Священная охота
Шрифт:
— Действительно… — печально пробормотала Йяда, и Ингри проклял свой болтливый язык. Через некоторое время девушка добавила: — И всё-таки это не бессмысленный вопрос. Что случилось бы с вами, если бы заклятие сработало?
Ингри пожал плечами.
— Я был бы опозорен. Изгнан со службы хранителю печати Хетвару. Может быть, казнён. Правда, если бы мы оба утонули, это сочли бы несчастным случаем. Несколько человек, наверное, порадовались бы, что я избавил их от дилеммы, но ожидать от них благодарности я не стал бы.
— Но одно можно сказать наверняка: как
— Я не играю в столице никакой роли. Я просто один из довольно странных слуг Хетвара.
— До чего же благородно со стороны Хетвара так вам благодетельствовать.
Ингри только открыл и снова закрыл рот.
— М-м…
— Когда я в первый раз увидела зверя Венсела, я сразу подумала о графе как о возможном авторе заклятия. Я ещё больше укрепилась в этой мысли, когда Венсел раскрыл свою тайну: он ведь практически прямо сказал, что считает себя шаманом.
«Так вы тоже об этом подумали?»
Йяда, напомнил себе Ингри, не знала Венсела в детстве, когда тот был болезненным вялым ребёнком. Но значит ли это, что она переоценивает — или сам Ингри недооценивает — его кузена?
— Только в этом случае, — продолжала Йяда, — непонятно, как нам обоим было позволено живыми покинуть его дом сегодня.
— Расправа была бы слишком очевидной, — ответил Ингри. — Наёмный убийца бывает единственным свидетелем своего преступления, но заклятие вообще никаких свидетелей не оставляет. Тот, кто его наложил, был то Венсел или нет, стремился к полной тайне. Вероятно… — Ингри нахмурился: его одолевали сомнения.
— Граф никогда не казался мне человеком, рядом с которым приятно находиться, но этот новый Венсел пугает меня до смерти.
— Ну, меня-то нет. — Ингри внезапно замер, вспомнив, как близко он подошёл к смерти от собственной руки всего двенадцать часов назад. Была бы его смерть в доме Венсела такой незаметной, чтобы не вызвать вопросов?
«На этот раз дело было не в заклятии. Я собирался сделать это по собственной воле. После того как Венсел припугнул меня моим волком».
— Что заставило вас так помрачнеть? — спросила Йяда.
— Ничего.
Губы Йяды раздражённо скривились.
— Ну конечно!
После нескольких минут молчания Йяда сказала:
— Мне непременно нужно узнать, что ещё известно Венселу о Кровавом Поле, или, как он называет то место, долине Священного древа, — раз уж он, по его словам, такой знаток Древнего Вилда. Порасспрашивайте его, если — точнее, когда — снова с ним увидитесь. Но только не рассказывайте ему о моём сне.
Ингри согласно кивнул.
— Приходилось ли вам обсуждать с ним ваше наследство?
— Никогда.
— А с принцессой Фарой?
Йяда поколебалась.
— Только в том смысле, что оно ничего не стоит как приданое.
Ингри побарабанил пальцами по затянутому в кожаный дорожный костюм бедру.
— И всё-таки это был всего лишь сон. Большинство душ должны были быть забраны богами в момент смерти, если поляна в вашем лесу действительно Кровавое Поле или место какого-то другого сражения. Те несчастные, от кого
— Я видела то, что видела. — Тон Йяды не предполагал объяснений.
— Может быть, именно такое действие на души людей оказывает единение с духами животных. — Ингри, казалось, посетило вдохновение. — Вместо того чтобы истаять, как обычные призраки, они остаются прокляты навеки, обречены на холодную безмолвную пытку. Попадают в западню между миром материи и миром духов. Вся боль смерти остаётся с ними, вся радость жизни исчезает… — От внезапно охватившего его страха Ингри сглотнул.
Взгляд Йяды сделался отсутствующим.
— Надеюсь, что это не так. Те воины были изранены и измучены, но не показались мне мрачными — они, по-моему, находили радость во мне. — В углах глаз Йяды, обращённых на Ингри, собрались морщинки. — Вы только что сказали, что это был всего лишь сон, а теперь поверили в него и видите в нём будущее, на которое обречены. Нельзя идти по этой дороге в обе стороны сразу, каким бы восхитительно мрачным ни делала вас перспектива беспросветного будущего.
Ингри от изумления только фыркнул, но губы его растянулись в лёгкой улыбке. Он немедленно вернул себе серьёзный вид.
— Так куда же, по-вашему, ведёт дорога?
— Я думаю… — медленно сказала Йяда, — что если бы я смогла вернуться туда, я узнала бы об этом. — Веки Йяды на мгновение опустились, потом она бросила на Ингри оценивающий взгляд. — Мне кажется, что и вы могли бы узнать тоже.
Разговор был прерван появлением на дороге свиты какого-то лорда, торопящегося на траурную церемонию в Оксмид. Ингри знаком велел своим людям отъехать на обочину, высматривая знакомые лица среди встречных. С некоторыми он обменялся короткими приветствиями. Это были люди графов Боарфордов — братьев-близнецов, путешествующих вместе с супругами в украшенной коврами повозке, подпрыгивающей на рытвинах. Почти сразу за этим отряду Ингри пришлось уступить дорогу процессии жрецов — дедикатов и настоятелей, богато разодетых и едущих на породистых конях.
Когда порядок восстановился, обнаружилось, что Геска следует вплотную за Ингри, глядя на него с мрачным подозрением. Ингри дал коню шпоры, и дальше путешественники скакали галопом.
Глава 10
День уже клонился к концу, когда Ингри и его спутники перевалили через низкие холмы к северо-востоку от столицы. Их взгляду открылся город и раскинувшаяся за ним к югу широкая равнина. Река Сторк серебрилась в лучах заходящего солнца, огибая подножие городской цитадели; дальше её извилистое русло скрывал осенний туман. По воде деловито сновали купеческие корабли — некоторые направлялись вниз по течению к холодному морю в восьмидесяти милях от столицы, другие везли товары с побережья в Истхом. Йяда привстала на стременах и стала разглядывать открывшийся вид.