Сяо Тай и разбойники горы Тянь Ша

Хонихоев Виталий

— Да? Тут красиво… — Лилинг окидывает взглядом внутреннее убранство «Персикового Сада». К ним спешит госпожа управляющая, она склоняется перед Вторым Братом, выставляя вперед сложенные в почтительном жесте руки.

— Досточтимый Гуань Се, сам Нефритовый Мудрец Запада снова почтил нас своим присутствием. Это скромное заведение и его недостойная упоминания хозяйка выражают искреннюю радость по этому поводу.

— Эти чувства взаимны, — склоняется в поклоне Гуань Се: — таланты и умения чаровниц «Персикового Сада» превосходят слухи, разносящиеся по семи провинциям. Передайте мое искреннее почтение Госпоже Бэйхуа, известной как Цветок Лотоса и Капля Мудрости. И скажите, что я с нетерпением жду реванша в сянци и го.

— Разве вы не проследуете в покои вместе с юным господином, чтобы лично передать это Госпоже Бэйхуа? Она отзывалась о вас как об очень умном и достойном человеке. Мало кто может выиграть в сянци у самой

Капельки Мудрости. И это не говоря о том, что дискуссии о духовном начале человека и буддийской этике с самим Нефритовым Мудрецом Запада, господином Гуань Се, подобны сладкому нектару, который подают небожителям в Дворце Небесного Императора.

— К сожалению, я не могу позволить себе такого счастья как общение с Госпожой Бэйхуа. Неотложные дела требуют моего присутствия в другом месте.

— Какая жалость. Может быть хотя бы юный господин, сопровождающий господина Гуань Се — воспользуется услугами «Персикового Дома», и усладит свой взор нашими девушками?

— Юный господин воспользуется. — уверяет Гуань Се, в то время как Лилинг хранит почтительное молчание. Вот она — настоящая дочь Вон Ми, думает он, обучена манерам и способам поведения, с самого детства воспитана в роскоши, но подмечает малейшие детали, указывающие на статус. От ее взгляда не укрылась ни золотая шпилька с большим рубином, воткнутая в прическу госпожи управляющей, ни сама прическа, высотой едва ли не в локоть, ни нефритовая подвеска на поясе, ни властный взгляд. И при этом всем, родная дочь Главы Баошу — приучена знать свое место. Не встревать в разговор старших, даже если ничего не понятно, а ей велели переодеться в мужское платье, даже если в разговоре ее назвали «юный господин». Старшие говорят — молчи. Все вопросы можешь задать потом, наедине, не встревай, не дай Гуаньинь опозоришься или того хуже — опозоришь старшего. А вот Сяо Тай на ее месте — не сдержалась бы, вылезла с вопросами или реплику вставила, думает он, это ее и выдает.

Он вздыхает. Госпожа Кали соизволила не устраивать разгром и катастрофу, не отрывать голову и не скандалить на месте, но это не означало что она — простила. Или что она — прогнулась. Какие же мотивы руководили ею, когда она подставила шею под колодку Первого Брата? Навскидку он мог назвать несколько. Первый и самый важный — она еще не настолько окрепла после реинкарнации, чтобы вступить в схватку с Шестью Кланами. А если бы она показала себя во всей своей силе и уничтожила Первого Брата вместе с Советом Братства — слава о том, что Госпожа Кали вернулась — обязательно достигла бы всех глав кланов. Осторожность — эта черта не была характерна прежней Госпоже Кали, однако горький привкус поражения в Войне Семи Кланов способен научить и не такому. Второй ее мотив — сбор преданных и лояльных людей, испытание «дружбы с драконом». Всякий хочет дружить с тем, кто обладает властью и богатствами, но лишь самые преданные люди останутся с тобой, когда ты упадешь с небес на землю. Секта Темных Кинжалов распалась после мнимой гибели Госпожи Кали, ее последователи предали ее память и поклялись в верности ее бывшим врагам. Ходят слухи о том, что ее ближайшие соратники, Ан-Чжу Мин и Ду Цянь — ударили ей в спину во время решающей битвы и если бы не этот акт предательства, то исход битвы не был бы таким определенным. Исход знаменитой битвы, когда Госпожа Кали в своей гордыне бросила вызов заклинателям всех шести кланов одновременно. Той самой, после которой на Северо-Западе осталась пустыня и пятно оплавленного, превращенного в стекло песка. Если то, что говорят — правда и исход битвы решил удар в спину от собственных союзников, то… немудрено, что сейчас она будет весьма переборчива в выборе новых союзников.

Учитывая то, как она ведет себя с Чжан Хэем, прямодушным гигантом не способным на закулисные интриги — она очень ценит такой подход. Ей нужны союзники, но она больше не потерпит рядом с собой лизоблюдов и сладкоголосых трусов, и тем более не потерпит предателей. Значит теперь Госпожа Кали будет идти к вершинам другим путем, скрытно привлекая на свою сторону, формируя альянсы и привлекая союзников, повышая свою личную силу и устраняя тех, кто вздумает пойти против. Бедный Первый Брат. Он слишком властолюбив и не в состоянии распознать, когда именно следует склонить голову. Или хотя бы не вставлять палки в колеса. Седьмая Сестра, Госпожа Кали — не станет преследовать тех, кто просто делает свое дело, однако своим последним поступком Первый Брат явно перегнул палку. И теперь он, Второй Брат — умывает руки и отходит в сторону, предоставляя Первого своей судьбе. Когда два близких ему человека повздорили, да так, что один из них обязательно станет причиной гибели второго — ему ничего не остается, как не стоять на пути. Ведь он предупреждал Первого Брата! Предупреждал, что не стоит так давить на Седьмую, что он явно предвзят по отношению к ней и что она никак не угрожает его положению.

Хотя бы потому, что ее цели — намного выше, чем власть над кучкой разбойников на горе. Второй Брат отдавал себе отчет, что как бы они не назвались — хоть Братством Справедливости, хоть Сообществом Бодхисаттв — все равно останутся кучкой разбойников. Дракону не спрятать своей чешуи, или как говорит Седьмая — если что-то выглядит как утка, крякает как утка, и даже на вкус как утка, то скорей всего это чертова утка. И, да, амбиции Седьмой Сестры идут намного дальше Братства Справедливости и горы Тянь Ша. Но Первому Брату взбрело в голову наказать ее, показав свою власть и утвердить собственное положение. Должно быть он полагает что после такой демонстрации покорности Сяо Тай никогда не сможет представлять опасность для него… но вот тут он ошибается. Второй Брат видел искорки пламени в глазах у Седьмой, вспыхнувшие в момент оглашения наказания. И он не собирается гореть в огне, который разожгут эти искорки. У Первого был шанс. Оставь он ее в покое — и она оставила бы в покое его. Помоги он ей в трудную минуту — и она помогла бы ему. Но сейчас… отныне Первый Брат находится в постоянной опасности, этот Гуань Се уже просил Седьмую о его помиловании, а его самого — об снисхождении по отношению к Седьмой. Но эти двое упорно шли к взаимному конфликту. Все что может сделать этот Гуань Се — это спрятать Лилинг, названную сестру Седьмой в борделе «Персикового Сада», ведь иначе, как только та появился в Летнем Лагере, у Седьмой не останется выбора, кроме как продемонстрировать всю свою силу. А судя по всему, именно этого она сейчас предпочитает избегать. Потому сразу после собрания он и рванул навстречу Лилинг по торговому тракту с тем, чтобы обеспечить ей безопасность.

— Этот юный господин — не совсем юный господин. — говорит Гуань Се, понижая голос.

— Не понимаю, о чем вы, господин Гуань Се, — отзывается госпожа управляющая: — совершенно все посетители «Персикового Сада» для нас являются ценными клиентами и добрыми друзьями. Независимо от возраста и внешности. Конечно, некоторые из девушек предпочитают именно молодых красавчиков, но ведь в человеке главное не внешность или возраст… вот как например юный господин Тай, который был с вами в прошлый раз… — на губах у управляющей мелькает улыбка.

— Именно, — склоняет свою голову Гуань Се: — как я и думал, ввести в заблуждение столь проницательных и умных красавиц было бы невозможной задачей. Ради всего святого, не подумайте, что мы хотели ввести вас в заблуждение злонамерено. Ни в коем случае. Просто…

— Ни слова больше! — поднимает свой веер госпожа управляющая: — причины не должны интересовать никого из присутствующих. Мы обеспечиваем не только досуг, развлечения и отдых от суровой реальности внешнего мира. Мы также обеспечиваем и конфиденциальность. Это наша обязанность. Мы с готовностью приютим и юного господина…

— Линг. Его зовут господин Линг. — Второй Брат поворачивается к Лилинг: — господин Линг, вы побудете тут до того момента, пока Сяо Тай или я не прибудут за вами, хорошо? Госпожа управляющая Ли позаботиться о вас тем временем.

— Хорошо. — кивает Лилинг.

— Вот и отлично. Госпожа управляющая, также я хотел оплатить счета и забрать у вас господина Чжан Хэя, если он уже проспался. — обращается он к управляющей. Та качает головой.

— Оплата по счетам — это черта настоящего мужчины, которая нравится «Персиковому Саду» больше всех прочих. Однако господин Чжан выехал от нас. Позавтракал с утра и сразу вскочил в седло. Даже не развлек себя утренним возлиянием с «Юными Лепестками», взял в дорогу одну флягу с рисовой водкой и пару лепешек да вяленного мяса. Если вы не встретили его по пути — должно быть разминулись.

— Пресвятая Гуаньинь! — вскакивает на ноги Второй Брат: — он же сейчас дел в Летнем Лагере натворит! Госпожа управляющая, прошу прощения, но мне нужно бежать! Вот прямо срочно! Вот… — он вынимает мешочек с серебряными слитками: — тут за простой Чжан Хэя!

— Здесь многовато… но я зачту как аванс за пребывание молодого господина. — госпожа управляющая ловко подхватывает мешочек, который тут же исчезает в одном из ее широких рукавов: — спасибо за ваш выбор нашего дома.

— Позвольте мне сказать несколько слов юному господину наедине, — просит Гуань Се и госпожа управляющая как будто растворяется в воздухе, вот только что она была и тут же — ее нет.

— Уважаемая младшая сестра Лилинг, — говорит Гуань Се: — видите ли…

— У моей сестры неприятности? — Лилинг задает вопрос в лоб и Гуань Се поджимает губы. Нет, определенно, эта Лилинг действительно сестра Седьмой, такая же бесцеремонная.

— С чего вы… — начинает было он, но она перебивает его.

— Ну а как иначе? — говорит она насмешливо: — сам Нефритовый Мудрец Запада, Господин Гуань Се заставляет меня переодеться в мужское платье и спрятаться в борделе. Только самые неотложные обстоятельства могли бы заставить такого как вы поступить таким образом.