Так кто же виноват в трагедии 1941 года?
Шрифт:
11 июля советским представителям в Англии была передана нота лорда Керзона с требованием остановить наступление Красной армии. Окончательно же вопросы разграничения территорий в Восточной Европе предлагалось решить на международной конференции в Лондоне. В случае же продолжения наступления советских войск в Польше, Англия и ее союзники угрожали поддержать Польшу «всеми средствами, имеющимися в их распоряжении». Кроме того, Москве предписывалось заключить перемирие с Врангелем, войска которого вели бои в Северной Таврии.
Мнения в советском руководстве относительно английской ноты разделились.
Аналогичную позицию занял и Сталин, который 11 июля писал в «Правде» что, хотя
«наши успехи на антипольских фронтах несомненны…, но было бы недостойным бахвальством думать, что с поляками в основе уже покончено, что нам остается лишь проделать „марш на Варшаву“: Это бахвальство… неуместно не только потому, что у Польши имеются резервы, которые она несомненно бросит на фронт…, но и прежде всего потому, что в тылу наших войск появился новый союзник Польши — Врангель, который грозит взорвать с тыла плоды наших побед над поляками… Смешно поэтому говорить о „марше на Варшаву“ и вообще о прочности наших успехов, пока врангелевская опасность не ликвидирована».
Однако под влиянием победных реляций и бахвальства командующего Западным фронтом Тухачевского о том, что левый фланг польских войск якобы уже разбит совершенно, а польская армия более неспособна к дальнейшему сопротивлению, руководство страны отклонило английские предложения и приняло силовой вариант решения польской проблемы.
Военный «корифей» не смог адекватно оценить тот факт, что войска Западного фронта в ходе предшествовавших боев понесли большие потери и оказались существенно ослабленными, а их тыловые части отстали на 200–400 километров, в связи с чем нарушилась система снабжения войск боеприпасами и продовольствием. В результате этого в момент начала наступления на Варшаву в войсках Западного фронта попросту не хватало патронов, винтовок и артиллеристских снарядов.
Тем временем советское наступление продолжалось и 24 июля войска Западного фронта прорвали оборону поляков и форсировали реки Неман и Шару, 25 июля вступили в город Волковыск, 27 июля — в Осовец и Пружаны, 29 июля — в Ломжу, а 30 июля был занят Кобрин. 1 августа Красная армия освободила Брест, 3 августа советские войска заняли Остров, а 6 августа — Остроленку.
Одновременно на Юго-Западном фронте 1-я Конная армия, развивая наступление на Львов, 26 июля овладела Бродами, а к 28 июля на широком фронте с боями вышла к реке Западный Буг. На юге фронта 14-я армия прорвала польскую оборону на реке Збруч и 26 июля овладела Тарнополем. А на севере 4 августа 12-я армия вступила в Ковель.
Принципиальным является то обстоятельство, что в период своих наибольших военных успехов Советское правительство вновь заявило, о признание независимости и этнографических границ Польши:
«Наступление советских войск является чисто военной операцией, не наносящей ущерба будущему мирному договору
В этом было принципиальное отличие позиции Москвы от позиции правящего режима в Польше, который стремился захватить территории и поработить народы соседних государств: Литвы, Белоруссии и Украины.
Здесь необходимо остановиться еще на одной грубой ошибке Тухачевского, который явно проморгал концентрацию польских войск на ивангородском направлении, отрицая ее даже после соответствующих предупреждений со стороны главкома Реввоенсовета республики. Эта промах Тухачевского виден из записи его переговоров по прямому проводу с С. С. Каменевым, состоявшимися 10 августа. Командующий Западным фронтом заявляет:
«Главные силы противника находятся не южнее, а севернее Буга, но ускользают от ударов».
На что Каменев возражает:
«Если вы так категорически настаиваете, что главные силы поляков севернее Буга, с чем я никак не могу согласиться по имеющимся в штабе данным, но, считая, что вы более детально в этом вопросе ознакомлены, предоставляю вам свободу действий».
10 августа штабу Западного фронта удалось захватить приказ о подготовке противником контрудара из района Ивангорода. Но Тухачевский игнорирует эту информацию, не предпринимает никаких контрмер и сообщает об этом факте Каменеву лишь 13 августа, когда поляки уже начали свое контрнаступление и разбили одну из его бригад:
«По перехваченному приказу 3 армия [противника] собирается перейти в наступление и даже опрокинула одну бригаду Хвесина. В общем южнее Холма еще придется много действовать».
Теперь уже Михаил Николаевич просит Реввоенсовет ускорить передачу в состав Западного фронта 12-ой и 1-ой Конной армии. Однако никаких срочных контрмер на Ивангородском направлении своими силами командование фронтом так и не предприняло. В это время Тухачевский думал лишь о взятии Варшавы, хотя для этого у него просто не было необходимого количества боеприпасов и надо было бы думать не о нападении, а об организации обороны. Собственно говоря, именно этот авантюризм Тухачевского и явилась причиной катастрофы, постигшей Красную армию под Варшавой.
В период разоблачения культа личности, когда Хрущеву было необходимо реабилитировать Тухачевского, вновь была поднята на щит версия Троцкого, согласно которой разгром поляками Красной армии в 1920 году якобы явился результатом того, что Буденный и Сталин отказались своевременно выполнить приказ главкома республики о передачи 1-ой Конной армии в состав Западного фронта, в результате чего противнику и удалось разбить войска, которыми командовал Тухачевский.
Однако анализ тех событий показывает, что поражение Красной армии под Варшавой явилось, прежде всего, следствием ошибок, допущенных самим Тухачевским. Приказ же о передаче 12-й и 1-й Конной армий в состав Западного фронта был отдан Реввоенсоветом только 11 августа. Однако директива была зашифрована с ошибками, что сделало ее расшифровку невозможной. В результате соответствующий приказ до командования Юго-Западного фронта дошел лишь 13 августа, причем Первая конная в это время вела активные бои за Львов.