Таинственный гость

Проуз Нита

Бабушка уперлась взглядом в свои колени. Ей понадобилось время, чтобы ответить.

– Мне трудно понять, как ребенка с хорошими оценками можно оставить на второй год. Не уверена, что это можно назвать грамотным образовательным подходом. И хотя я ценю ваше мнение по этому поводу, могу ли я поговорить с директором?

– Это и есть я, – ответила мисс Криппс. – Об этом еще не объявлено, но совет школы счел целесообразным привлечь новую кровь, кого-нибудь… помоложе. Предыдущий директор в конце года уходит на пенсию. Сейчас она в отпуске. Отдыхает от стресса, –

шепотом добавила она, но я прекрасно все расслышала.

– Замечательно, – сказала бабушка, хлопнув себя по бедрам, взяла сумочку и резко встала. – Идем, Молли. Время – дорогой товар.

Бабушка направилась к двери, я последовала за ней.

– Подождите! Учебный день еще не закончен, – возмутилась мисс Криппс. – Молли, останься.

– Ах, – ответила бабушка, – боюсь, вы ошибаетесь. Раз вы требуете, чтобы она осталась на второй год, то меньшее, что я могу сделать, – это избавить ее от необходимости заканчивать текущий год. До свидания.

И с этими словами бабушка вывела меня за дверь.

Я помню, как теплая рука держала мою собственную – так просто и так успокаивающе. Но теперь мы уже не в кабинете директрисы. Вместо этого бабушка и я стоим при входе в поместье Гримторпов.

– Мы идем? – спрашиваю я.

– Да, идем.

– Они меня ждут?

– Нет, тебя они наверняка не ждут.

– Что, если они не захотят, чтобы я была здесь, пока ты работаешь? А если я им не понравлюсь? Что тогда делать?

– Моя дорогая девочка, – говорит бабушка, – мы решим эту проблему так же, как и любую другую.

– Как?

– Вместе.

Глава 4

Мы с Лили ждали в офисе мистера Сноу необычайно долго. За последние десять минут никто из нас не проронил ни слова. Признаться, мне, в отличие от Лили, такое долгое молчание несвойственно. Я расхаживаю по комнате, а она неподвижно сидит в кресле, бледная и мокрая от испарины.

Когда мистер Гримторп упал замертво на пол чайной, было ужасно, и еще хуже стало, когда ворвались полицейские и парамедики с криками: «Все вон из комнаты! Сейчас же!» Поток гостей устремился к выходу, а медики принялись тщетно реанимировать уже усопшего Гримторпа, развалившегося на полу. Я намеревалась последовать за гостями, но Лили вырвалась из моих рук и прижалась к стене, на ее лице был написан такой ужас, что даже я могла с легкостью распознать его. Она застыла на месте, сливаясь с обоями.

– Лили! – крикнула я, расталкивая всех на пути к ней. – Идем!

Я схватила ее ледяную ладонь, и мы с Лили вместе покинули чайную, стараясь не смотреть на обмякшее, безжизненное тело мистера Гримторпа.

– Отведи ее в мой кабинет, Молли, – сказал мистер Сноу, увидев нас. – Возможно, полиция захочет поговорить с ней.

Полиция. Слово, от которого дрожь по спине.

Вместе с Лили я прорвалась сквозь толпу, заполнившую весь коридор от входа в чайную до самого лобби. Одержимые тайнами «ягнята» и жаждущие сенсации журналисты, все с ВИП-пропусками на шее, шепотом делились

сведениями: «Он мертв? Что случилось? О чем он собирался объявить?» Но к этому моменту уже подоспели и другие люди, узнав, что в «Ридженси гранд» случилось что-то нехорошее.

Пробегая через лобби, я мельком увидела на крыльце мистера Престона: тот, раскинув руки, старался сдержать толпу, в то время как от блестящих дверей отражались мигающие красные огни машин «скорой помощи».

С каждым шагом Лили все тяжелее повисала на моей руке. Мне казалось, что она вот-вот рухнет на пол.

– Лютик, выше носик. Все наладится, – сказала я, крепко схватила ее и повела задними коридорами вглубь отеля.

По правде говоря, я не верила, что все наладится, но не зря же бабушка учила меня, как важно сохранять солнечное настроение в темные времена.

Мы прошагали целый лабиринт коридоров и переходов, пока наконец не очутились у кабинета мистера Сноу. Я с силой постучала, сказав дрожащим, но уверенным голосом: «Уборка!» Никто не ответил, что и неудивительно, но я обязана была соблюсти правила. Я повернула ручку и, к счастью, обнаружила, что дверь не заперта. Когда я подвела Лили к темно-бордовому гостевому креслу, та рухнула в него, как марионетка, у которой обрезаны ниточки. Все последние полчаса она просидела там, сгорбившись и не говоря ни слова.

– Лили? – спрашиваю я ее. – Ты как, в порядке?

Лили смотрит на меня, зрачки ее расширены, как никогда.

– У меня ужасное предчувствие, – шепчет она. – Все очень, очень дурно обернется. Для меня. Для нас.

Тут в дверях возникает еще одно лицо, знакомое и вызывающее радость своим появлением.

– Анджела! – кричу я и выскальзываю из кабинета, чтобы постоять с ней в коридоре.

В руках у нее чашка чая.

– Вот, – говорит Анджела, передавая мне теплую чашку. – Я решила, тебе это нужно.

– Спасибо. Я не могу в это поверить, Анджела. Не могу поверить, что он мертв.

– Мне тоже никак не верится, – отвечает она. – Будем надеяться, что этому скоро найдется объяснение. Но, Моллс, говорю тебе, ситуация – дрянь. Прямо как в криминальных подкастах.

Я привычна к обморокам, так что в этот момент мой старый враг – головокружение – наносит мне еще один удар, вызывая во мне ужасное чувство, что весь мир переворачивается вверх дном. Чтобы не упасть, я концентрируюсь на чашке в моих руках.

Разве не странно, что смысл чего бы то ни было может извратиться в мгновение ока? Всего несколько месяцев назад Анджела познакомила меня с подкастами в жанре тру-крайм, от которых я осталась в восторге. Вместе мы прослушали целый подкаст под названием «Дюжина грязных подозреваемых» о череде убийств, совершенных мафией в пригороде. Прошло десять минут с начала первого эпизода, а Анджела уже угадала убийцу.

– Ба! – радостно воскликнула она, когда имя убийцы раскрылось в финальном эпизоде. – Ну и кто теперь босс мафии? – вопрошала Анджела, танцуя от радости из-за своей проницательности, и ее огненно-рыжие волосы тоже будто бы танцевали.