Табу

Бонд Марина

– А то! – довольно хохотнул старик. – Вон, стоит на приколе, мой Беларусик. Пашет он у меня на славу!.. – и пустился словоохотливый хозяин распевать хвалебные оды своему трактору.

В прихожей послышались приглушенные голоса. Вскоре к ним присоединилась та самая хлопотавшая женщина и села по правую руку от старика, напротив Марка.

– Знакомьтесь, это Ханна. Моя женщина, – представил ту хозяин дома, твердо глядя Марку в глаза, готовый храбро встретить осуждение или урок с его стороны. Женщина явно смущалась и не знала, куда деть глаза. – У Ханны чешские корни

и она до сих пор не все слова выговаривает правильно, потому немного стесняется.

Все прекрасно поняли, что смущалась она далеко не своего произношения. Но ведь не ее вина в том, что их семья разрушилась. Ведь не из-за нее отец тогда ушел… Или?.. Марк никогда не слышал такой версии даже от обиженной стороны.

– Здравствуйте. Я – Марк, – представился он. Чуть наклонился вперед и волна мощной мужской энергетики, которая, казалось, просачивалась из него везде и всегда, накатила на нее, заставив робко поднять глаза неправдоподобно сочного зеленого цвета.

– Оч’ен’ прият’но! – проговорила она с сильным акцентом.

Что-то типично чешское угадывалось в ее вытянутом лице с длинным носом и правильными миловидными чертами. Русые волосы забраны в тугой пучок на затылке, но мелкие непокорные кудряшки обрамляли лицо, уменьшая возраст. Худощавая, это он сразу заметил, в простом коричневом платье. И очень необычного цвета глаза! «Ведьма, – мелькнуло у него в голове, – никак приворожила отца». Тут же усмехнулся своим нелепым домыслам.

Ханна, по-своему расценив его улыбку, приободрилась. Более смело взглянула на него и перевела заинтересованный взгляд на его спутницу.

Когда Марк собирался представить Оксану, в зал вошла девочка. Та самая хохотушка с чумазой мордашкой. Только сейчас грязи на ней, как ни бывало, да и платье успела переодеть. С детской непосредственностью она плюхнулась на свободный стул рядом с Ханной, напротив Оксаны, и во все глаза уставилась на гостей.

– Марк, – отец прокашлялся, – знакомься – Эвелина. Эва, – он посмотрел на девчонку, – это твой брат – Марк.

Взорвись сейчас дом по соседству – это и то так не ошарашило бы.

Марк сжал челюсти и перевел напряженный взгляд из-под нахмуренных бровей с отца на девчонку. Сестра? У него есть сестра?!? Твою мать!! И он узнает об этом лишь сейчас??? А если б не приехал? Вообще бы никогда не узнал?!? Шок от этой новости затмил все остальные чувства, и он тупо уставился на малую.

У той же округлились глаза, и даже челюсть отвисла. Весь калейдоскоп эмоций на лице читался безошибочно: удивление, неверие, надежда, радость, восторг.

– Вы, правда, мой брат? – до конца не веря своему счастью, благоговейно прошептала она.

И чему, спрашивается, так рада? Марк вот еще не до конца разобрался в своих чувствах. Скорее, задело, что его так долго держали в неведении, а от того обида в некоторой степени и даже раздражение. Но нет, конкретно на эту лучезарную малышку его не самые светлые чувства никак не распространялись. Скорее на отца, за то, что не доверился, не рассказал. Даже в письмах ни разу не заикнулся. Да уж, устроил тот сюрприз, ничего не скажешь…

Марк

усилием воли расслабился, откинувшись на спинку стула, слегка улыбнулся и чуть склонил голову на бок:

– Думаю, будет уместно сразу перейти на «ты». Родственники, как ни как.

Малютка широко улыбнулась, показав ямочки на щеках:

– Легко!

– Отец. Ханна. Эвелина, – он по очереди переводил взгляд с одного на другого по мере перечисления имен, – это – Оксана, моя подруга, – наконец представил и ее.

– Лучшая? – все с той же подкупающей непосредственностью уточнила Эва, подавшись вперед.

Марк не смог не улыбнуться в ответ:

– Близкая.

– У меня тоже есть лучшая подружка. Мы учимся в одном классе, – как самый большой секрет поведала Эва.

– Оксана, – продолжил Марк, переводя смеющийся взгляд на свою спутницу, – это мой отец – Леонид Маркович. С остальными ты уже знакома.

Да, так уж завелось в их поколении: только этими именами нарекали первых мальчиков в семье. Так и чередовались Леониды Марковичи с Марками Леонидовичами. Причем, первые всегда отличались мягкостью характера, уступчивостью, либеральными взглядами, тогда как вторые были в чем-то резковаты, местами грубоваты и упертыми до нельзя.

Закончив с официальной частью, перешли непосредственно к обеду. Не сказать, чтобы блюда отличались изысканностью, к чему привыкла Оксана, но были вкусными и сытными. Она сидела прямая, как палка, с холодно-отсутствующим выражением на эстетичном лице, теряясь в догадках, что из деревенского разнообразия на столе можно съесть, без опасений за свое пищеварение. Наконец, ее выбор пал на салат из свежих овощей. До чего забавно Марку было наблюдать за Эвелиной, которая с нескрываемым интересом разглядывала, как Оксана утонченно принимает пищу, правильно держа вилку. Да, манеры держать себя за столом, впрочем, как и все остальное, выгодно подчеркивали ее воспитанность и утонченность, что всегда играло Марку на руку на раутах. Но здесь они смотрелись… нелепо.

– Разве так удобно держать вилку? – бесхитростно спросила Эва. Леонид Маркович замаскировал свой смешок кашлем, Ханна зарделась, явно смущаясь за дочь, а у Марка настроение улучшилось на глазах –с этой малюткой точно не будет скучно.

– Так правильно держать вилку, – надменно-насмешливым тоном ответила Оксана.

– А удобно? – продолжала настаивать на своем малая, пропуская мимо ушей намек на отсутствие таких навыков у нее самой.

Оксана передернула плечиком:

– Дело привычки.

– Эва, не мешай гост’е, – с акцентом урезонила ее Ханна.

– Как скажешь, ма, – просто пожала плечами, взяла вилку так, как удобно ей и стала есть.

– Так в каком классе ты учишься? – словно продолжил прерванную беседу, поинтересовался Марк и демонстративно рукой отправил в рот лист салата.

– Я закончила девятый класс. Кстати, на отлично! – немного хвастливо добавила она.

Он нахмурился:

– Сколько же тебе лет?

– Пятнадцать, – гордо объявила она.