Табу
Шрифт:
Дэниел Форрест рассматривал фотографии с места преступления сквозь увеличительное стекло. Он продвигался вперед медленно и методично, без спешки и очень тщательно изучая детали на каждом снимке.
Рейли следила за ним, поражаясь его скрупулезности, терпению и бесконечному вниманию к деталям. Она уже не первый год считалась хорошим экспертом и вдумчивым исследователем, но по сравнению с Дэниелом казалась себе нетерпеливым новичком. По счастью, в ее случае нехватка терпения компенсировались развитой природной интуицией и способностью
Форрест поднял глаза, заметил, что она на него смотрит, и ухмыльнулся:
— Это всегда сводило вас с ума?
— Не представляю, как вам удается так долго фиксировать внимание на одном предмете, — признала Рейли.
Дэниел продемонстрировал ей снимок из дела о самоубийстве Джима Редмонда.
— Вы должны изыскать способ оживлять эти картинки всякий раз, когда берете их в руки. И тогда улики словно сами собой выступят на передний план, — сказал он. — Давайте попробуем провести небольшой эксперимент. — Он перевернул снимок так, что изображение оказалось вверх ногами. — Теперь фотография выглядит иначе, не правда ли?
Рейли наклонилась к снимку и тоже стала рассматривать его сквозь увеличительное стекло, пытаясь увидеть детали, так сказать, «свежим взглядом».
— Существует какая-нибудь причина, почему вы уделяете такое внимание именно этому снимку? — спросила она.
— Существует. Он интригует меня куда больше прочих, признал Дэниел.
Она еще раз осмотрела снимок с помощью лупы, после чего отложила увеличительное стекло и подняла глаза на Дэниела.
— Лично мне представляется, что это самая обыкновенная фотография. По крайней мере я не вижу ничего сверх того, что на ней изображено.
— Совершенно верно.
— Ах так? — вздохнула Рейли. — Тогда, возможно, наша ошибка в том, что мы воспринимали это изображение как некую данность? Слишком прямолинейно?
Дэниел пожал плечами:
— Не знаю, так ли вы его воспринимали, но этот снимок при всей своей простоте и обыденности, если подобное слово здесь уместно, действительно выделяется из прочих. Прежде всего потому, что в нем чего-то не хватает. Вернее, кого-то. — Он указал кивком на фотографию, на которой Джим Редмонд висел в петле, свитой из итальянской простыни и привязанной к потолочной балке его просторной гостиной. — Убийца уже не раз демонстрировал нам, что способен расправиться с двумя людьми одновременно. Почему в таком случае он не повесил Джима вместе с его любовником, придав этому деянию вид обговоренного заранее двойного самоубийства на почве несчастной любви?
Рейли, обдумывая этот вопрос, бросила взгляд на снимок.
— Может, убийца просто об этом не догадывался?
Дэниел посмотрел на нее с сомнением:
— О том, что у него есть бойфренд, что ли?
— Конечно. Возможно, это просто совпадение, что Редмонд именно в тот день имел сношение с любовником. Нам удалось установить этот факт лабораторным путем, а убийца о нем не знал. — Рейли была в курсе, что Крис и Кеннеди провели весьма основательные изыскания на предмет установления контактов Редмонда, и приложили немало усилий на то, чтобы найти его любовника, но так никого и не обнаружили. Конечно, вполне могло быть, что Редмонд тайно посещал гей-бары и пользовался услугами случайных
Еще раз вглядевшись в фотографию, Дэниел произнес:
— Какая-то исполненная одиночества сцена, не находите? Особенно если учесть, что события происходили в большой, похожей на зал, комнате. — Помолчав, он добавил: — Складывается впечатление, что убийца хотел что-то выделить, подчеркнуть… к примеру ту же идею одиночества… Нет, пожалуй, лучше так сказать: идею одиночества в самоубийстве.
Рейли молчала, позволив Дэниелу беспрепятственно высказывать вслух мысли, которым, несомненно, предстояло обогатить написанный им профиль. Сама же думала о другом.
— Как вы относитесь к моему предположению о наличии у него помощницы? — неожиданно спросила она, нарушая ход рассуждений своего наставника.
Дэниел повернулся и холодно посмотрел на нее.
— Как к предположению и отношусь, — произнес он. — Лично я не вижу никаких оснований для того, чтобы об этом можно было говорить со всей уверенностью. Кстати, о найденных женских волосах… Вам никогда не приходило в голову, что это, возможно, ваши собственные волосы?
Рейли уставилась на него во все глаза, чувствуя себя провинившейся школьницей.
Вот дьявольщина!
Она до такой степени сосредоточилась на найденных на месте происшествия уликах, что совершенно забыла о собственном присутствии на этой сцене. И не только о присутствии, но и непосредственном участии в происходивших там событиях. Теперь же чувствовала себя полной идиоткой из-за того, что не подумала об этом раньше.
— Вообще-то я так не думаю, но всегда есть возможность сравнить результаты экспертизы с моими данными в личном деле, — пробормотала она, ссылаясь на образцы крови и информацию по ДНК, которые сотрудники ОСЭГ были обязаны предоставить при поступлении на работу.
— Знаете, а это неплохая идея, — сказал Дэниел.
Интересно, ей показалось или его голос на самом деле звучал несколько напряженно, когда он это говорил?
Рейли принялась с отсутствующим видом перебирать лежавшие на столе папки, опасаясь, что этот прокол с ее стороны мог вызвать у него разочарование в ее способностях.
— Между прочим, вы еще не рассказали мне, как живется в Дублине, — произнес Дэниел, резко меняя направление разговора и отходя от профессиональных тем. Теперь Рейли точно знала, что разочаровала наставника или по крайней мере огорчила.
— Мне лично живется здесь неплохо. Хотя нагрузка, в том числе и психологическая, оказалась больше, чем я ожидала. — Она очень старалась говорить спокойным, беззаботным голосом. — Особенно вначале. Ведь помимо выполнения служебных обязанностей мне пришлось бороться с существующими здесь предрассудками и стереотипами…
— А их, несомненно, олицетворяет детектив Кеннеди? — осведомился Дэниел, перебивая ее.
Она улыбнулась:
— Да. Но мне удалось перетащить его на свою сторону. Несмотря на суровую внешность и свойственный ему скептицизм, он оказался нормальным парнем.