Так произошло
Шрифт:
Белое платье — совершенно не пышное, а облегающее. Джонатан в смокинге. Алтарь. Два небольших золотых кольца — без бриллиантов и прочей безвкусной роскоши, но с их инициалами снаружи и изнутри. Короткая клятва без излишней мишуры слов. Скромный банкет для самых близких. Счастливые улыбки. Памятные фотографии…
Мгновение — и картинка в голове Синдер сменилась на другую.
Синдер шинкует овощи для обеда, ожидая, когда Джонатан отложит в сторону документы и спустится из своего кабинета вниз. Дети рядом терпеливо ожидают
Еще мгновение — и еще одна мысль обретает форму.
Синдер и Джонатан сидят под одним одеялом в гостинной, слушая мерный треск поленьев в камине. За окном опускается пушистый снег. Перед ней на кофейном столике дымится кружка крепкого черного кофе — для Синдер — и какао с маршмеллоу — для Джонатана. Теплая атмосфера окутывает ее, как и одеяло — и в какой-то момент Синдер чувствует, как начинают закрываться непроизвольно ее глаза — как ее осанка начинает проседать и она опускается вниз… Для того, чтобы прижаться щекой к чему-то теплому, но сильному — и почувствовать тепло, и мерное дыхание, спокойное сердцебиение — и кто-то прижимает ее к себе и Синдер слышит голос, такой знакомый, родной, дорогой голос…
«Все будет хорошо, Синдер. Ты не слабая. Ты самая сильная…»
Картины проносились перед глазами Синдер, одна за одной — но стоило ей открыть глаза, как наваждение пропало полностью, сменившись из приятных размышлений о будущем на холодную реальность настоящего.
Синдер Фолл была человеком с удивительно малой мечтой.
Но эта небольшая мечта только означала, что Синдер могла приложить титанические усилия для ее исполнения.
В конце концов даже кресло главы КРСА для нее служило только шагом на пути к ее заветной мечте. То, что для других звучало как простой план — «просто женись и заведи детей» — для Синдер было куда более сложной и опасной затеей.
В первую очередь люди, что могли посоветовать ей подобное не совсем правильно понимали, что означала ее мечта.
Мечтой Синдер не было «завести семью и детей.» Мечтой Синдер было «во всем и всегда помогать Джонатану.»
Это включало не только моральную поддержку из-за трона, домашний уют, куда Джонатан мог всегда вернуться после изматывающего рабочего дня, но и помощь в его бесконечной борьбе.
Бюрократия. Дипломатия. Политика. Экономика. Покушения. Восстания. Командование. Сотни вещей, что носил на своих плечах Джонатан.
Джонатан Гудман был королем — и он не являлся просто представителем правительства, «лицом, знакомым толпе.» Он являлся правителем настолько же, насколько и символом — и сколько бы сотен подходящих министров, секретарей и заместителей бы он не нашел — в конце концов именно он направлял Гленн, он решал самые большие из вопросов, он давал указания всем своим заместителям и министрам…
Слишком много работал.
Синдер хотела помочь Джонатану. Она не хотела забирать его трон и ни в коем случае не рассматривала власть Джонатана как свою возможность, как не планировала никакого переворота или подобных мелочных манипуляций. Более того, стоило только Джонатану сказать — намекнуть — задуматься о том, что Синдер не должна была делать что-то — как она мгновенно бы отказалась от подобной мысли.
Однако Джонатан так не думал, просто потому, что он понимал не меньше Синдер — она не была интриганкой или охочей до власти амбициозной захватчицей трона. Она действительно просто хотела помочь…
Как только могла и как только умела.
Именно поэтому Синдер не видела себя в любой иной роли, кроме как в КРСА. Просто потому, что именно в этой области ее таланты могли действительно расцвести в полной мере — и именно пользуясь возможностями КРСА она могла оказать Джонатану наибольшую поддержку и оказать наибольшее влияние на общество, Гленн и весь мир.
И именно поэтому Синдер считала, что даже место главы КРСА являлось только ступенькой на пути к ее маленькому счастью.
В конце концов предполагавшие, что планами Синдер является завоевание мира или что-нибудь столь же невероятное не были абсолютно неправы.
Синдер вполне отдавала себе отчет, что однажды, возможно, перед ней возникнет и подобная невероятная задача. Завоевание мира, уничтожение гримм, окончательное убийство Салем и Озпина…
Просто Синдер не рассматривала подобные достижения в качестве своей мечты. Как максимум — целей на пути к своей мечте.
Наверное, это было самым ужасающим в Синдер Фолл. В том, что она не стремилась к достижению мирового господства или убийству тысячелетних древних стратегов — а лишь рассматривала подобное как один из возможных путей достижения мечты настолько маленькой, что никакому человеку не пришло бы в голову потратить даже тысячную часть тех усилий, что Синдер посвящала достижению именно этой мечты.
А это значило, что Синдер могла пойти на самые невероятные действия, жертвы и решения ради достижения подобной мечты.
А значит, если для того, чтобы обеспечить свое маленькое семейное счастье с Джонатаном ей было необходимо подмять под себя крупнейшую и самую могущественную тайную службу Ремнанта — значит она готова была пойти на это — консолидировать свои силы и ресурсы, направить освещение СМИ в правильную сторону, надавить на тех или иных сторонников и критиков.
Если же однажды ей станет нужно для этого принять еще более отчаянные и амбициозные решения, что же…
Ради очень маленькой мечты Синдер была готова пойти на очень большие шаги.
Семья по духу
Нора не помнила своих родителей. Это было совершенно нормально — оставшись одна в возрасте, в котором дети еще не посещают школу было совершенно нормально, что у Норы не осталось ничего от ее родителей. Ни заметки, ни знакомых, ни даже воспоминаний.