Связанные Долгом
Шрифт:
— Валентина, мне действительно нужно... — он замолчал, когда я склонилась над ним и медленно опустилась на колени, обхватив руками его бедра.
Я начала массировать их, смотря на Данте широко открытыми глазами.
— Твоя работа не может подождать?
Глаза Данте потемнели от похоти. Выпуклость в его черных брюках постепенно росла, когда он смотрел на меня, и мне пришлось спрятать улыбку.
— Что ты имеешь в виду? — спросил он ровным голосом, пытаясь казаться незаинтересованным.
Я накрыла ладонью его эрекцию через ткань.
— Я не знаю.
Данте мрачно улыбнулся.
— Я в этом сомневаюсь.
Он потянул вниз молнию и вытащил свой твердый член.
Данте погладил его несколько раз, пройдясь большим пальцем по головке, уже блестящей от предэякулята, прежде чем обвести им мои губы.
Я облизнулась, почувствовав его вкус на себе, и Данте резко втянул воздух.
— Валентина, не дразни меня.
Наклонившись вперед, я медленно облизала его ствол от основания до головки, прежде чем просунуть язык в маленькое отверстие.
Данте взял меня за голову и легко удерживал на месте, когда я снова и снова, едва касаясь, обводила языком вокруг его члена.
Пальцы в моих волосах дрогнули, и он слегка подтолкнул меня вперед.
— Соси мой член, Вэл, — впервые он назвал меня этим прозвищем.
Я уверенно обхватила губами головку и начала сосать, время от времени пробегаясь языком по кругу. Данте наблюдал за мной через полуприкрытые веки, массируя кожу головы.
Я взяла его глубже, а затем начала двигать головой вверх и вниз, как ему нравилось. Данте неотрывно смотрел на меня.
Он начал подмахивать бедрами и крепче сжал мою голову, когда я стала жестче его сосать.
— Я близко, — предупредил он.
Я почувствовала напряжение Данте от охватившего его оргазма. Его член дернулся, и он излился мне в рот.
Я старательно глотала, продолжая сосать. Данте застонал, все еще двигая бедрами, и его затуманенные глаза смотрели только на меня. Это был тот редкий момент, когда он позволял мне мельком заглянуть под его защитную маску.
Я ощутила, что он смягчается у меня во рту, и выпустила его из своих губ. Дерзкая часть меня хотела спросить его, означает ли это, что он простил меня за неприятности с Фрэнком, но разум победил.
Данте убрал руку от моей головы и обмяк, закрыв глаза. Я быстро вытерла рот, пока он не смотрел, и проверила свое декольте на пятна. Мое собственное возбуждение отзывалось пульсацией между ног.
Данте шевельнулся, возвращая к себе мое внимание. Он уставился на меня с нечитаемым выражением лица, и я смутилась.
Я встала, но Данте поднялся вслед за мной, нависнув надо мной в своей стильной белой рубашке, наполовину расстегнутых брюках
Он обхватил меня за шею и прижался своим ртом к моему. Я удивленно ахнула, и его язык скользнул внутрь. Данте подталкивал меня своим телом, пока мои ноги не уперлись в край стола, потом схватил меня за бедра и приподнял на прохладную поверхность, шагнув между моих ног, по-прежнему погружаясь в мой рот своим языком, отчего у меня немели ноги и отчаянно колотилось сердце в груди.
Боже милостивый, Данте умел целоваться. Мне хотелось бы, чтобы он делал это чаще.
Он взял меня за плечи, прекратил целовать и осторожно опустил на стол. Я смотрела на него, заставляя себя лежать неподвижно и позволяя ему любоваться мной, в то время как все, чего мне хотелось, — это рвануть пуговицы его рубашки и заставить его войти в меня. Данте, похоже, понимал мои желания.
Мрачная ухмылка вернулась, и утонченная холодность сменилась чем-то диким и горячим. Я закусила губу и раздвинула ноги еще шире, заставив мою ночную сорочку приподняться.
Я знала, что Данте мог увидеть под ней: ничего. На мне не было трусиков.
Он резко выдохнул, но все еще не касался меня, и из-за этого я была на грани отчаяния. Я попыталась схватить его за рубашку, но он шагнул из зоны моей досягаемости.
— Нет, — властно сказал он.
Голосом, которым отдавал приказы своим солдатам. Это был самый сексуальный звук в мире, но я уже вся горела от желания.
— Дотронься до меня.
— Я все еще на тебя злюсь. И секс этого не изменит. Ты не подчинилась моему прямому приказу.
Он не мог говорить это всерьез. Если это ещё одна форма наказания, то я сойду с ума.
— Давай посмотрим, усвоила ли ты урок. Теперь-то ты будешь меня слушаться?
Я чуть не застонала от тембра его голоса и его взгляда.
— Да, — быстро сказала я.
Данте сделал еще один шаг назад, его глаза встретились с моими.
— Раздвинь ноги шире.
Я не медлила. Воздух его кабинета казался холодным на фоне моей разгоряченной плоти, но не приносил никакого облегчения моей пылающей потребности.
Данте не торопясь отстегнул кобуру, не отрывая глаз от меня.
— Прикоснись к себе.
Я распахнула глаза, но опять подчинилась. Когда он включал такой голос, мне было трудно сопротивляться. Я скользнула рукой по телу и между ног.
Часть меня была смущена. Это определенно не было тем, что по мнению моей матери может делать респектабельная жена. Но большая часть меня наслаждалась тем, как потемнели глаза Данте и приоткрылись губы, когда он наблюдал за моими пальцами, скользящими между складок.