Сы Мин
Шрифт:
— Вероятно, Император тайно забрал её.
Чан Юань ненадолго задумался, а затем сказал:
— Мы вернём её.
Он сказал это с такой серьёзностью, словно нападение на небеса и вражда с богами были чем-то незначительным. Глаза Сы Мин наполнились слезами, и она раздражённо ударила его по голове.
— Разве это так просто! — воскликнула она.
Чан Юань молча снёс её гнев.
— Глупец, — пробормотала она, пытаясь подавить свои эмоции. — Скажи что-нибудь!
— Угу.
— Глупец.
—
— Знаешь, давай назовём нашего первого ребёнка «Глупец».
Чан Юань на мгновение застыл, а затем тихо вздохнул и произнёс:
— Эр Шэн, это имя не подходит.
Сы Мин долго хранила молчание, и Чан Юань внезапно осознал, как он её назвал. Он тоже затих. Сы Мин сделала несколько глубоких вздохов и произнесла:
— Чёрный дракон, тебе неловко? Эр Шэн или Сы Мин — какая разница...
Он не ответил, и вокруг них воцарилась тишина.
— Какая разница, — повторила она, пряча своё лицо. — Это всё я. Мне нравишься только ты, и тебе нравлюсь только я.
Оранжевый закат, отражаясь на чёрных чешуйках дракона, создавал необычайно красивое сияние. После долгого молчания Чан Юань наконец произнёс:
— Я знаю.
Сы Мин, вся в слезах и соплях, вскочила и с яростью ударила по рогу дракона.
— Зачем этот притворно глубокий вид? Почему ты не шутишь, как раньше?
— Потому что... я не знаю, как тебя называть. Я не знаю, какое имя тебе больше нравится.
Сы Мин вытерла нос рукой и, вытерев её о рог дракона, произнесла:
— Глупец.
— Угу, — послушно ответил Чан Юань.
Он не был мастером слов и не знал, как выразить свои чувства, но был внимателен к каждой детали, касающейся её.
Глава 58. Финал
Барьер Пустоши Десяти Тысяч Небес восстанавливался каким-то странным образом, что вызывало у Сы Мин беспокойство. После нескольких дней, проведенных в странствиях по миру вместе с Чан Юанем, они решили отправиться в запретные земли Уфан, чтобы разобраться в ситуации. Пустошь Десяти Тысяч Небес и Город Пустоты были связаны, поэтому любое изменение не могло не затронуть оба этих места.
Вернувшись в Уфан, Сы Мин обнаружила, что первоначальная духовная энергия в горах значительно ослабла. Вероятно, это было следствием разрушения Города Пустоты, которое нарушило мировой баланс. Сейчас Уфан превратился в пустынные горы. Ученики покинули его, чтобы ловить преступников, сбежавших из Города Пустоты и начавших творить зло. Даже старейшина Чан У сам взялся за оружие.
Сы Мин ощущала некоторую вину, но, глядя на Чан Юаня, решила, что ради его спасения любые преступления можно будет искупить позже.
Она прижалась к его руке и произнесла:
— Если ты когда-нибудь предашь меня, я... — Она хотела сказать что-то резкое, но лишь тихо добавила: — Я просто перестану
— Это действительно было бы самым суровым наказанием, — произнес Чан Юань, и на его лице появилась удивленная улыбка.
Они без каких-либо препятствий добрались до запретных земель Уфана, но то, что предстало перед Сы Мин, поразило её.
На дне высохшего озера, в центре запретной зоны, возвышались ворота Города Пустоты. Огромные створки были разбиты, и из них вырывался ураганный ветер, унося с собой песок.
У ворот на коленях стоял мужчина в небесно-голубой одежде. Его спина напоминала о героической фигуре, прямо стоящей под небом. Кровь, вытекающая из ран, заливала землю вокруг, создавая пугающую картину среди песков. Казалось, что он уже потерял слишком много крови. Сы Мин медленно подошла к нему, но, увидев его лицо, отшатнулась.
Чан Юань, стоявший позади неё, протянул руку и поддержал. Он взглянул на Чананя, который лежал на земле бездыханным, но с открытыми глазами. Чан Юань нежно похлопал Сы Мин по голове и произнёс:
— Не бойся.
Сы Мин внезапно осознала, что происходит, и перевела взгляд на бурю песка. Наконец-то она поняла, что было не так. Женщина-призрак была хозяйкой Города Пустоты, и её злоба держала город в вечной белизне дня. Но теперь эта злоба исчезла. Лицо Сы Мин побледнело.
— Неудивительно, что она так легко согласилась на моё предложение. Оказывается, она искала смерти.
Она снова посмотрела в открытые глаза Чананя.
— Ты спас её, пожертвовав своей жизнью ради запечатывания... Если бы она увидела это, то, несмотря на всю свою ненависть, была бы счастлива.
Сы Мин подошла к нему и закрыла ему глаза.
— Если бы я была женщиной-призраком, я бы простила тебя. В следующей жизни, если вы встретитесь, будь добр к ней.
Сы Мин отступила, глядя на тело Чананя, которое, несмотря на все раны, упорно не падало. Она вспомнила, как впервые встретила его в образе Эр Шэн. Он был в синем, его лицо было холодным, а осанка прямой, как бамбук.
Не прошло и много времени, а судьба уже успела кардинально изменить жизни многих людей.
Она повернулась к Чан Юаню, который с мягкой улыбкой смотрел на неё. Сы Мин тихо произнесла:
— Чан Юань, мы оба накопили много долгов. Как мы будем их погашать?
— Вместе мы сможем это сделать.
— Хорошо, но с чего начнём? С долгов Чананя и женщины-призрака, или с Лань Хуа, которую оставили на небесах, или...
— Сы Мин, сначала мы должны взыскать долг. Этот Небесный Император... — глаза Чан Юаня сузились, — он заслуживает наказания.
Сы Мин с удивлением взглянула на него, а затем рассмеялась и произнесла:
— Если он не будет трогать нас, то и мы не будем его трогать.