Святой Крест
Шрифт:
— Великолепная пятерка! — согласился граф. — Именно она решала судьбу Иерусалимского королевства после смерти Людовика Святого. Вы мудро не включили в число претендентов Папу: ведь если бы Крест вернулся в руки церкви, об этом узнали бы все.
— Разумеется, мы так и решили, — сказал польщенный Кот. — Однако выбрать из этих пяти чрезвычайно сложно…
— Неужели? — рассмеялся граф. — Да вы только приглядитесь к ним получше, и вам все станет ясно! Давайте по порядку. Кого вы назвали первым? Султана Бейбарса? Это был выдающийся воин. Армянин по происхождению, разумеется. Вы не
— Да, пожалуй, — согласился Кот. — Вот Суворов или маршал Мюрат…
— Именно! — подхватил граф. — Кстати, мой друг, нет ли и в ваших жилах капельки армянской крови?
— Что вы имеете в виду? — удивился Саладин. — Я же кот!
— Ну может, ваша бабушка выросла на склонах Арагаца… — предположил Сен-Клер.
— Это вполне возможно! — согласился Кот.
— Так я и думал! — кивнул граф. — Итак, Бейбарс в ранней юности попал в плен к тюркам и был продан в рабство. Таким образом, он стал мамелюком, принял ислам и поступил на службу к султану Кутузу, которого собственноручно обезглавил во время государственного переворота 1260 года.
— Да-да! — воскликнул Кот. — Он был исключительно жесток и кровожаден!
— И при этом он был мудрым политиком! — продолжал граф. — Став султаном, он первым делом предоставил убежище племяннику последнего Багдадского халифа, убитого Монголами. Племянник получил титул халифа, но власть находилась в руках Бейбарса, который провозгласил себя защитником ислама, хранителем Мекки и Медины и предводителем священного джихада.
— И это было в тот момент, когда исламу грозила смертельная опасность! — добавил Кот. — С востока надвигался хан Хулагу, а на западе собирал новый Крестовый поход Людовик Святой.
— И в этой сложной ситуации Султан сумел выстоять и победить! — произнес граф. — Он провел девять победоносных кампаний против монголов и нанес поражение самому хану Хулагу, да не где-нибудь, а возле Хаттинского холма, где когда-то Саладин разгромил короля Гвидо! А после победы над монголами он обрушился на христиан и выиграл у них двадцать одно сражение!
— Он захватил Антиохию! — вставил Кот.
— И Триполис! — поддержал его граф. — Но главное, ему удалось разбить своих врагов по-одиночке и избежать войны на два фронта.
— Как же он этого достиг? — насторожился Кот.
— Султан очень тонко использовал мелочность и себялюбие своих противников. Он был слишком умен, чтобы предлагать мир великому Людовику Святому или неумолимому хану монголов. Он нашел слабое звено.
— Карл Анжуйский? — робко предположил Кот.
— Ну конечно! — вскричал граф. — Младший брат Людовика Святого готов был предать кого угодно, лишь бы получить корону. А Бейбарс предложил ему выгодную сделку: Принц уговаривает своего брата атаковать Тунис, а не Египет, а Султан, который в этот момент ведет тяжелую борьбу с монголами, смотрит сквозь пальцы на возникновение средиземноморской империи под властью Карла Анжуйского! Все складывается как нельзя лучше: Людовик Святой, которого боялись и уважали даже асассины, умирает в Тунисе, его брат получает Карфаген, при помощи Папы овладевает иерусалимским престолом и мгновенно заключает перемирие
— Мерзкий Принц! — сокрушенно покачал головой Кот.
— И при этом глупый! — заметил граф. — Султан обвел его вокруг пальца. Говорят, он даже обещал Принцу Святой Крест!
— Но не отдал его? — переспросил Кот.
— Ну разумеется нет! Но нам пора заняться мясной переменой, — прервал его граф, видя, что слуги уже вносят благоухающее ирландское рагу.
И тут Кот подпрыгнул на стуле. Он заметил, как за спинами слуг в столовую вошел Бумберг в белом колпаке и поварском фартуке. Он бросил на Кота один только взгляд и сразу скрылся за дверью. «Я попался! Рагу отравлено!» — подумал Кот, и его сердце ушло в пятки.
Глава 10
Между тем граф Сен-Клер, как ни в чем не бывало, пожелал Коту приятной дегустации и принялся за свою порцию рагу. Дворецкий наполнил бокал графа красным мутон-ротшильдом, а Коту налил янтарного бульона, приправленного шамбертеном. Бедный Саладин сидел ни жив ни мертв, не решаясь попробовать опасное блюдо. Между тем граф продолжал разговор.
— На мой взгляд, Креста у Бейбарса не было. Если бы он в самом деле обладал таким сокровищем, то зачем ему вообще было бы иметь дело с Принцем Анжуйским? С Крестом в руках он сумел бы договориться и с Людовиком Святым, и с Папой. Хитрый Бейбарс выдумал Крест, чтобы обмануть глупого Принца. И обманул бы наверняка, если б не две неожиданности.
— К-какие две н-неожиданности? — заикаясь от страха проговорил Кот.
— Ну как же? — удивился граф. — Сицилийская вечерня, на которой незадачливому Принцу кто-то воткнул кинжал в спину, и плотный ужин под стенами Акры, когда великий Султан отравился чем-то вроде этого рагу… А что вы не едите, любезный Кот?
Но любезный Кот соскочил со стула и бормоча что-то вроде:
— Ох-ох-ох, я только что вспомнил об одном совершенно неотложном деле, которое, к сожалению, не позволяет мне продолжить эту в высшей степени интересную беседу… — стал быстро пятиться к выходу.
— Неужели вы уже уходите? — удивился граф. — Ну так я вас жду завтра к обеду!
— Буду непременно! — крикнул Кот из дверей и стремглав помчался к «Непобедимой Манне». Бабочка его сбилась на бок, а норковое полупальто и вовсе осталось в гардеробной у графа.
Примчавшись на «Манну» Саладин первым делом наткнулся на очень веселую Бабушку.
— Представляешь, Кот, — сказала она, — эти ирландские лекарства оказали мгновенный эффект: температура тридцать шесть и шесть, горло не болит, Робин сидит веселый, читает, а главное, у него появился аппетит!
— Вот-так чудо! — согласился Кот, тяжело дыша после пробежки.
— Ну, конечно, ему надо будет еще провести в постели недельку-другую, пока организм не окрепнет, но я думаю, что кризис уже позади! — продолжала Бабушка.
— Ну что ж, я очень рад, — сказал Кот.
— Мы собираемся пить чай с ватрушками в кают-компании, — сообщила Бабушка.
— Великолепно, я только схожу посмотрю, как выглядит Робин после исцеления, — закончил разговор Кот и направился к адмиральской каюте.