Таинственное излучение
Шрифт:
Наверху Па первым делом осмотрел контрольные индикаторы. Как и в остальных пунктах, все они не действовали, кроме индикатора жизнедеятельности. В этом пункте управления, в отличие от других, имелись дополнительные механические рычаги управления. Но и они не поддались. Вывод был один. Все двери Убежища были заблокированы изнутри. И никого в живых там не имелось. Но убедиться собственными глазами в этом было невозможно.
При спуске вниз Ма попала в ту же ловушку, которую наши опытные путешественники давно прошли. Когда она забиралась наверх, то смотрела только на скобы и на
— Только на лифте и все, — была категорическая реакция Ма.
Пришлось Па подчиниться. И физик принялся за механику. По сути своей устройство лифта очень простое. К крышке его привязывается трос, который в самой верхней части подъема перебрасывается через блок и опять опускается вниз к двигателю на земле. Вал двигателя вращается в одну сторону — лифт поднимается. Вращается в другую — опускается.
Не долго думая, Па заменил электрический двигатель на ручной. Вместо электромотора с валом он он установил ручной вал в самом лифте. Такой лифт должен был работать по принципу колодца с водой. Крутишь ручку вперед, трос накручивается на вал и лифт, как ведро, идет вверх. Чтобы опуститься, надо ручку крутить в обратную сторону.
Таким образом Па быстро и просто решил задачу, которая тысячи лет считалась неразрешимой для древних философов. Может ли человек поднять самого себя? Решая чисто логически, ответ был отрицательным.
Правда, если бы здесь был Дормидонт, он вероятно смог бы привести им неопровержимый литературно–исторический факт более раннего доказательства. Когда барон Мюнхгаузен, будучи поставлен в безвыходное положение, сам себя вытащил из болота за волосы. Как говорится: нельзя, но если очень надо, то можно.
Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Пока мужчины всю эту технику организовали, прошло два дня. Особенно трудно было раздобыть шестерни разных диаметров, требующиеся для многократного увеличения силы, передающейся от руки крутящего вал к подымаемому грузу.
Все эти двое суток Ма провела на верхотуре Убежища. Па, как галантный кавалер, также был вынужден на это время уподобиться птице, даже свой отдых проводящей над землей.
Три раза в день Ма навещал Жвачкин, чтобы питанием подкрепить ее физические и моральные силы. Завтрак, обед и ужин не сильно отличались друг от друга. Шоколад, конфеты, булочки и пирожные, Вместо десерта — жвачка разнообразнейших типов, вплоть до «хлопушки».
Поначалу Ма пыталась доказать Жвачкину, что он не прав. Что надо есть обязательно горячие и обязательно жидкие блюда. Что после первого идет второе. Что сладкое едят только в самом конце приема пищи.
Но ничего из этого не вышло. Ей не хватило убедительности, и твердости. Говоря о пользе супов и борщей, она никак не могла забыть долгих месяцев общения с кушальницей. Это ясно было написано на ее лице. А Жвачкин был большой физиономист! Тут ему палец в рот не клади. Он сразу почувствовал слабинку в доказательствах Ма. V Жвачкин относился к ней немного по–другому, чем к Па. Несколько покровительственно. Хотя и уважал. Но не очень слушал. Да и как он
— Его теория сладкой диеты не имела слабых мест.
— Диета полезна? Полезна! — отвечал он сам себе и Ма. — Она бывает разная? Разная. Из концентратов, которую вы применяли, сидя под водой. Суповая, которую нам предлагает наша кушальница. И шоколадно–конфетная, на которой я вскормил Альфа. А теперь давайте сравним результаты. Вы какими были, такими и остались. Альф же за это время вырос на целую голову. Посмотрите, каким красавцем стал!
Что тут было возразить? Альф и в самом деле по росту догнал Ма.
— Ладно, уговорил, Шоколадик, — вынуждена была согласиться Ма. — Давай сюда конфеты. Только чтоб их было побольше, — поспешила добавить она.
Жвачкин откинул свой панцирь–поднос и быстро заработал кнопками и рычажками. Кроме десяти больших конфет с вафелькой, специально для Ма он приготовил большую дымящуюся чашку горячего шоколада. Вместо первого.
— Ой, Шоколадик, я столько не выпью, — на всякий случай проговорила Ма, делая первых два больших глотка.
— Этому горю можно помочь. — И Жвачкин нажал очередную кнопочку на груди..
После слабого гудения изнутри вылез большой кусок пышного бисквита. Теперь может удастся?
— Попробую, попробую, — Ма окунула бисквит в шоколад, откусила и бисквита сразу стало заметно меньше. — Эфо фо чфо надо, — с полным ртом что–то произнесла Ма.
Диетная теория Жвачкина получила одобрение. А шоколадная практика помогала Ма гораздо легче переносить высотную жизнь.
В отличие от некоторых, Альф зря времени не терял. Пока Па занимался лифтов, а Жвачкин кормил Ма, он доканчивал устройство зеркальной связи с городом. Установил недостающие зеркала и отрегулировал их положение.
К этому моменту как раз и Па закончил свои работы. Ма торжественно была спущена Жвачкиным на землю. Закончилось ее долгое, как у Карлсона, сидение на крыше.
Вечером состоялся первый сеанс зеркальной связи. На фоне сумерек в зеркале около них отчетливо выделялось неподвижное пятно луча лазера, идущего от города.
— Сейчас мы проверим, как они там несут дежурство, — потер руки Па — А ну–ка, Жвачкин, пошли им всемирный сигнал бедствия «SOS».
Жвачкин включил свой лазерный фонарь и направил его в зеркало. Тотчас параллельно одному лучу со скоростью света, но в обратную сторону, помчался второй пучок световых волн. Жвачкин усиленно работал кнопкой, образуя точки и тире, летящие в темноту.
И никакой реакции.
— Спят. Я так и думал, — недовольно отреагировал Па. — Никто не наблюдает за связью.
— Даже такого ерундового дела нельзя им доверить! — был солидарен Жвачкин.
По его словам можно было подумать, что уж он–то все приказы выполняет беспрекословно.
Но вот, словно простроченный пулеметной очередью, один из лучей в зеркале вздрогнул и пропал. Затем, словно поплутав в темноте, появился опять, весело подмигивая своим глазом. Жвачкин прекратил свою морзянку, вчитываясь в чужую.