Таинственный остров(изд.1990)
Шрифт:
И в самом деле, обезьяны, объятые внезапным и непонятным страхом, пытались найти путь к бегству. Две или три метались, подбегая то к одному, то к другому окну, прыгая с ловкостью клоунов; обезьяны даже не попытались спустить лестницу и, вероятно, от страха позабыли, что это облегчило бы им побег. Вот пять или шесть обезьян оказались хорошей мишенью, поселенцы спокойно прицелились и открыли огонь. Раздались пронзительные вопли, раненые и убитые животные падали в комнаты. Остальные же стали прыгать вниз и разбивались насмерть, несколько минут спустя в Гранитном дворце, очевидно,
– Ура, ура! — закричал Пенкроф.
– Рано кричать «ура»,— заметил Гедеон Спилет.
– Почему? Ведь все они перебиты, — ответил моряк.
– Согласен, но в дом мы все-таки войти не можем.
– Пойдемте к водостоку! — предложил Пенкроф.
– Придется,— сказал инженер.— Однако было бы лучше...
В этот миг, словно в ответ на замечание Сайреса Смита, они увидели, как лестница выскользнула из-за порога двери, затем развернулась и упала вниз.
– Клянусь трубкой! Вот это здорово! — закричал моряк, глядя на Сайреса Смита.
– Да, здорово! Но не слишком ли? — пробормотал инженер и первым стал взбираться по лестнице.
– Осторожней, мистер Сайрес,— крикнул Пенкроф,— может быть, обезьяны еще там...
– Сейчас увидим,— произнес инженер, не останавливаясь.
Его товарищи стали взбираться вслед за ним и через минуту добрались до порога.
Обыскали весь дом. Никого не обнаружили ни в комнатах, ни в кладовой — в ней четверорукие изрядно похозяйничали.
– А как же лестница? — заметил моряк.— Что за джентльмен ее спустил?
В это время раздался крик, и огромная обезьяна, спрятавшаяся в коридоре, бросилась в зал — за ней гнался Наб.
– Ах ты, разбойник! — крикнул Пенкроф.
И он взмахнул топором, собираясь размозжить животному голову, но Сайрес Смит остановил его, говоря:
– Пощадите обезьяну, Пенкроф!
– Помиловать черномордую тварь?
– Да ведь она сбросила нам лестницу!
И инженер произнес это таким странным тоном, что трудно было понять, говорит ли он серьезно или шутит.
Все кинулись на обезьяну, она храбро защищалась, но ее повалили и связали.
– Уф,— отдувался Пенкроф,— а что же мы станем с ней делать?
– Возьмем в услужение,— ответил Герберт.
Говоря это, юноша и не думал шутить — он знал, какую пользу может принести умная обезьяна.
Тут все подошли к обезьяне и внимательно стали ее рассматривать. Она принадлежала к тому разряду человекообразных, лицевой угол которых не очень отличен от лицевого угла австралийцев и готтентотов. Это был орангутанг, а орангутангам не свойственны ни кровожадность бабуина, ни легкомыслие макаки, ни нечистоплотность сагуина, ни непоседливость маго, ни дурные наклонности павиана! У представителей этого семейства человекообразных наблюдаешь черты, свидетельствующие чуть ли не о человеческом разуме. Ручные орангутанги умело прислуживают за столом, убирают комнаты, приводят в порядок одежду, чистят обувь, ловко управляются с ножом, ложкой, вилкой и даже пьют вино... под стать двуногим слугам и не в обезьяньей шкуре. Известно, что орангутанг служил Бюффону, как преданный и усердный слуга.
Связанный
– Просто красавчик! — сказал Пенкроф.— Знали бы мы его язык, побеседовали бы с ним!
– Так это правда, хозяин? Он будет нам служить?
– Да, Наб,— улыбаясь, ответил инженер.— Только не ревнуй!
– Надеюсь, что он будет превосходным слугой,— заметил Герберт.— Очевидно, он еще молод, и воспитать его будет нетрудно. Нам не придется прибегать к силе или вырывать у него клыки, как это делается в таких случаях! Он, наверно, привяжется к хозяевам, если они будут добры к нему.
– Конечно, мы будем к нему добры,— ответил Пенкроф, забывший, как он сердился на «шутников».
И, приблизившись к орангутангу, спросил:
– Ну, как дела, приятель?
Орангутанг в ответ тихонько заворчал, не обнаруживая особенно плохого расположения духа.
– Так, значит, хотим войти в семью поселенцев? — спросил моряк.— И станем служить мистеру Сайресу Смиту, так, что ли?
Послышалось одобрительное ворчание.
– И вместо жалования хватит с нас и пищи?
В третий раз послышалось довольное ворчание.
– Речь у него немного однообразна,— заметил Гедеон Спилет.
– И хорошо,— возразил Пенкроф.— Чем меньше говорит слуга, тем лучше. И кроме того — без жалованья! Слышите, приятель? Для начала жалованья вам не назначаем, зато в дальнейшем будете получать вдвойне, если вами будут довольны!
Так появился на острове еще один поселенец, который впоследствии оказал всем множество услуг. Прозвали его по просьбе моряка и в память об обезьяне, которую он знавал когда-то, Юпитером, а сокращенно — Юпом.
Вот каким образом дядюшка Юп без особых церемоний поселился в Гранитном дворце.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Итак, поселенцам острова Линкольна удалось вновь завладеть своим жилищем, не прибегая к заброшенному водостоку и не превращаясь снова в каменщиков. И в самом деле, им посчастливилось, ибо в тот миг, когда они уже собрались приступить к работам, стаю обезьян охватил внезапный и необъяснимый ужас, который выгнал их из Гранитного дворца. Быть может, животные почуяли, что им грозит нападение с другой стороны? Только так и можно было истолковать их стремительное бегство.