Священник, врач, пациент
Шрифт:
Особого слова заслуживает отношение к больным в отделениях реанимации, палатах интенсивной терапии. Это, как правило, абсолютно беспомощные, очень страдающие люди, чувствительные к обстановке отделения, каждому слову медперсонала – будь то санитарка или профессор на обходе. Кстати, бессознательное состояние больного еще не означает, что он не воспринимает окружающий его мир. Известно немало случаев, когда такие больные, по выходе из тяжелого состояния, вспоминали бывшие с ними события. Здесь, как никогда, нужна молитва о больном, своего рода духовная милостыня ему. Значительное утешение страдальцу доставляет, если он может видеть иконы. Созерцание Пречистого Лика Господа нашего Иисуса Христа, Пресвятой Богородицы, святых
В отделениях реанимации смерть – нередкая гостья. Если умирающего, в силу разных причин, не может навестить священник, то вновь его единственным утешителем и молитвенником может оказаться верующий врач, сестра, санитарка. Если умирающий не крещен, но являл какие-либо проблески веры, то крещение может быть осуществлено любым православным христианином. Для этого достаточно набрать из-под крана воды и трижды окропить ею человека, произнося при этом: «Крещается раб Божий такой-то во имя Отца. Аминь. И Сына. Аминь. И Святаго Духа. Аминь». Божии суды нам неведомы, и, может статься, что такое крещение будет единственной спасительной нитью для бедной души.
Последний долг любви, отдаваемый человеку – это обращение с его мертвым телом. Оно должно быть максимально деликатным, исполненным даже некоего священного трепета, – ведь эта временная, разрушающаяся оболочка души когда-нибудь воскреснет. Тело, говорит апостол Павел, есть храм живущего в нем Духа. Даже оставленный храм заслуживает достойного обращения.
Всякому врачу желательно чаще вспоминать евангельские слова: чего себе не хочешь, другим не делай. Христианское, проникнутое состраданием отношение к больному, молитва о нем могут оказаться куда более действенными, чем суперсовременные лекарства и аппаратура. Врач, верующий в Того, Кто сказал: Без Меня не сможете сделать ничего, милостью Божией будет мудрее и искуснее врача-атеиста, полагающегося только на свои силы. Божий же Покров всегда пребудет там, где царят любовь и молитва.
Безумие и одержимость
Какова природа психического заболевания? Чтобы уяснить это, необходимо обратиться к святоотеческому пониманию устроения человека.
Душа, по учению святых Отцов, имеет три силы: ум, желание и волю. Ум отождествляется с рассудочной деятельностью, желания – с областью чувств, сердцем, и воля – продукт взаимодействия ума и сердца. По святому Максиму Исповеднику, естественное состояние их заключается в том, чтобы уму – познавать Бога, желанию – желать и любить только Бога и воле – творить волю Господа. Единство этих трех сил было расколото Адамовым грехопадением. Последствия греха Адама были унаследованы от него всем человечеством как потомственная греховная зараза. Извратилось не только естественное назначение трех сил – до полного забвения Бога, но и их естественный порядок: ум более не царствует в человеке, сердце сделалось источником нечистоты [ибо из сердца исходят злые помыслы: убийства, прелюбодеяния, кражи, лжесвидетельства, хуления (Мф. 15,19)], греховные страсти поработили волю и сделали ее орудием насилия для ума и сердца. Но пришел Христос, чтобы через Крест и Воскресение в человеке «прежде падший восставити образ» (Кондак Навечерия Рождества Христова). Исцелив самое основание нашей греховной природы, Он указал и путь восприятия, наследования этого исцеления: пребывая в Церкви, получая в ней благодатную помощь от Господа, человек должен бороться с грехом, живущим в нем (Римл. 7,14;17,20).
«Человек, до искупления рода нашего Спасителем, не мог противиться страстям, хотя бы и хотел: они насильно увлекали его; они властвовали над ним против воли его. Христианин, при посредстве святого Крещения, свергает с себя иго страстей: он получает
Всякая душа, не препятствующая страстям действовать в ней, или, того более, потакающая им, проходит, согласно свт. Григорию Паламе, три состояния: во-первых, «как только мы открываем дверь страстям, ум тотчас рассеивается, блуждая все время по тленному и бренному, по многообразным удовольствиям и пристрастным помыслам»; во-вторых, ум, забывший Творца, «необузданный, он совращает и его (желание) в блуд и безрассудство… Когда ум расслабляется, сила истинной любви в душе приходит в упадок и, раздробленная на разнообразные сладострастные влечения, устремляется к желанию то нечистот непотребных, то дел срамных, то денег неправедных, то пустого и бесславного почета»; наконец, в-третьих, «человек уподобляется не просто неразумным тварям, но животным пресмыкающимся и ядовитым – скорпиону, змее, порождениям ехидниным».
Следует различать страстное состояние души от болезненного. Хотя и в том, и в другом случае внутренний мир человека подвергается глубокому расстройству, в крайних степенях которого страстное и болезненное почти совпадают, однако, причины их различны. Страстные состояния, как мы видим по мысли св. отцов, проистекают от свободного произволения человека и усиливаются по мере поощрения их. Кстати, мнение о том, что удовлетворение страсти уменьшает или прекращает ее, глубоко ошибочно; напротив, оно лишь способствует развитию греховных наклонностей. Страстное состояние души означает духовное ее повреждение.
Душевная же болезнь проистекает от, так сказать, поломки одной из трех сил души, в чем человек не властен. Например, при олигофрении (слабоумии) или т. н. реактивных психозах поврежден ум, но желание и воля сохранены; при шизофрении расстроена воля и частично желание, но ум вполне сохранен; при маниакально-депрессивном психозе имеет место расстройство желаний, но ум и воля не изменены. Душевное страдание отнюдь не означает духовного повреждения: душевнобольные несут свой особенный крест, а душа их, по словам свт. Феофана Затворника, живет своей жизнью и развивается собственным чередом.
Человек, делающий грех, в конце концов, делается его рабом. Всякий, не противящийся страсти, по сути одержим бесом, но не все, по милости Всеблагого Бога, доходят до степени абсолютного демонизма подобно Чикатило. Появление таковых становится возможным лишь в силу неверия и бездуховности нашего мира. «Чтоб не быть тебе в недоумении относительно благоденствия злых людей, знай, что как города содержат палачей не потому, чтоб похваляли их злейшее произволение, но для того, чтоб посредством их наказывать достойных того; так и Бог попускает злым преобладать в житейском для того, чтоб чрез них наказывать нечестивых. После же их самих предаст Он суду, потому что не Богу служа, а собственной злобе раболепно удовлетворяя, причинили они людям зло» (святой Антоний Великий).
Состояние общества в целом таково, что оно едва ли способно к покаянию и обращению ко Христу. Растление нравов, культ страстей, телевизионный «беспредел» достигли своего апогея. Поистине, лишь Божий Покров может сохранить человека конца XX века от демонской злобы. Православным христианам ныне подобает всеусердно пещись о душах своих, памятуя о Божием Суде: «Смертные должны заботиться о себе, зная наперед, что их ожидает смерть. Ибо блаженное бессмертие бывает уделом преподобной души, когда бывает доброю, и смерть вечная сретает ее, когда она бывает злою» (святой Антоний Великий).