, отъ.бись!" Костян на какое-то время успокоился, однако - ненадолго. Видимо потребность в знании времени была непреодолимой, а может быть, тяга к импровизации передалась от нас и к нему.
Мы продолжали нашу тихую, но в то же время, довольно эмоциональную беседу, как Барсукова снова придолбило узнать время. "Пацаны, сколько время?" - спросил Костян уже немного громче, глядя в упор на нас. Тут уж не сделаешь вида, что говорят не нам. Попов сделав страшное лицо, снова, не прерывая своей жестикуляции и закрыв рот ладошкой, процедил - "Барсук, отъ.бись!"
Тогда Костян сделал то, чего от него не ожидали ни Попов, ни я. Он просто взял и довольно чувствительно похлопал по плечам каждого из нас, а когда мы обернулись к нему - похлопал по своему запястью, примерно по тому месту, где у среднестатистического обывателя находятся наручные часы. Мы дружно ткнули ему в нос свои часы. "Я - слепой!" - на весь салон сказанул Костя. "Гы-ы-ы-ы..." - ответили оба глухонемых... Хорошо, что троллейбус подъехал к остановке и нам не пришлось выслушать все, что о нас думают ранее сердобольные бабульки...
За веру!
Увы, недолго, плачь не плачь,
сердца поэтов в мире живы.
– - Как я люблю, -- сказал палач, --
душить прекрасные порывы!
(Дмитрий Саклаков)
Выпуск уже был не за горами. Мы давно уже жили на съемных квартирах и ходили в Училище каждый день к подъему, как на службу. Через некоторое
И все бы ничего. И, может быть, мы бы постигли это самое царство, или согласились постигать его в компании одной из этих милых девчонок, заведя весьма многообещающее знакомство и "забив" перед этим стрелку... Кто знает... Если бы не один маленький нюанс. Они появлялись на нашей дороге в аккурат тогда, когда нужно было спешить в Училище. Когда время уже поджимало. Закон подлости ведь, никто не отменял. Вот нужно было успеть просто позарез! А отбрехаться от них не было никакой возможности - пристанут, как банный лист к заднице и все! Не оторвешь, не порвав!
Идешь бывало себе в Училище, "на службу", никого не трогаешь... Что называется - "на своей волне". То есть - меньше всего думаешь о Царстве Божием. И вдруг хлоп! Из кустов, где-нибудь, на перекрестке дорого между аркой Парка Шевченко и улицы Севастопольская, выныривает целая толпа симпатичных девчат и начинает тебе что-то рассказывать о столь высоких материях. А тебе - не до этого. Мало того, что успеть нужно "на службу", так еще и "госы" на носу.
Некоторые из курсантов, тем временем, довольно добросовестно освоили "учебную программу" этого религиозного течения и могли вести богословские споры на достаточно высоком уровне. Однако это ни в коей мере не мешало им носить военную форму одежды и проходить впоследствии действительную военную службу в рядах Вооруженных Сил многих государств - бывших советских республик. Религиозные убеждения, как говорится, религиозными убеждениями, а кушать хочется всегда.
В одно прекрасное весеннее утро, небольшая группа курсантов спешила в Училище. Время, как обычно поджимало, вернее, оно было, но с таким расчетом, чтобы не прибежать в роту, взмыленным, как скаковая лошадь. Но на посторонние разговоры его не было. Из кустов вынырнула группка миловидных девчонок. "Вот блять... опять будут какую - нибудь херь втирать..." - досадливо поморщился один из спешивших. "И макулатуру свою совать начнут..." - подхватил второй.
"Здравствуйте, ребята!" - поздоровалась одна из них, по виду, старшая в группе, - "Достижимо ли царствие Божие..." Тем временем, подключились и остальные, рассказывая, как Иегова любит все человечество, что они представляют как раз, истинную веру, основанную на библейских заповедях и так далее, мило щебеча и пытаясь буквально всовывать в руки красочно оформленные журналы.
"Бля... еще немного и Илюхин нам устроит царство божие..." - процедил один из спешивших в Училище. Сказано было довольно тихо, но с таким расчетом, чтобы слышали все причастные. Но отвязаться по добру, по здорову от них никак не получалось. И неизвестно, на какой ноте бы закончился этот разговор, если бы не один из курсантов, проявивших необходимую смекалку.
Обняв двух стоявших рядом девчонок и, обоими пятернями взяв их за милые попки, он сказал - "А давайте, милые дамы отдохнем с душой! Давайте страстно займемся сексом и на время позабудем обо всякой лабуде!" "Ну, знаете ли..." - девчонки, еще минуту назад, такие доброжелательные и открытые, изменившись в лице, стали по - змеиному выворачиваться из объятий и высвобождать свои ягодичные мышцы из сжимавших их пальцев. "Девки, ну куда же вы..." - сделав недоуменный вид, удивился наш любовник. "Ы-ы-ы-ы..." - промычали агитаторши, спешно сворачивая свои вещи и покидая место работы. Больше на этом маршруте они не появлялись, сосредоточившись на отлове одиночных особей на других тропах миграции.