Табу и невинность
Шрифт:
Я не утверждаю, что все эти пути равнозначны; наверняка не каждый из них в равной мере эффективно способствует борьбе с чуждым строем. Но сегодня, однако, нет столбовой дороги от советизма к свободной и демократической Польше. Приближение к ней может являться только и исключительно следствием упорного продвижения по всем возможным путям и маршрутам.
Польский народ пребывает сейчас в одном из весьма критических моментов своей истории. После надежд 70-х годов на благосостояние страна скатилась до уровня бедности, непонятного большинству ее жителей. Явное, циничное насилие закрыло необычный для коммунистического строя период свободы. Это двойное и чрезвычайно болезненное падение. От Церкви и общественных лидеров, от создания настоящего подпольного общества, которое будет способно удовлетворять многообразные потребности
Потребность в разговоре
1992
Октавио Пас когда-то диктатуру назвал режимом монолога и мавзолея. Ибо диктатуру всегда характеризует отказ от диалога и пристрастие к ритуализированной обрядности.
Следы авторитарной культуры можно найти и в нашей публичной жизни. Здесь мы тоже часто имеем дело с отказом от диалога – с наглостью истин, признаваемых безусловными. И у нас мы нередко сталкиваемся с пустой обрядностью, которая заменяет усилия по поиску правды.
Фонд, которым я имею честь руководить, очень хочет быть местом встреч людей с разными направленностями мышления и действия, особенно политиков и интеллектуалов. Наша цель состоит не в поиске согласия – для этого служат другие места и другие институты. Мы хотим содействовать взаимопониманию, приятию существующих различий и уважению к иным точкам зрения, отличным от собственной. Поскольку именно в этом заключаются условия, необходимые для демократической культуры.
Основные, принципиальные линии политических и интеллектуальных разделений в Польше и других посткоммунистических странах касаются формы будущего и выбора пути, ведущего к этому будущему. По-разному понимается и та Европа, к которой все хотят двигаться. Иначе видятся контуры экономики и структура политических институтов. Существуют различия в диагнозах текущей ситуации и в рекомендуемых терапевтических методах.
Различается также оценка коммунистического прошлого. Можно очертить две экстремальные, диаметрально противоположные альтернативы, хотя, как всегда, большинство людей, берущих слово на данную тему, позиционируют себя между обоими этими крайностями.
Одна ориентация видит опасность в концентрации внимания на прошлом. Разумеется, необходимо карать злодеев и преступников – настолько, насколько это позволяет существующее право и законодательство. Но только будущее даст нам возможность преодолеть наследие прошлого. Стремясь к построению современного демократического общества, мы будем словно бы мимоходом, по дороге элиминировать сорокапятилетнее наследие коммунизма.
В поддержку этой позиции приводятся и прагматические и моральные аргументы, а именно нас предостерегают от применения коллективной ответственности и законодательства, имеющего обратную силу. Подчеркивается угроза разделения общества, мобилизации коллективных чувств враждебности, тогда как, принимая во внимание громадность стоящих перед нами задач, нужно, напротив, связывать людей воедино, преодолевать и побеждать антагонизмы прошлого. Доказывается, что использование документов тайной полиции создает парадоксальную ситуацию, в которой репрессивный аппарат ПНР будет предрешать будущее многих из своих жертв. Выдвигается требование о необходимости предоставлять процесс отбора элит естественным механизмам, свойственным демократии и рынку; при назначениях на должности решающей должна быть квалификация – столь редкая в странах, которые в этом смысле оказались разоренными. Указывается на риск усиления плебейского, мстительного эгалитаризма. На опасность того, что во имя отхода от коммунизма – под знаменами борьбы с коррупцией и номенклатурой – станут блокироваться необходимые перемены в сфере собственности.
Сторонники противоположной ориентации не верят, что можно устранить «пережитки» коммунизма словно бы мимоходом, в некоторой степени по пути к будущему. Они считают, что это иллюзия и что ее следствием может быть только блокирование реальной дороги к будущему. Если мы действительно хотим строить демократическую, свободную Польшу, то надо в первую голову морально очистить подступы к ней, предполье. Необходимо назвать зло злом, а добро добром. Необходимо
Вот поле основных дискуссий. Но наследие коммунизма не удастся ликвидировать с помощью политических и судебных решений. Существует также вопрос ответственности за прошлое, который не удастся свести к проблеме старых правящих элит.
На недавней конференции в Кракове Лешек Колаковский [35] метафорически представил отношение общества Центральной и Восточной Европы к коммунистическому прошлому. Насильник пришел и силком, против воли принудил жертву к тому, чего добивался. Теперь насильник ушел, и жертва снова вернула себе невинность.
35
Лешек Колаковский (1927–2009) – знаменитый польский философ, занимавшийся главным образом историей философии, историей политических идей и философией религии; является также эссеистом и публицистом. В 1966 г. был исключен из ПОРП, после событий марта 1968 г. жил и работал в Англии.
Было совершено грубое насилие над Польшей, Чехословакией, Венгрией, Болгарией, насилие над Украиной, Литвой, а также над Россией. Этого факта не удастся изгладить, убрать из памяти. Есть виновные, на которых можно указать. Но разве этот факт – морально необходимый – вернет нам невинность? Являемся ли мы всего лишь жертвами, которые выжили, или же наследниками насчитывающего много десятилетий прошлого, которое не получится легко выбросить из головы?
Мы все лучше видим, насколько сильно коммунизм врос в нашу ментальность, привычки, рефлекторные реакции, желания. Насколько он сформировал наше отношение к работе, собственности, государству. Насколько повлиял на умение совместно действовать во благо страны. Мы видим, до чего труден процесс построения сильного, демократического, современного государства, новой экономики. И до чего сложным делом является изменение общественной структуры, сформировавшейся под воздействием авторитарной политики размещения ресурсов и распределения доходов, привилегий, власти.
Коммунистическая система развращала миллионы – страхом, мелкими привилегиями, естественной жаждой нормальной жизни. К сожалению, так уж получается, что тирания развращает не только тех, кто держит в своих руках власть, но и своих жертв тоже. Разве можно забыть о молчаливом позволении, о голосованиях, первомайских демонстрациях, о страстном желании приспособиться. Этих фактов не подрывают и не опровергают примеры сопротивления и бунта – особенно многочисленные в послевоенной истории Польши. Не подрывает этих фактов и блистательная эпопея «Солидарности».
Невинность невозможно получить обратно. Наследие коммунизма можно преодолеть, не сводя его исключительно к их вине, но рассматривая это наследие как проблему ответственности нас всех. Необходимо полностью узнать всю правду о прошлом. Нужен акт справедливости, необходимо также великодушие, способность к прощению. Разговаривая с самими собой, мы можем лучше узнать проблемы, перед которыми стоим, лучше понять соображения и истины, которыми руководствуемся мы и которые руководят нами.
Что будет, если выиграет СЛД?
1993
Через две недели на выборах могут победить две партии, которые только что довольно-таки неряшливо перекрасили свои вывески. На них без труда можно прочитать старые названия: Польская объединенная рабочая партия и Объединенная народная партия.
Лагерь, ведущий свою родословную из демократической оппозиции, проиграл общественную борьбу за память. И здесь находится важный источник сегодняшних успехов посмертных детищ усопшей ПНР, которые родились после ее кончины.