Таинство любви
Шрифт:
— Очнись, Мэтт! Как ты со мной разговариваешь? Разве я тебе сделала что-то плохое? Почему ты позволяешь себе так обращаться со мной? Ведь мы когда-то были друзьями.
От ее слов Мэтт как-то сник. В выражении его мужественного лица Эллис прочитала боль и тоску, смешанную с раскаянием. Больше он не делал попыток высвободиться.
Мэтт глухо проронил:
— Теперь это уже не важно.
— Нет, важно! — воскликнула Эллис. — Отвечай, что плохого я тебе сделала!
— Сама знаешь, — вновь попытался уйти от ответа
Однако Эллис была полна решимости довести разговор до конца. И твердо произнесла:
— Отныне никаких «сама знаешь». Мне надоело строить догадки. Я хочу получить прямой ответ… — Внезапно ее голос прервался. — Мэтт, я не знаю, спокойно ли ты спишь ночью, Знаю лишь, что потеряла покой и сон с тех пор… — Не договорив, Эллис вновь жестко спросила:
— Так что же?
Вдруг лицо Мэтта исказилось от муки. Он сдавленно произнес:
— Дьявол, ты еще долго будешь терзать меня? Я и так сделал все для того, чтобы навсегда стереть тебя из своей памяти. Я собираюсь жениться… Но ты, словно злой рок, не желаешь оставлять меня в покое!
Эллис почувствовала, что ее ноги становятся ватными. Неужели она не ослышалась и Мэтт действительно говорит о свадьбе?
— Мэтт, ты… ты серьезно? И кто она? Мэри? Он грустно усмехнулся.
— Какая тебе разница? Ведь когда собралась замуж, ты не испрашивала у меня благословения. Тебя не волновало, понравится мне это или нет. Просто сделала так, как было тебе удобней, и точка.
— Но, Мэтт…
Однако его уже было не остановить.
— Я думал, что между нами что-то есть, — с негодованием начал он. — Но стоило мне уехать на пару месяцев, как… В общем, с глаз долой, из сердца вон. Даже с Раймондом, с которым встречалась целых два года, ты особенно не церемонилась. Так что же говорить обо мне? — И язвительно прибавил:
— Боюсь, и беднягу Брайана постигнет такая же участь. Если, конечно, ничему не наученный горькими примерами, он рискнет оставить ветреницу жену одну хотя бы на пару дней.
Эллис почувствовала, как заливается краской. Так вот, оказывается, кем считает ее Мэтт! Вертихвосткой, порхающей от одного мужчины к другому. Но ведь она совсем, совсем не такая!
Со слезами в голосе она произнесла:
— Мэтт, ты не прав. Ты не можешь так думать обо мне! Ведь ты же все видел!
— Что я видел? — ответил он вопросом на вопрос. — Как ты разбиваешь сердца моих друзей?
— Но ты же сам говорил, что мы с Раймондом не пара, — напомнила Эллис. — И с этим были согласны все, кто более-менее хорошо нас знал. Так неужели ты желал бы, чтобы я до конца своих дней оставалась с мужчиной, с которым у меня нет ничего общего?
Ее довод, казалось, смутил Мэтта. Однако он произнес:
— Не о Раймонде речь. Возможно, бросив его, ты приняла единственно верное решение… Но разве нельзя было ради приличия выждать хоть несколько недель, прежде чем кидаться в объятия другого? Черт
Эллис не знала, что ответить на этот вопрос.
— Не знаю… Все так закружилось, завертелось… Я опомниться не успела, как у меня на пальце уже было обручальное кольцо.
Мэтт снисходительно улыбнулся.
— Отличное объяснение! Впрочем, для блондинки подобное простительно. Недаром анекдоты об их пресловутом уме цитирует целый мир.
С отчаянием Эллис поняла, что разговор не приведет ни к чему хорошему. Руки сами собой опустились и безвольно повисли вдоль туловища. От безысходности хотелось кричать. Но она лишь сдавленно прошептала:
— Мэтт, не надо со мною так… Я и без того жестоко себя наказала за легкомысленность. Пожалей же меня хоть ты…
Закрыв лицо руками, Эллис отвернулась, чтобы Мэтт не успел разглядеть ее слез. Все было кончено. Мэтт ее ненавидел.
Медленно побрела она прочь, как вдруг услышала позади приглушенное:
— Погоди…
Наскоро вытерев глаза, Эллис замерла, не оборачиваясь. И вдруг почувствовала, как крепкие руки обняли ее, повернули и прижали к сильному мужскому телу. Горячие губы поцеловали еще влажные от слез щеки, а прерывистый голос прошептал:
— Эллис, родная, прости меня. С моей стороны было подло так поступать с тобой. Но если бы ты знала, как мне тяжело… Дорогая, я же люблю тебя, люблю больше всего на свете! Именно это ты хотела от меня услышать?
— Ты… ты смеешься надо мной?
Эллис посмотрела на Мэтта в упор. Неужели он вновь над ней издевается? Однако на мужском лице не было и намека на насмешку.
— Нет. Это судьба так жестоко посмеялась над нами обоими, — грустно ответил он. — Эллис, родная… что же мы натворили?
И тут, наконец поверив, Эллис с каким-то всхлипом бросилась на шею любимому и разрыдалась. Без устали она целовала родное до боли лицо, не замечая, как ее слезы смешиваются с другими слезами. Спасительная темнота скрывала обоих от любопытных глаз.
Долгое время они не могли ни о чем говорить. Да и к чему слова, если Эллис и Мэтт всегда умели понимать друг друга и без них?
Увы, ни одному Брайану Эллис понравилась с первого взгляда. Мэтт также почувствовал, что отныне без этой девушки его жизнь пуста, одинока и бессмысленна.
Без девушки Раймонда.
Последний довод оказался решающим. Возникшее чувство следовало подавить в зародыше.
Однако принять такое решение было несравненно проще, нежели его осуществить…
Эллис не казалось, когда она видела явную симпатию со стороны Мэтта. Даже простая болтовня с ней заставляла молодого человека чувствовать себя на седьмом небе от счастья. А ее волнующая близость — и вовсе терять над собой контроль и забывать о данной самому себе клятве. Отсюда и их незабываемый танец на лесной поляне, и поцелуй во время игры в твистер…