Так произошло
Шрифт:
И Нора никогда не была ни самой внимательной, ни самой прилежной из учениц — но Синдер не принимала никаких оправданий. Если ты отказывался учиться — Синдер не поднимала руку, однако одних ее слов было достаточно для того, чтобы превратить взрослого мужчину в плачущего содрогающегося ребенка — что же говорить о настоящем ребенке?
Синдер не составляло труда нанести какую-нибудь пожизненную психическую травму одними словами — и иногда Нора думала, что та даже могла сделать это… Однако Синдер была не злой мучительницей, желающей оскорблять всех, кто выбивался из общей линии. Наоборот, Синдер платила
И это работало. Это сработало на всех «друзьях» Синдер, на Норе, и, как планировала сама Синдер, это должно было сработать на всем обществе Гленн, а, возможно, однажды, даже на всем Ремнанте.
И в конце концов, хотя Нора не могла сказать, что ее обучение у Синдер было легким — Нора никогда не была лучшей ученицей на свете, а Синдер, при всем ее старании, не была слишком внимательным или вдохновляющим учителем — когда Нора поступила в школу… Она неожиданно обнаружила, что не уступала другим детям. Более того, превосходила их — к моменту, когда остальные дети только разобрались со сложением и вычитанием простых чисел — Нора уже неплохо могла перемножать числа в уме.
Синдер, в конце концов, не могла позволить себе, чтобы избранный Джонатаном ребенок, порученный на воспитание самой Синдер оказался хуже ее окружения, не так ли?
И потому Синдер учила Нору. А когда Синдер ставила перед собой цель — Синдер добивалась цели.
Поэтому Нора, которая никогда не считала себя хорошей ученицей, научилась разбираться во всем сразу. Не то, чтобы Синдер смогла полностью вместить все содержимое всех учебников в мире в голову Норы — но к концу своего обучения в старшей школе Нора подходила не только с идеальными оценками, но и запомнив гораздо больше материала, чем другие ученики когда-либо вообще учили — и с практическими навыками, что они вряд ли когда-либо планировали получать.
Нора умела конспектировать чужие речи не отвлекаясь от собственных мыслей, прекрасно могла расшифровывать «официальную речь» и была научена слепому письму — при нужде Нора могла писать даже используя две руки единовременно, в двух разных бланках и два разных текста.
Не то, чтобы подобный опыт был слишком уж полезен в обычной жизни простого человека — но за годы, проведенные в качестве своеобразного «ассистента» Синдер Нора научилась эти и большому числу иных трюков.
В конце концов Синдер изначально избрала Нору на роль своего протеже — по большей части скорее подражая Джонатану, действительно нуждавшемуся в большом числе заместителей, чем сама нуждаясь в услугах Норы.
Нет, Нора помогала Синдер… В каком-то смысле.
Возможность переложить наиболее базовые функции на Нору немного помогала Синдер — но в отличии от Джонатана, действительно нуждающегося в заместителях, секретарях, организаторах и иных людях — Синдер редко действительно «нуждалась» в Норе.
В основном Нора двигалась вместе с Синдер в качестве… Статусного аксессуара. Кто-то полагающийся по рангу Синдер — но совершенно не обязательно необходимый.
И Нора… Вполне понимала и принимала это.
Да, она выполняла функции, которые не были слишком уж нужны Синдер…
Нет, конечно же Нора понимала, что тем, кто предоставил ей подобное был Джонатан — и Нора была крайне благодарна Джонатану — но также Нора понимала, что без слов, решения Синдер — Джонатан не решился бы привести Нору в Гленн, она не получила бы ничего из того, что у нее было сейчас — и, скорее всего, Нора бы просто погибла в нападении гримм, случившемся считанные часы после того, как Джонатан, Синдер и Нио покинули Куроюри вместе с Норой.
Потому Нора не переживала из-за того, что она выполняла ради Синдер бесполезную работу, или что Синдер требовала от Норы знания, умения и поведение, что просто не совмещались с Норой, ее характером и умом.
Да, она выполняла бесполезную работу, что ей, говоря строго, не нравилась… Но если рассматривать это в качестве ее возможности отплатить за предыдущее оказанное ей добро — это было нормально. К тому же не то, чтобы ее навыки были совсем бесполезны — их редкость не говорила об этом вовсе.
С другой стороны — рассматривая свою будущую карьеру Нора все же не планировала посвятить свою жизнь тому, чтобы быть секретарем Синдер — и Синдер не требовала от Норы подобного в свою очередь. Вместо этого Нора планировала… Стать охотницей.
Не преследуя какую-то грандиозную цель в этом мире, и не гонясь за романтикой жизни охотника.
А просто потому, что Нора была таким человеком — из тех, что предпочитают простую и понятную свободную жизнь.
Нио любила простую и понятную размеренную жизнь.
Одновременно с этим и парадоксально, Нио не любила жить по распорядку.
Или, если точнее, то Нио любила жить по распорядку, подчиняясь рутине и не делая чего-то нового излишне — вставать и ложиться как можно позднее, есть одни и те же блюда и общаться с одними и теми же людьми — но вместе с тем Нио ни в коем случае нельзя было назвать «ленивой.» Скорее… Предсказуемой.
Но и назвать ее предсказуемой тоже было нельзя — говоря о предсказуемости люди обычно думали о ком-то, кто обычно делал все размеренно и в порядке вещей, осматривая те со всех сторон, однако Нио была из тех кто был предсказуем именно потому, что она была активной, взбалмошной и с наплевательским отношениям к правилам — таким, при котором только протекция Джонатана и была причиной, почему ее личное дело до сих пор не пестрело красными помарками и возмущениями учителей, чиновников, родителей и всех, кому не посчастливилось стать причиной неудовольствия Нио.
Это, конечно, было в десять раз лучше, чем стать причиной неудовольствия Синдер — и в сто раз лучше, чем стать причиной неудовольствия Джонатана — потому, что Синдер не относилась ни к одному своему смертельному врагу хуже, чем к любому, даже случайному, неприятелю Джонатана — а учитывая, что «смертельные» враги Синдер обычно не доживали даже до того момента, как Синдер могла бы признать их своими «смертельными врагами» — это говорило о многом.
Худшей вещью, что могла сделать Нио — исключая настоящих преступников или потенциальных бандитов в беззаконных пустошах Ремнанта — было…