Святая
Шрифт:
Я никогда не реагировала спокойно на слово цыпленок.
Не говоря ни слова, я соскальзываю вниз по лыжне, крича по пути. Я обнаруживаю, что эта трасса – черный бриллиант не без причины. Холм убийственно отвесный, это раз. И покрыт пушистым снегом, высотой доходящим почти до пояса, который, кажется, оседает на моих лыжах и весит как тонна камней. Уже через тридцать секунд я абсолютно себя не контролирую. Через минуту я падаю. Полное уничтожение.
Кристиан поднимается ко мне, разбрызгивая
– Чтоб ты знал, это был последний раз, когда я тебе поверила, - говорю я.
– Но ты такая классная, когда вот так покрыта снегом.
– Заткнись и помоги мне найти мои лыжи.
Мы ищем в снегу какое-то время, но не может найти мои пропавшие лыжи. После десяти бесплодных минут я убеждена, что их проглотила гора.
– Спасибо большое, Кристиан.
– Не переживай, их могут найти – вот придет лето, - отвечает он со смешком.
Он не ожидает снежка, который я бросаю в него. Он взрывается снежинками у него на груди.
– Эй! – протестует он, смотря вниз.
Я бросаю в него еще один. Этот попадает ему прямо в голову. Упс.
– Ой, извини, серьезно. Я целилась не в тебя.
Мой голос затихает, когда он спокойно опускает лыжные палки в снег, нагибается, чтобы снять лыжи, которые затем так же осторожно укладывает на сугроб.
– Что ты делаешь?
– Готовлюсь, - отвечает он.
– К чему?
– К этому, - говорит он, и затем с криком бросается в мою сторону.
Я вскрикиваю, когда он поднимает меня и валит в снег.
– Только не в мое пальто! – кричу я, когда он забрасывает пригоршни снега за край моего воротника. Ледяная вода стекает вниз по моей шее. Я набираю снег в ладоши и размазываю по его лицу, сдвигая назад его очки, затем использую свою ангельскую силу, чтобы сбросить его с себя, повалить на спину и перекинуть свои ноги через него. Он безуспешно пытается остановить меня, но я умудряюсь приковать его руки к земле и забросить пару пригоршней снега за его воротник. Я победно вскрикиваю.
– Время сдаться, - смеюсь я.
Он смеется, глядя на меня снизу вверх.
– Окей, - говорит он.
Ох.
Я останавливаюсь. Мы оба тяжело дышим, со снегом, прилипшим к волосам, тающим на нашей одежде. Я смотрю вниз, на него. Снег плывет вокруг нас. Его глаза наполнены золотистым теплом. Он разрешает мне сделать это. Он так же силен как я, если не сильнее, но он прекращает бороться со мной.
Он закусывает нижнюю губу на секунду, быстрое, мельчайшее движение, чтобы увлажнить ее.
Все, что я должна сделать, это закрыть глаза и позволить себе это.
– Попробуй, - говорит он без слов, так мягко, словно это прикосновение перышка к моим мыслям.
– Давай узнаем, что тогда случится дальше.
Но
Я неловко скатываюсь с него и изо всех сил стараюсь сделать вид, что то, что почти случилось сейчас, не случилось вовсе. Он садится и начинает стряхивать снег со своих плеч. Затем неожиданно с вершины холма до нас доносится голос. Лыжный патруль.
– У вас там все в порядке там?
– Да, - кричит в ответ Кристиан. – Мы в порядке.
Он смотрит на меня, и выражение его лица неожиданно меняется.
– Я нашел их, - говорит он, наклоняясь к сугробу рядом с собой. – Они все время были здесь.
– Кто они? – спрашиваю я немного изумленно.
– Твои лыжи.
Это и кое-что еще.
– Выглядишь так, будто хорошо проводишь время, - это Такер, с которым мне случилось столкнуться в лодже в обеденное время. Я чувствую, как вспыхивают мои щеки, и на мгновение я с трудом могу сделать вздох, хотя и стараюсь выглядеть спокойной. Кристиан, слава Богу, не со мной, покупает нам еду.
– Да, веселюсь изо всех сил, - отвечаю я, наконец. – Думаю, теперь я знаю, что здесь делаю. На горе, я имею в виду. Я определенно синий квадрат. Не уверена, что готова к черному бриллианту.
Он ухмыляется.
– Я рад, что ты наконец-то решила прийти. Ты почти никогда не пользуешься своим шикарным абонементом, который тебе купила твоя мама на Рождество.
Исходя от него, эти слова звучат как серьезное обвинение. Сезонный абонемент – это больше двух тысяч долларов. Не использовать его, словно выбрасывать деньги в камин. Преступление.
– Да, но я вроде как занята в последнее время.
Он мгновенно переходит в режим супер-заботливого бойфренда.
– Все нормально? – спрашивает он. – Как твоя мама?
– С ней все нормально. Тяжело привыкнуть, что все стало известно, думаю.
– Если я что-то могу сделать, только скажи, - говорит он. – Я всегда рядом.
– Спасибо.
– Хочешь покататься на лыжах попозже? Я тренирую малышей до четырех, но затем мы можем поездить. Спорю, я до сих пор могу научить тебя одному-двум трюкам.
– Звучит здорово, но…
– Тебе, наверное, нужно возвращаться домой к маме? – предполагает он, сочувствующе глядя на меня.
– Нет, я…
Кристиан выбирает именно эту минуту, чтобы появиться перед Такером с тележкой в руках.
– Извини, что так долго. Я положил все сюда, - говорит он, кивая на мой чизбургер. – Не знал, что тебе понравится.
Такер поворачивается, смотрит на Кристиана, на еду, снова на Кристиана. – Она не любит лук, - говорит он. Снова поворачивается ко мне. – Ты приехала с ним?