Сыщица по амурным делам
Шрифт:
– Нет, парень, мы не киллеры, – ответила Верка. – У нас другие специальности, прости господи. Но женщины-киллерши встречаются, так что, парень, будь осторожен в связях!
Водитель судорожно кивнул головой и на большой скорости отъехал, оставив нас на тротуаре. Мы с Веркой не могли сдержать смех (хотя после сегодняшнего мероприятия смеяться и не стоило бы). Пока мы еще хохотали, перед нами распахнулась дверь подъезда, и показались две знакомые, побитые жизнью морды из окружения Алексея Петровича. На мордах изобразились крокодильи
Поднявшись на этаж, мы увидели верного Вовчика, воззрившегося на меня с опаской. Но тут ему пришлось переключить свое внимание на Верку, с места в карьер начавшую обработку потенциального клиента. Ко мне же с распростертыми объятиями вышел Афганец собственной персоной, сграбастал в охапку, кинул мою шубу своим подчиненным, прошелся руками по всему моему телу, знакомому ему не понаслышке. Правда, на этот раз оно интересовало его исключительно как место сокрытия каких-нибудь стреляющих механизмов.
– А сумочку можно? – спросил Алексей Петрович, меня все-таки облобызав.
– Там только «ручка», – честно призналась я.
Афганец задумался на мгновение, махнул рукой и в сумку не полез, вместо этого подхватил меня под руку и увлек в гостиную. Куда отправились Верка с Вовчиком и две другие верные морды, не знаю. Уточнять не стала, так как не сомневалась в Веркиных способностях.
Войдя в гостиную, где мне уже доводилось трапезничать, я застыла на месте. На стене напротив входа появилось огромное деревянное распятие. Признаться, оно неплохо вписывалось в интерьер, идеально подходя по цвету.
– Ну, как тебе? – спросил Афганец, заметив направление моего взгляда (хотя куда мне было его направлять? Все остальное не изменилось).
– Где спер? – поинтересовалась я.
– Ну, Лана! – воскликнул Лешка. – Ты, как всегда, все испортишь! Ну почему обязательно спер? На заказ сделали. Как и всю мебель.
– А идея чья? – посмотрела я на Лешку.
Милый друг поведал, что недавно он посетил одного своего давнего друга, проживающего в Карелии. У того в каждой спальне висит по подобному распятию: над кроватями. Я, конечно, поинтересовалась, повесил ли Афганец нечто похожее у себя над ложем – из соображений личной безопасности: не исключала, что, как и во время всех прошлых посещений этих апартаментов, окажусь в его спальне, а быть убитой распятием во время занятий любовью или после них никогда не было мечтой моей жизни.
Оказалось, что Лешка руководствовался теми же соображениями, что и я, подумав о том же самом. Именно поэтому и повесил экспонат у себя в гостиной.
– Ну что, поужинаем? – предложил хозяин.
– Да я только что с поминок.
– Тогда легко перекусим. Вовчик! – гаркнул Лешка.
Верный соратник нарисовался секунд через тридцать, правда, в несколько растрепанном состоянии. Афганец посмотрел на него внимательно, велел
Когда мы с Лешкой остались вдвоем и выпили по первой, он откинулся на спинку кресла и посмотрел на меня фирменным волчьим взглядом. Я сидела с видом агнца, правда, предполагаю, Лешка давно понял, что внешность обманчива, а в моем случае – особенно.
– Значит, уже прослышала, что я перекупил акции Багловского, – утвердительно сказал хозяин. Поскольку от меня никаких комментариев не требовалось, я молчала. – Ну почему ты не можешь жить, как все нормальные люди, Ланка? – вопросил Афганец. – Другие бабы замуж выходят, детей рожают…
– Так я два раза была, и у меня Сашка есть. Ты что, забыл?
Лешка махнул рукой и заявил, что я должна была понять, что он имел в виду, прищурился и спросил: намерена ли я вмешиваться в управление «Невой-металл»?
– Нет, – твердо ответила я.
Это Лешку удивило, немного подумав, он поинтересовался, что я собираюсь делать со своими акциями.
– Не исключаю, что продам, – ответила я.
Это удивило Лешку еще больше, и он опять глубоко задумался. Прикидывает, какую гадость я замыслила на этот раз?
Пожалуй, так ни до чего и не додумавшись, Афганец вдруг признался, что наше совместное владение предприятием (каким угодно) никогда не являлось мечтой его жизни.
– А чем я тебя не устраиваю в качестве партнера? – удивилась я. – По-моему…
– Жить хочется спокойно, знаешь ли, Ланочка! – взорвался Лешка. – А с тобою рядом никогда не знаешь, что случится. Ничего ни спрогнозировать, ни предугадать невозможно!
– Боишься, что я подомну под себя твою торговлю героином? – с невозмутимым видом спросила я, потягивая джин из высокого стакана.
Услышав мою последнюю фразу, Лешка открыл рот, закрыл, отхлебнул большой глоток коньяку прямо из бутылки, поперхнулся, закашлялся и уставился на меня. Пожалуй, он в самом деле не мог ни слова вымолвить. Я ожидала, что он опять сейчас заорет, обвиняя меня в том, что я вечно сую свой любопытный нос не в свое дело.
Вместо этого Лешка расхохотался и смеялся довольно долго, я уже забеспокоилась, не съехала ли у него крыша и не пора ли приглашать добрых дядей-санитаров со смирительной рубашкой.
Отсмеявшись, Лешка снова стал похож на волка и совершенно серьезно заявил мне, что в свое время думал меня убить.
– Спасибо за откровенность, – я отпила еще джина.
– Но потом передумал, – продолжал Афганец. – Потому что понял, что без тебя мне будет скучно жить. И где я еще найду такой ценный источник информации? О том, что тебе оставлены акции «Невы-металл», ты узнала в среду, так?
Я кивнула: это соответствовало действительности. Я не ожидала получить наследство от Тарасова.