Сын цирка

Ирвинг Джон Уинслоу

Рахул увидел, что Нэнси кивает головой в ответ на шепот Дхара. Блондинка излучала вокруг себя какую-то покорность, как будто она уже сдалась победителю. Это напомнило Рахулу женщин того типа, которые без единого жалобного слова разрешают любить себя или даже лишить жизни, находясь в бессознательном состоянии при лихорадке. Такое сравнение пронеслось у миссис Догар в голове.

— Она меня узнала? — прошептала Нэнси. Американка задрожала и споткнулась, так что Дхар был вынужден поддерживать ее изо всех сил.

— Она не

в состоянии тебя узнать и не сможет этого сделать. Ей просто интересно, что между нами происходит, — ответил актер.

— А что между нами происходит?

Дхар почувствовал, что в том месте, где руки американки сомкнулись у него на спине, она впилась ногтями в его кожу.

— Она приближается, — предупредил Нэнси актер. — Она тебя не узнала и только хочет посмотреть. Сейчас я начну это делать, — прошептал Дхар.

— Что делать? — спросила Нэнси, которая от страха все позабыла.

— Расстегивать тебе молнию, — ответил Дхар.

— Только не очень сильно, — попросила американка. Внезапно актер повернул ее. Чтобы взглянуть ей через плечо, ему пришлось встать на цыпочки, однако он хотел убедиться, что миссис Догар увидит его лицо. Джон Д посмотрел прямо в глаза Рахулу и улыбнулся. Затем он хитро подмигнул убийце и потянул вниз молнию на платье Нэнси, видя, что Рахул наблюдает за этой процедурой. Когда Джон Д почувствовал, что дотрагивается до лифчика американки, он просунул ладонь с растопыренными пальцами между ее голых лопаток. Партнерша оказалась потной, и он почувствовал, как американка содрогнулась.

— Она смотрит? — прошептала Нэнси. — Я тебя ненавижу, — добавила она.

— Она прямо за нами. Я направляю тебя прямо на нее, и теперь мы поменяемся партнершами, — прошептал Дхар.

— Сначала застегни молнию! Застегни! — прошептала американка.

Джон Д поднял молнию правой рукой, протянул левую и схватил миссис Догар за кисть. Эта рука оказалась холодной, сухой и жесткой, как крепкая веревка.

— Давайте поменяемся нашими партнершами на следующий танец! — предложил Инспектор Дхар.

Оркестр все еще играл медленный танец. Хотя мистер Догар короткое время сопротивлялся, однако Нэнси почувствовала облегчение оттого, что выскользнула из объятий Дхара и с силой прижала старичка к своей груди. Прядь волос у нее выскользнула из прически и касалась щеки. Никто не видел слез американки. Их можно было спутать с каплями пота.

— Привет, — произнесла Нэнси.

Прежде чем мистер Догар смог ответить, она положила ему на затылок свою ладонь и подбородок мужа Рахула попал в плен между плечом и ключицей американки. Нэнси решительно повела старичка подальше от Дхара и Рахула, размышляя о том, сколько еще придется ждать, чтобы оркестр заиграл быстрый танец.

Однако последние медленные такты устраивали Дхара и Рахула. Глаза Джона Д смотрели на тонкую голубую вену, бежавшую по всему горлу миссис Догар. Прекрасно отполированный черный камень в

серебряной оправе переливался у основания шеи. Платье цвета зеленого малахита с глубоким вырезом выгодно подчеркивало форму ее груди. Руки Рахула, гладкие и твердые, оказались на удивление легкими. Он послушно передвигался, куда бы ни вел его в танце Джон Д, придвинулся к нему плечами и впился взглядом в его глаза, будто читал первую страницу новой книги.

— Все сделано довольно грубо и неуклюже, — сказала вторая миссис Догар.

— Я устал притворяться, что не замечаю тебя. Мне противно делать вид, что я не знаю, кто ты есть… и кем была раньше, — добавил Дхар, однако ее объятия остались такими же мягкими, а тело послушно следовало за всеми движениями Дхара.

— Боже мой, какой ты провинциал! Разве мужчина не может стать женщиной, если ему этого хочется? — произнесла миссис Догар.

— Разумеется, это захватывающая идея, — согласился Инспектор Дхар.

— Ты ведь не ухмыляешься, правда? — спросила его миссис Догар.

— Разумеется нет. Я просто вспоминаю. Двадцать лет назад я не, мог перебороть в себе страх и приблизиться к тебе. Не знал, с чего начать, — ответил актер.

— Двадцать лет назад я была преобразована еще не полностью. Даже если бы ты подошел ко мне, то что бы стал делать? — напомнил ему Рахул.

— Говоря откровенно, тогда я был слишком молод, чтобы думать о таких вещах. Наверное, просто хотел видеть тебя! — сказал Дхар.

— Значит, сегодня ты думаешь не только о том, чтобы увидеть меня? — спросила миссис Догар.

— Конечно, нет! — У него не хватило смелости сжать ее руку, поскольку эта женщина была холодная, сухая и какая-то отстраненная. Сильнее всего чувствовалось, как она напряжена.

— Двадцать лет назад я тоже пыталась подойти к тебе, — признался Рахул.

— Для меня это желание, должно быть, оказалось слишком неявным. По крайней мере, я его не ощутил, — заметил Джон Д.

— В отеле «Бардез» мне сказали, что ты спишь на балконе в гамаке. Я отправилась к тебе. Лишь твоя нога торчала из-под противомоскитной сетки. Я взяла ее большой палец в рот и сосала его. Если честно сказать, я даже укусила палец, но это оказался не ты, а доктор Дарувалла. Мне стало настолько противно, что больше я ничего не предпринимала.

Не это ожидал услышать Дхар. В вариантах Джона Д не числилась столь интересная история и не было заготовлено возможных ответов, однако его спас оркестр, заиграв быструю мелодию. Танцующие стадом пошли к столикам, в том числе Нэнси и мистер Догар.

Нэнси провела старичка к его месту и усадила на стул, почти бездыханного.

— Кто вы, дорогая? — смог спросить ее кавалер.

— Миссис Пател, — ответила Нэнси.

— А… — протянул старик. — А ваш муж… — спросил мистер Догар, подразумевая то, чем он занимается, на какой государственной службе состоит этот мистер Пател.