Такси: Ночной Эскорт
Шрифт:
Трудно было поверить, что у этого мужчины могут действительно быть ко мне чувства, но осознавать, что он спрашивал о моем здоровье, было довольно приятно. Однако лучше бы это был Тао…
В сознании всплыл недавно приснившийся сон о Бэкхёне, и сердце болезненно сжалось, сбив дыхание. Кажется, я правда тревожилась о том, что произошло с этим парнем. Стерли ли ему память? Или посадили в тюрьму за покушение? Если рассуждать, что все компании, занимающиеся проституцией, подпольные и в основном не привлекающие к себе внимание полиции, то, вполне вероятно, его просто наказали другими способами, только вот жив ли он до сих пор, или же тот живой труп не зря мне приснился?
А
– Мы приехали, - спустя пару часов сообщил мне водитель, и я протянула ему заранее приготовленные воны за проезд.
Выбравшись из машины, оглянулась и почти сразу заметила мрачный, почти черный дом, походивший на заброшенный. Вокруг него накренились старые деревья, а стены и двери обросли плетущимися щупальцами диких растений. Ощупав замок, я поняла, что дверь закрыта и внутри никого нет. Окна были пусты, и даже не намека на свет не предвиделось, только сырость и пустующие комнаты.
Таксист успел уехать прочь, и мне пришлось обнять себя за плечи, пытаясь задержать уходящее тепло. Ночной воздух неприятно касался кожи, и я успела пожалеть о том, что рванулась куда-то на ночь глядя, не думая о последствиях. Вокруг было очень мало домов, и их окна не светились. Пустые улицы, потухшие фонари, - все это больше напоминало заброшенный лабиринт, из которого будет сложно выбраться.
Нахмурившись, я пошла по еле заметной вытоптанной кем-то тропинке и, обогнув дом, оказалась перед широким полем, ведущим к лесу. Высокие мрачные деревья скрывали за собой что-то неизвестное и что-то, манящее меня к себе. Я встряхнула головой, чтобы избавиться от наваждения, но шум, возникший в ушах за секунду до этого, мне совсем не показался. Откуда-то слышался веселый смех и чьи-то голоса.
Словно зачарованная, я пошла по тропинке, не оглядываясь, чтобы не передумать и не испугаться. Мне и самой не верилось, что тело шло само по себе, не слушаясь, просто вперёд на звук, очень похожий на людской.
Холод пробирал до самых костей, но я продолжала идти, всматриваясь в еле заметный огонек, разрезающий темноту внутри леса. Если бы кто-то увидел меня, то сказал бы, что я сумасшедшая, сбрендившая дикарка, которой недорога жизнь, но все мое существо тянулось туда, словно именно там, где этот огонек, были ответы на все мои вопросы…
Дрожь покрыла мою кожу, пробираясь до сознания, затормаживая меня, уговаривая отказаться от глупой затеи, но упрямство всегда было моей слабой, а порой даже и сильной стороной, поэтому я старательно игнорировала разум, следуя интуиции.
Добравшись до окраины леса, я осторожно направилась по звуку, минуя деревья и разглядывая свет, оказавшийся обычным костром, однако ярко пылающим. Вокруг него расположилось много людей, среди которых были и мужчины, и женщины, и даже дети. С удивлением изучая их лица, я узнала этот тип человека – цыгане.
Меня заметили почти сразу, когда несколько мальчишек, подскочив на ноги, начали тыкать в меня пальцами. Они были одеты в легкие сорочки, несмотря на холодную погоду, но когда я подошла ближе к табору, то с изумлением осознала, что в плотном кольце деревьев совершенно не холодно, а широкий костер распространяет тепло по всей лужайке, на которой располагались и люди, и низкие старые палатки, затертые временем и руками.
Люди говорили на незнакомом мне цыганском языке и смотрели на меня так, будто видели призрака. Я все еще не понимала, что
Мальчишки, увидевшие меня первыми, по приказу седовласого подбежали к нам, думаю, он позвал их, сказав что-то членораздельное. Они взяли мои ладони и вдвоем повели обратно к выходу из кольца. Я сжалась, предчувствуя жестокий сквозняк, ожидающий меня снаружи, и с силой стулила губы, чтобы не переохлаждать горло. Видимо, они не хотят, чтобы я была здесь. Однако я резко остановилась, когда знакомый мужской голос негромко обратился ко мне:
– Что вы здесь делаете, маленькая госпожа?
Мгновенно обернувшись, я сразу же увидела стоящего у костра Тао собственной персоной. Он выглядел вполне здоровым в простой цыганской белой рубашке и коричневых штанах. Мужчина был бос, как и остальные, кто присутствовал здесь, но это мало волновало меня, потому что все, о чем я могла думать - это что нашла его! Моя интуиция не подвела! Я сумела!
Мальчишки отпустили меня, а директор подошел почти вплотную, склоняясь над моим лицом и разглядывая побледневшие губы и полные надежды глаза. От его близости у меня перехватило дыхание, а сердце заколотилось.
– Вы перемерзли, - резюмировал он и осторожно прижал мое окоченевшее тело к своей груди, в тоже время сообщая что-то цыганам на их языке. Услышав его фразу, они закачали головами и радостно принялись восклицать что-то, возвращаясь каждый к своему делу.
– Ч-что вы сказали ему? – прохрипела я, поднимая к нему взгляд и обнаруживая еле заметный намек на щетину. А еще от него приятно пахло костром и крайне знакомым запахом мужских духов.
Тао коротко улыбнулся и покачал головой, протягивая:
– Сказал, что вы моя женщина, пришедшая спасти своего мужчину-неудачника. Надеюсь, вы не против такой роли?
– Совсем нет, - с облегчением вздохнула я и почувствовала, как медленно согревается тело. Но что еще более приятное, так это объятия директора, разговаривающего о чем-то, с, судя по всему, вождем цыган. На мгновение я просто выпала из реальности, не веря собственному счастью, а в следующую секунду буквально уснула на его груди, склонив голову, потому что чувствовала себя в полной безопасности.
Комментарий к Глава 14
Если вдруг вас смутит присутствие цыган в Южной Корее, то я возьму на себя смелость напомнить, что это АУ :D
Не судите строго ~
========== Глава 15 ==========
Рядом со мной меня любовью душишь,
Твое слепое чувство - страшнее меня!
За всю свою жизнь я любила так единожды. Он стал для меня подсознательным идеалом, сильным и властным, жгучим и притягательным. Я робела под взглядом его темных глаз и таяла подобно маслу при малейшем соприкосновении нашей кожи. Запах этого мужчины сводил меня с ума, словно надо мной поколдовал талантливый парфюмер. Если подумать, ведь в нем нет ничего особенного, более того, он жесток, циничен, почти всегда холоден и отстраненный, словно его мир не здесь, а где-то там, меж сухих чуть желтоватых страниц очередной толстой книги, которую он любил листать ночами у камина в своей библиотеке.