Табу Ре Ткин
Шрифт:
Руководство, мало знакомое с Китаем, Ананербе, тибетскими культами и талибаном, решило предоставить Владимиру Петровичу возможность самостоятельно разрешить возникшую проблему в лице тибетского избранного, который к тому же скрывается под русской фамилией и живет как ни в чем небывало, работая на грузинскую разведку.
Глава 5.
Утро воскресного дня подходило к двенадцати. Сергей Сергеевич Табуреткин к этому времени уже успел разочароваться в жизни, так как и в этот раз ни чего не выиграл в лотерею, убрался, как делал всегда, и уже собирался отправиться за традиционной
На пороге стоял человек восточного типа. Человек был не нашенский. Житель Среднеазиатской республики стоял на пороге и заискивающе улыбался. Сергей Сергеевич склонился к мысли, что этот таджик, бежавший с исторической родины в поисках еды и денег. Он уже ждал рассказа о трудных и голодных буднях и приготовил соответствующий ответ, что помощи ждать от него не стоит. Однако гражданин повел себя странно. Пал ниц перед Табуреткиным и быстро-быстро, на не понятном языке начал что-то бормотать вполголоса. Привыкший к другому поведению беженцев, Сергей Сергеевич опешил, не зная как вести себя далее. Тот же, поднялся с колен, отряхнулся и пользуясь изысканными русскими словами напросился в гости.
Хозяин квартиры, не ожидав культурного напора, отступил, пропустив просителя в кухню, где гость намекнул на дальность и трудность пути и попросил чая. Чайник сам собой очутился на плите, и пока вода доходила до кондиции, азиат рассказал о цели своего визита.
Перед Сергеем Сергеевичем, были выложены карты военного образца. На одной из них, крупного масштаба, в самой середине стоял жирный крест, сделанный красным фломастером. Потыкав для значимости по нему пальцем, неизвестный принялся повествовать о стариной и поучительной истории.
В далекие, далекие времена, на родине рассказчика, в горах южной Тувы, жил Великий буддистский лама Бхо Бхо. Всю свою жизнь тот посвятил изучению места и времени появлению нового Учителя Человечества. Его исследования завершились на сто семнадцатом году жизни. Он определил не только искомое, но и с помощью глубокой медитации и частым уходам в Нирвану узнал имя Избранника - Табу Ре Ткин. Выполнив миссию своего существования, нашел хранителя знаний, из числа местных пастухов - далекого предка Кужугета-оолы Бооржака - гость представился - и завещал ему найти вычисленного им Учителя и передать ему, что пришло его время. После этого Бхо Бхо умер на пороге юрты простого скотовода. И вот теперь, его далекий потомок пришел в указанное время, к вычисленному Великим отшельником Учителю Человечества и умоляет его начать служение на благо всех людей. Но для того, чтобы избранный смог выполнить миссию, он должен побывать в Святом Месте в предгорьях Цаган-Шибэту, в тайной пещере. Подробную карту данного района и принес ему посланник, то есть стоящий перед ним Кужугет-оол. Пещера помечена жирным крестом.
Табу Ре Ткин, приняв к сведению старинное предсказание, учителем человечества быть не отказался. Нудная работа, безрадостные дни, отсутствие смысла жизни: все влекло его к неизведанному. Он думал не долго. Через три минуты тягостных и в то же время радостных раздумий, Сергей Сергеевич протянул руку и обратился к гостью:
– Билеты, друг!
Друг был озадачен. В его планы не входило обеспечение пророка проездными документами и денежным довольствием. Признаться, он был даже рад отвязаться от почетной миссии и потому, даже не доев бутерброд с салом, стал рассказывать о бедственном положении скотоводов Тувы и поспешил к двери. Сергей Сергеевич, решил потянуть время, дабы определиться окончательно со своей нежданно свалившейся миссией, и успокоил Кужугета, в том смысле, что может и за свой счет решить мировые проблемы и спросил так, для проформы. Видно пастух был голоден и вправду испытывал определенные материальные трудности, так как сразу же продолжил прерванный прием пищи, налегая по большей части на сало, мало распространенное в горных районах буддисткой республики.
Табуреткин решил развязать язык посланника с помощью испытанного русского средства и достал томившуюся с прошлого воскресенья не до конца початую бутылку водки. Посланник небес, от предложенной рюмки не отказался, ловко опрокинул содержимое в рот, продемонстрировав хорошее
Пока гость пил и закусывал, хозяин думал и все-таки решился ехать. Однако посчитал, что его будут сопровождать до нужного места и этим провожатым будет посланник.
– Чем собираетесь заниматься? Или сразу назад поедете?
– спросил он, разомлевшего от сала и водки жителя горного края.
– Нет. Не поеду. Здесь лучше. Миссию я выполнил. Поеду к родственнику в Москву. Буду квартиры ремонтировать.
– Вы же скотовод.
– Ну и что. За ремонт платят хорошо.
Сделав заключение, что носитель пророчества, был счастлив избавиться от почетной обязанности и к Великому Учителю Человечества питает уважения не больше чем к бутерброду, Сергей Сергеевич впал в нерешительность. Гонца выпроводил. Повинуясь давно заведенной воскресной традиции, отправился за пивом. Для открытия третьего глаза купил бутылку водки, так как имевшиеся у него остатки были выпиты посланцем.
На следующий день, омытые алкоголем мозги, в предутренней дреме, выдавали не привычную картину огромных гор денег. Во сне он поднимался на высокую заснеженную вершину. Подъем был бесконечным. Он шел и шел по извилистой тропе. Вверху отливал золотом волшебный пик. Хотелось просто идти и идти. На душе было легко.
Придя утром на работу, Табуреткин обнаружил в офисе нового человека. Вновь принятый специалист был обладателем двух красных дипломов, молод и при этом на многое не претендовал. Отличался общительным характером, в курилке рассказывал смешные анекдоты, говорил дамам комплименты, ходил за конфетами и булочками в буфет, живо описывал свое счастье - работу в такой славной компании с такими славными людьми. На третий день пребывания показал себя прекрасным составителем форм и отчетов, на четвертый уже вежливо интересовался по телефону об ответе, который он даст Петру Ивановичу, в пятницу Николай Викторович поручил ему, а не Сергею Сергеевичу подготовить новую форму для нового отчета.
В субботу, Табуреткин прибывший на побывку к теще, обнаружил отсутствие супруги, которая, по словам ее мамы, отправилась в гости к старинной подруге, о которой тот слышал впервые, поддержать ту в трудный период. Из объяснений выходило, что старинная Любина подруга только что развелась, и потому нуждалась в теплой дружеской поддержке. Пообщавшись немного с сыном, в тот же день отбыл в родные пенаты.
Следующая трудовая неделя закончилась неприятным разговором с начальником. Тот, отводя глаза в сторону, долго говорил о реструктуризации и оптимизации, которую надумали провести в компании, о режиме экономии, о возможном сокращении и так далее. Хотя реструктуризации и оптимизации в компании проходили чуть ли не каждый квартал, ни одного сокращенного человека Сергей Сергеевич не видел, хотя слухи о таких работниках ходили. Но то были по большей части были или пенсионеры, или так называемые "мертвые" единицы, то есть имеющиеся по штатному расписанию и отсутствующие в натуральном виде. Из разговора с руководством, Табуреткин сделал вывод, что сократят именно его, и что нужно бы поискать другую работу, но ни чего делать не стал, пустив все на самотек.
В очередной выходной к теще не поехал. Предварительно позвонил и выяснил, что жена еще не приехала. События последних недель его несколько озадачили, но он не стал предавать им какого-нибудь значения. Как оказалось - зря.
Скоро его ознакомили с приказом о сокращении. Супруга, приехавшая среди недели, вдруг ни с того ни с сего, подала на развод. При этом была весела и не скрывала, что последние дни провела в обществе, как она говорила: "Мужчины своей мечты".
Сергей Сергеевич загрустил. Переживая неурядицы последнего времени, решил запить, но подхватив, не известно откуда взявшийся в середине мая, грипп, провалялся неделю в постели. По мере того, как болезнь оставляла его, он наполнялся решимостью следовать, ниспосланному посланником востока, предназначению. Здраво анализируя создавшееся положение, все больше и больше приходил к мысли, что череда событий последних дней, есть вмешательство в судьбу Высших Сил. С ними спорить было опасно, да и не нужно. Все складывалось как нельзя лучше.