Sweet dreams
Шрифт:
— Нет, — фыркает парень, как будто ответ очевиден, — не моё эго. Моё сердце, Миллстер. — Его голос уже не так силён и злобен; теперь Финн буквально шепчет: — То, которое не может тебя забыть, которое вечно любит тебя. — На его лице появляется тёплая улыбка, такая неподходящая и нелогичная в этот момент. — То, которое никогда не будет принадлежать никому, кроме тебя.
— Не делай этого со мной…
— Я сделаю, — настаивает Вулфард, глядя ей прямо в глаза. — Независимо от того, что произойдёт, Милли. Если ты захочешь уйти с половиной мира, тогда и я тоже. Я попробую это, как и сейчас. Я буду искать кого-то, кто заполнит во мне твоё пространство, кто отчаянно
Браун закрывает рот, пытаясь подавить рыдания, которые изо всех сил стремятся наружу после того, что он ей сказал.
Тысяча и одно воспоминание о них буквально переполняет её. О них, юных, возбуждённых, неуклюжих и таких влюблённых, заглядывающих друг другу в глаза. Обо всех тех временах, когда им приходилось прощаться, потому что вечер уже закончился и они должны разойтись по домам. И что они делали в обязательном порядке? Финн протягивал ей руку и спрашивал: «Всегда?», — а она повторяла это в форме утверждения в качестве ответа. Это был их секретный договор, их обещание друг другу, что они проведут вечность вместе. Мир был дерьмовым, люди уничтожили всё, но они хотели играть по-старому. Они верили, что их любовь навсегда. Они решили сражаться со всеми трудностями, чтобы быть вместе, несмотря ни на что. Они не боялись сказать, что за такой короткий срок нашли человека, которому отдали бы весь остаток своей жизни.
И какое-то время Милли пыталась убедить себя, что всё это, наряду с их магией, было просто мусором, бредом. Но теперь они снова рядом. Сама Судьба свела их обратно. Так было ли всё это бредом на самом деле?
— Я не беспокоюсь о Сэди или Уайатте. — Финн возвращает её в реальность, говоря это. — Ты хочешь поиграть в запретный роман? Делай это! — Он пожимает плечами. — Так или иначе мы всё равно вернёмся к нам. Мы будем там, и я сейчас не унижаюсь, потому что я знаю, что ты — моя, а я — твой, Милли. Это так, и никто этого не изменит. Ты вернёшься ко мне, а я позволю тебе сделать это, когда ты только захочешь, когда ты только будешь готова. Теперь я буду ждать тебя. Обещаю. — Он обхватывает ладонями её лицо и целует в лоб.
Браун же, наоборот, уходит от этого контакта, отрицательно качая головой. Он не может говорить такое за них обоих!
Она встаёт, оставляя его на полу, готовая уже вернуться в свою комнату, только вот этот разговор уже никуда теперь не уйдёт.
Милли оборачивается к Вулфарду на несколько секунд.
— Всегда?
Она хмурится и наконец-то закрывает дверь с яростью на лице. Она сползает по ней на пол, как будто внезапно у неё иссякли все силы, и уже на полу с её губ соскальзывает судорожный всхлип.
— Всегда, — шепчет про себя она.
========== Часть 18 ==========
Уайатт обедал с ней и её друзьями.
Это был понедельник, полдень, и Милли была удивлена, когда он подсел рядом с ней в столовой, целуя её в щёку, а затем широко улыбнулся ей и легко влился в разговор о «Властелине колец». Гейтен, Ноа, Калеб и Сэди смотрели на них с добродушными улыбками, и Браун почему-то казалось, что она привела своего официального парня,
— Финнлард! — Финн как раз присаживался за их столик прямо перед ней и Уайаттом в середине обеда; Олефф поприветствовал его очень радостно и оживлённо. — Рад видеть тебя, чувак! Давно ты не наведывался в больничное крыло.
— Да, Уайатти, последние недели были не самые подходящие. — Вулфард пожимает плечами, а Милли утыкается в свою тарелку, молясь всем святым, чтобы этот парень не испортил их обед. — К тому же я слышал, что ты был занят с Миллстер, и всё такое.
— Миллстер? — любопытно повторяет Уайатт.
— Мы так зовём её здесь, — поспешно объясняет ему Ноа.
Все, кажется, очень внимательно слушают разговор парней, за исключением, может быть, Сэди, которая весь обед украдкой смотрела на Калеба.
— О, а я зову её Миллс. — Олефф обнимает её за плечи одной рукой и привлекает ближе к себе.
Это было неловко. Очень неловко.
— Ну, это тоже звучит, — отвечает Гейтен, сортируя салфетки на столе.
— И как это произошло? — спрашивает Финн, привлекая к себе всеобщее внимание, а затем указывает на пару перед собой. — Вы двое. — И невозмутимо кладёт картошку в рот. — Я имею в виду, разве может персонал встречаться с пациентами?
Браун хочется ударить его ногой под столом, но она сдерживается.
— Ну-у-у… — Щёки Уайатта немного краснеют, от чего он выглядит очень милым. — Когда я ещё только встретил её, я подумал, что она очень красивая. К тому же так получилось, что я какое-то время заботился о ней. Это было замечательно. Ну и потом я просто пригласил её. — Вся их история звучала такой обычной и лёгкой из его уст. — Я спрашивал нескольких человек, и они сказали мне, что если ты непосредственно отвечаешь за пациента, то тогда запрещено, но поскольку я уже освобождён от должности её медбрата, то никаких проблем с этим нет.
Парни очень долго смотрят друг на друга. Олефф так особенно.
— О, понимаю, — внезапно говорит Финн. — Какая красивая и трогательная история. — Его голос звучит так фальшиво, что ей буквально хочется убить его, серьёзно. — А хочешь послушать про меня и Сэди?
Синк смотрит вверх и почему-то хмурит брови.
— Конечно.
Уайатт слишком доброжелателен, а вот Милли хотелось бы, чтобы он отказался. Лично она не желает это слушать.
— Ну, мы встретились с ней здесь, как и вы. Мы много разговаривали, и её очень приятно было слушать. — Лицо Сэди выражает чистейшее сомнение и недоумение, как будто она в первый раз слышит об этом. — А потом я поцеловал её, всё было очень просто.
Браун прикрывает глаза рукой. Какое же всё наигранное…
— Что ж, это хорошо. Я рад, что ты нашёл себе кого-то! — восклицает Олефф после нескольких секунд неловкой тишины, солнечно улыбаясь Вулфарду. — Вы кажитесь прекрасной парой! — он говорит это с такой уверенностью, как будто пытается убедить в своих словах всех вокруг.
Синк же перестаёт обращать на них внимание. Кажется, что ей скучно.
— Да… — Финн смотрит вниз несколько мгновений, а затем его лицо проясняется, как будто его озарила гениальная мысль, и девушка боится подумать, что именно… — А давайте поговорим о первом поцелуе! Кто начнёт? — с преувеличенным энтузиазмом говорит он.