Святилище
Шрифт:
Тину же тренировали, обучая её разным знаниям. Её учили, как сажать и выращивать растения, и как готовить. Женщин не учили сражаться, потому что в их бункере уже были солдаты. И, если четно, женщин нельзя было подвергать опасности, если от них ожидалось дальнейшее восполнение населения земли.
Но я считала, что в этом новом мире, каждому нужно было научиться грамотно обращаться с оружием. Это было необходимо для обеспечения безопасности.
Ведь поскольку Тина не была подготовлена, её пришлось бы защищать вместе с ранеными, если бы на нас напали. Я надеялась и молилась о том, чтобы
Я прикрепила кобуру к ноге, и вставила полный магазин в Адище, а остальные магазины прикрепила к поясу. Теперь Адище был со мной, там, где он и должен был находиться.
— Нам надо выдвигаться, — сказал пилот.
Они со штурманом повели всех за собой.
Пайк и ещё трое мужчин несли двух раненых мужчин. К счастью, они не были очень тяжелыми.
— Если кто-то из вас устанет, дайте знать, — предложил Финн. Они улыбнулись и кивнули.
Пока мы шли, солнце ярко светило прямо на нас. Я едва могла дышать, и чувствовала, как моё тело всё больше и больше обезвоживается. Время от времени мы останавливались, чтобы попить. Кожа моя начала гореть. В течение тринадцати лет я хотела почувствовать, как солнце согревает моё лицо, но я не ожидала, что мне будет так больно. Было жестко и жарче чем в преисподней. Всё чего мне хотелось, это найти тень, но до самого горизонта ничего подобного не было видно.
У меня начала болеть голова, и я почувствовала тошноту. Я знала, что это было связано с обезвоживанием, но травма головы, вероятно, тоже давала о себе знать. Я осмотрелась вокруг и заметила, что все остальные чувствовали себя так же, но никто не жаловался. Я предполагала, что они сражались со своими собственными демонами, пытаясь оставаться на позитиве.
Через несколько часов ходьбы, один из пациентов начал стонать, затем стоны переросли в крики. Он уже не мог выносить солнечные лучи. И хотя он был накрыт тонкой простыней, его открытые части тела стали очень красными и, похоже, покрылись волдырями.
Мы остановились на несколько минут. Доктор Фокс отыскал какую-то мазь и начал втирать её в руки пациента, после чего перевязал их. Затем он заставил мужчину проглотить несколько таблеток. Мы все страдали. Было видно, что солдаты, которые несли раненых, радовались тому, что могли немного отдохнуть. Солнце стояло высоко, а нам нужно было пройти ещё много миль, прежде чем мы войдём в город.
Мы продолжали идти, тёмные очертания становились всё более заметными. Нам нужно было идти ещё как минимум несколько часов, прежде чем мы дошли бы до небольшого города. Но хотя бы вокруг не было никаких признаков Арви. Они должны были сойти с ума, чтобы выйти под такое палящее солнце. Мне оставалось лишь надеяться, что нам удастся добраться до города и найти укрытие до захода солнца. Страх перед Арви, которые могли начать выходить с наступлением темноты, был единственной причиной, из-за которой мои уставшие ноги, покрывшиеся мозолями, продолжали двигаться вперёд.
Все было довольно благополучно до тех пор, пока один из солдат, нёсший пациента, не упал на землю. Пациент покатился по горячей земле, и начал
Солдат совсем обмяк.
Доктор Бэнкс и остальные врачи подбежали к нему и начали осматривать, в то время как солдаты подняли пациента и уложили обратно на носилки.
— Он жив, но он очень слаб. У него сильное обезвоживание. Всем надо выпить столько воды, сколько сможете. Лучше сделать это сейчас. Побеспокоимся о том, как добыть ещё воды, когда дойдём до города, — сказал доктор Бэнкс.
Мы все схватили фляжки и начали пить. Моё иссушенное тело было мне благодарно. Казалось, что это небольшое количество воды оживило его. У меня всё ещё была пульсирующая головная боль, и оставалось лёгкое головокружение, но вода помогла.
Врачи убедились, чтобы все пациенты и солдаты хорошо попили, а потом мы снова двинулись в путь.
Финн заменил ослабевшего солдата и понёс раненого.
Тина повернулась ко мне, её лицо было красным, в глазах стояли слёзы. Её тело дрожало.
— Мне кажется, я не справлюсь.
— Нет, ты справишься, — настаивала я, зная, что если её сознание сдастся, то тело сразу же последует за ним.
Сознание могло либо сделать тебя сильнее, либо сломать. Нам надо было сосредоточиться, и не позволять нашему сознанию расслабляться.
Тина никогда не сталкивалась с ситуациями, в которых бы испытывались пределы её возможностей. И я видела, как всё это ломало её. Страх, усталость, отчаяние, боль... всё это было написано в ее красных, опухших глазах. Она начала разваливаться на части, и если бы я не помогла ей хоть как-то, она бы сломалась.
— Тина, посмотри на меня. Я знаю, что ты сможешь. Нам надо добраться до города. Как только мы войдём в город, мы сможем отдохнуть и позвать на помощь.
— Эби, я едва стою. Моё тело так сильно трясётся, и я чувствую, что скоро упаду в обморок.
— Тогда облокотись на меня. Я помогу тебе, — я притянула её поближе и обняла рукой за спину, поддерживая. — Мы сделаем это вместе, хорошо? Чёрт, я не оставлю твою задницу здесь, поэтому тебе лучше собраться и двигаться дальше.
Она выдавила улыбку и кивнула.
Я повернулась.
— Доктор Бэнкс, можно ли как-то помочь Тине, чтобы она перестала трястись?
— Ей просто надо выпить ещё воды, — ответил он.
Я кивнула, взяла у неё с боку фляжку и открутила крышку. Она была почти полной.
— Тина, ты вообще пила воду?
— Да, но мне надо было сохранить немного. У нас завтра ещё целый день, — сказала она.
— Тебе надо попить. Приказ доктора. Мы разберёмся с водой потом. Сейчас у тебя серьёзное обезвоживание, и именно поэтому ты чувствуешь себя так дерьмово.
Я приложила фляжку к её губам, и она сделала глоток.
— Пей, — приказала я.
Она схватила фляжку обеими руками и начала жадно глотать воду.
Через несколько секунд она опустошила половину содержимого. Её глаза закрылись, и она испустила вздох.
— Лучше? — спросила я.
— Гораздо, — выдохнула она. — Это почти магия. Вода действительно источник жизни.
Я улыбнулась.
— Да, это так. Давай не будем торопиться, но нам надо продолжать двигаться. Ты в порядке? — спросила я.