Таинственный язык мёда
Шрифт:
– Успокойся, прекращай плакать. Слезами горю не поможешь, доченька моя.
Анжелика провела ручкой по лицу. А вторым кулачком продолжала крепко держаться за длинную белую юбку женщины. Она не прекратила рыдать, лишь стала всхлипывать все глубже.
– Молодец, а теперь пойдем домой.
Анжелика схватилась за руку Яи. Она не заметила, что пчелы создали коридор, и они вдвоем шли по нему. Когда они дошли до дома, Маргарита закрыла дверь, а пчелы рассеялись и вернулись в свой домик, который соорудили в стволе
– Я испекла печенье с медом. Хочешь попробовать?
– Да, мне нравится мед.
– Пойдем на кухню.
Женщина легонько подтолкнула девочку вперед. Она была напряжена, губы сомкнуты. Маргарита знала, что рано или поздно это произойдет, о чем предупреждала упрямую Марию. Маргарита пыталась убедить Марию, чтобы та оставила девочку ей. Потому что иначе был слишком высок риск, что девочку заберут. Но та и слышать ничего не хотела. Гордыня, легкомыслие и глупость. Этими тремя словами можно было описать Марию Флоринас.
И пусть с Марией у Маргариты не сложилось, с Анжеликой все будет иначе.
– Пока я жива, никто тебя не тронет, доченька. Девочка моя, ничего не бойся. Я позабочусь о тебе.
И Яя действительно стала о ней заботиться. Купила тетрадки, книжки и фартук. Даже бант. Красный бант. Анжелика рассматривала его широко распахнутыми глазами. Она вспомнила, что такого же цвета были лепестки роз, а еще рассветы, когда едва-едва проглядывало солнце. Очень красивый бант. Самая красивая вещь из всех, что у нее были. Анжелика понюхала бант и, прикрыв глаза, провела им по губам.
На следующий день они выехали очень рано. Яя показала Анжелике школу. Школа оказалась не такой и ужасной. Так много детей. Анжелика, раскрыв рот, смотрела на них. Яя задержалась, чтобы поговорить с синьориной Пинтус, и они вместе проводили Анжелику в класс. Ее встретила молодая и красивая учительница, похожая на маму, только у Марии были почти черные волосы, а у синьорины Адель каштановые, как и у Анжелики. Девочка не слышала, что Яя сказала тем двум женщинам, но вдруг во время их разговора лицо синьорины Пинтус неожиданно стало красным, словно помидоры у мамы, а синьорина Адель бросилась обнимать Анжелику.
С того момента к Анжелике все стали относиться намного благодушнее. Яя забрала ее после занятий, крепко взяв ее за руку. Потом женщина постелила ей в комнате на башне, в самой красивой комнате большого дома Яи.
– Теперь это навсегда твой дом, доченька. Запомни.
Оттуда в самую ясную ночь можно было разглядеть звезды и море. И ничего не было для Анжелики прекраснее, чем разговаривать с ними и наблюдать, как рассвет опаляет бирюзовое небо.
4
Лавандовый мед (Lavandula spp.)
Приятный на вкус и кремообразный.
Это мед успокоения, он помогает обрести гармонию.
Обладает
Отличительная особенность – тонкая нотка ладана в резковатом послевкусии.
Цвет чистейшей слоновой кости, медленная кристаллизация.
– Ну, отвечай же, – бормотала Анжелика, считая гудки.
«Вас приветствует автоответчик…»
С резким щелчком она закрыла телефон и бросила на приборную панель. Уже третий раз она пыталась дозвониться до матери. Какого черта та не подходит к телефону? Анжелика старалась выпутаться из паутины волнений, которая необъяснимым образом окутала ее после того разговора с матерью. «Позже попробую еще раз», – пробормотала она, уставившись на трубку.
Она осмотрелась и поняла, что уже приехала в Агде, маленький городок, жемчужину посреди зелени, омываемую изумрудными водами. Анжелика двигалась медленно, глаза пристально следили за дорогой. Новый путь, еще одно приключение. После она планировала заскочить в Авиньон, затем проехать через Арль, побыть на конгрессе и вернуться назад.
Она продолжила разрабатывать маршрут, прикидывала остановки и все рассчитывала. Не отрывая взгляда от дороги, она поискала бутылочку с водой, потом поняла, что пить не хочет, и передумала. Вдруг увидела небольшую площадку и остановила фургон.
Анжелика огляделась. Море, кругом море. Насыщенного синего цвета, кое-где – с оттенками фиолетового. Анжелика рассматривала его несколько минут. Солнце скрылось за набежавшей тучкой, и море вновь поменяло цвет. Теперь это была серебристая гладь. Она опустила голову и посмотрела на дорожную пыль. Не это море она носила в своем сердце, совсем не это…
Ее море темно-синее, как сердцевина сапфира, и когда солнце высоко, оно неотличимо от неба. Ее море зеленое с бирюзовыми крапинками, золотыми и оранжевыми переливами заката. Ее море пропитано солью и заливистым смехом.
Сначала Яя, теперь море близ Аббадульке, деревушки на небольшом сардском острове, где она выросла, пробивали себе дорогу в ее воспоминаниях, самовольно завладевая мыслями.
Когда Анжелика поняла, что изо всех сил мечтает увидеть то самое море, она оцепенела. Словно детство вдруг во весь голос позвало ее к себе. Но это было невозможно. Там ничего больше ей не принадлежало, и она смирилась с этим.
Лоренцо свернулся на коврике и внимательно смотрел хозяйке в глаза.
– Прекрати так смотреть. Я сама не знаю, что со мной такое, ясно?
Заводя мотор, она продолжала размышлять. Ударяться в сентиментальные грезы – совсем на нее не похоже. Она провела пальцами по волосам. Просто она слишком много работала в последнее время. Виной всему накопившаяся усталость, вот и все. Именно поэтому уже какое-то время ее тяготило одиночество.
– Это всего лишь усталость, – снова бормотала она.