Сын Петра. Том 1. Бесенок
Шрифт:
Никого.
Тогда вышел Алексей.
Осмотрелся.
Тихо. Только дверь продолжали ломать входную.
Подошел к углу дома.
Осторожно выглянул, присев на корточки, чтобы голова была поближе к земле и сразу в глаза не бросалась.
Там располагался небольшой пикет незнакомцев. Вид одежды схож со стрельцами, но царевич не поручился бы за их принадлежность. На боку сабли. У одного за поясом пистолет. Достаточно беспечный, уверенный в своей силе. Небезосновательно.
— Укроемся вон там, — указал царевич на нужник для слуг над
И когда все укрылись, достал из кармана рогатку. Обычную такую рогатку, которую ему для шалостей сделали.
Он все-таки сумел подобрать вариант и технологию для изготовления резины. Так что теперь ждал партию каучука, заказанного через Ромодановского. Тот отвечал за торговлю табаком и имел определенные связи за рубежом. В том числе с негоциантами, ведущими сношения с колониями.
Поднял камешек с земли.
И высунувшись из-за угла выстрелил на удачу, так как особых навыков стрельбы из этого агрегата в этом теле не имел. Хоть и потихоньку начал тренироваться. Оттого и получилось, как говорится, на кого Бог пошлет.
Выстрелил. И тут же укрылся, а потом дал ходу. Туда же — в нужник, дверку в которую придерживал Герасим, ожидая его подхода.
Из-за дома раздался вскрик и звук разбивающейся керамики. А потом отборный мат. И топот. Те ребята что-то пили из кувшинчика. И видимо это что-то и уронили при попадании камешка.
Заскочил в нужник.
Дверь ее немного хлопнула. Но из-за угла дома было слышно только хлопок какой-то двери. Поэтому, как Алексей и предполагал, эта группа сходу ринулась на кухню через черный ход. Что ему и требовалось.
Фланг оголился.
Их больше никто тут не сторожил.
Поэтому всей компании удалось осторожно выйти с территории.
О судьбе слуг думать не хотелось. Царевич рассчитывал на то, что заговорщики будут вести себя цивилизованно и не подставляться глупым образом. А значит ни пожара не учинят, ни слуг не перебьют. Во всяком случае отравление охраны, которое выглядело не летальным, намекало на это самым явственным образом.
Осталось теперь решить куда и как отходить. С боем-то вариант отпал.
Кто знал о желании отходить царевича с боем посредством охраны? Ромодановский и Гордон. Но это на словах. Так-то практически любой сообразительный понял бы, что в случае опасности будет происходить. Так что пенять на них не стоило, наверное.
Во всяком случае не сейчас.
На улице в растерянности они простояли с минуту. Пока он в лихорадочных размышлениях думал где схорониться до темноты. И уже по ней пытаться выйти из города. А потом дали ходу. В темпе. Требовалось спрятаться там, где их точно искать не будут. Удивить врага, так сказать. Как в ситуации с нужником для слуг, куда аристократы такого уровня и не заглядывали, считая ниже своего достоинства. Потому никто и не подумал их там искать…
* * *
В то же время у Лопухиных что-то пошло не так
Они знали о готовящейся заварушке.
Они к ней готовились. Проживая который день скученно, собравшись всем родом в одном месте. Да еще с верными слугами и клиентелой.
По всей видимости бояр никто травить не решился, опасаясь политических последствий. Или слуги им были куда больше верны. Так или иначе, когда к дому подошел отряд заговорщиков, Лопухины отреагировали резко и решительно.
Главный вход распахнулся.
И из него повалили бойцы в так сказать праотеческой броне. Сам Петр Аврамович красовался в полном зерцальном доспехе. У еще парочки тоже имелась подобная. Остальные довольствовали добрыми бахтерцами. У каждого при этом имелись и сабли, и клевцы, и пистолеты, и прочее. Вооружены они были буквально «до зубов».
Высыпали на крыльцо.
И сходу, не вступая в переговоры, открыли огонь по блокирующему их дом отряду. Почти что в упор.
Так что отряд заговорщиков секунд за двадцать потерял около сорока бойцов ранеными и убитыми. Шокирующий урон, особенно учитывая, что их было около сотни.
А дальше Лопухины выхватив белое оружие атаковали.
Короткий, но жесткий натиск.
И завертелось.
У тряпичных воинов перспективы были небольшие в такой свалке на относительно небольшом пятачке. Оттого они дали деру и минуты не устояв. Тем более что перед тем их сильно деморализовал пистолетный огонь.
Все-таки Лопухины хоть и не отличались особым интеллектом в политике, но относились к старинной военной аристократии. Ключевое слово — военной. И в XVII веке они еще не успели выродится. Так что со смелостью перед лицом врага у них был полный порядок. Тем более, что их попытался блокировать не полк стрелецкий или даже два, а какая-то жалкая сотня непонятных оборванцев.
Удар.
Жесткий.
Разогнавший эту шантрапу.
И уже минут через десять они выехали с подворья увозя с собой царицу в небольшой легкой двуколке. Верховой езде она не была обучена. Зато остальные красовались на вполне достойных конях.
Здесь, правда, были не только сами Лопухины, но и наиболее им доверенные люди. А там — за городом, по их приказу, на точке рандеву, собирались лично обязанные помещики и прочий служилый люд, который они смогли стянуть. Понятно — немного. Но сотня всадников у них набиралась.
Софья тоже не спала в это утро.
Нервно заламывала себе руки и вслушивалась. Выстрелы, которые раздались при стычке Лопухиных с бунтовщиками, вызвали у нее ужас. Частые. Много. Слышались хоть и вдали, но слышались. По плану их быть не должно. Значит что-то пошло не так.
Она побледнела.
Сильно задергалась.
И минуты через две терзаний подбрела к иконе Спасителя, упала на колени и стала молится об успехе.
Вверх лицемерия. В таких делах нужно, скорее уговаривать о помощи иные сверхъестественные силы. Но ее жажда власти вполне оправдывала то, что она делала…