Таксидермист
Шрифт:
Моя охота на коралловую змею продвигалась плохо, и я уже опасался, что без Интернета обойтись не удастся.
– К счастью, у меня нет конкурентов.
– А ты все еще слушаешь радио «Оупри»? [89] Гав, у тебя есть масса, масса клиентов, которые просто не знают о тебе. Вот если бы ты дал мне состряпать для тебя сайт.
– И этот сайт сможет защитить меня, как твоя карта?
– Может быть. – Дадли улыбнулся мне через плечо. – Что бы ты делал, если бы я за тобой не присматривал? Я и Энджи?
89
«Грэнд
– Не забывай Отто.
– Да, и Отто. – Дадли вдруг оторвался от своей лупы и нахмурился, глядя куда-то в угол. – Хочу сказать, что меня ужасно печалит кончина Вито. Я его любил, хоть мы и редко встречались.
– Похоже, он хотел помочь мне. Наверное, Вито был натуропат. Но поди разбери. Я видел только, что он из ретристов.
– Я должен был это понять. – Дадли покачал головой, упрекая себя. – Я знал, что он увлекался сонотерапией. Значит, у ретристов теперь есть все, что нужно. Твой драгоценный Пискун и все, что спрятано в его голове, теперь у них. Тем лучше, верно? Теперь все позади, так?
– М-м. А что значит, если за мной следят копы? Какой-то синий микроавтобус, разрисованный граффити, весь день стоял под моими окнами на другой стороне улицы, где запрещена стоянка, и не получил штрафной талон.
– Они следили за тобой? – ледяным тоном переспросил Дадли. – Сейчас?
– Не думай, что я уж совсем. Нет, я вышел черным ходом, перелез через стену во двор к моему соседу Гарри и вышел другим проулком.
– Чую нюхом, ты еще не выбрался из ендовы. Возможно, фараоны решили сделать из тебя приманку.
Первую часть фразы я не очень понял, но не стал переспрашивать, чтобы не нарваться на язвительный перевод «для невежественных янки».
– Да, но я не сомневаюсь, что ретристы это знают. Они пройдохи и жулье, но не дураки. Они явно заприметили нас с Энджи в Церкви Джайва, а Николаса разглядели за версту. А после того, как копы нашли труп тети-колы, ретристы как в воду канули. Дяди-ситро. Не все ли равно.
– Брат не появлялся?
– Ни звука. – Я скрестил пальцы, а другой рукой постучал по дереву. – Ладно, Дадли, скажи мне честно. Без деталей и без всякого такого, просто скажи. Хоть что-то из этой лабуды, которую лепят ретристы, возможно? Или они просто серьезно заблуждаются?
Дадли сначала помолчал, но по тому, как у него подергивались губы, и по наклону головы было ясно, что он думает.
– Включи телевизор, – сказал он наконец. Помедлив, я сделал, как он велел. Шло дневное ток-шоу, там спорили.
– Погромче, – рявкнул Дадли через плечо. Я прибавил, спросил:
– Ну?
– Возможно, – прошептал Дадли.
– Насколько? – прошептал я ему в ухо, глядя, как женщина на экране бросает стулом в другую. Дадли оторвал глаза
– Возможно вполне.
– И зомбирование цветными вспышками?
– Часть системы американского Гулага. – Дадли равнодушно покачал головой. – Они отказались от этого, когда русские запустили спутник. Но…
– Но?
– Ну, в любом случае, телевидение высокой четкости, насколько я разумею, уменьшит воздействие вспышек, которое есть сейчас, оптический нерв просто уже не сможет регистрировать все множество разных цветовых пульсаций, которые обычно связывают с малым эпилептическим припадком и явлениями, которые они вызывают – вроде расстройств памяти и дежа вю. То есть если нам не будут показывать именно цветные пятна, специально монтируя их последовательность. Недавно в Японии один мультфильм…
– Я слышал. Половина японских детей рехнулась.
– Преувеличение. На самом деле около шестисот. И может быть, ретристам того и нужно. Такое воздействие, которого они могли бы добиваться, чтобы контролировать восприятие людей и их действия. И опять же, насколько я могу судить, вспышка с высоким разрешением, хоть и насыщенная, все же сильно не дотягивает до частоты слияния, и если увеличенное разрешение что-то изменит, то разве что сгладит эффект мерцания. Не вижу, как повышение разрешения может аномально подействовать на ядерные оболочки ЛКТ.
– ЛКТ? – Надо было постараться и продлить его откровенность.
– Латерального коленчатого тела. Смотри… – Он поднял пинцетом сероватую изюмину – мозг поползня. – У птиц они тоже есть. – Дадли опустил мозг в стальную миску к другим малюсеньким кусочкам внутренностей.
– Ага. – Ясно, подписчик «Вестника безумного ученого». – А то, что они затевают со сферами, хорошо или плохо?
– Тш-ш! – Крупная капля пота скатилась по его круглому лицу. – Скорее всего, плохо.
Я зашептал еще тише:
– Но разве АНБ… – Дадли метнул в меня презрительный взгляд. – То есть разве от этой идеи не отказались, еще когда появились «Битлз»?
Дадли ничего не сказал. Только склонил голову, и это движение я истолковал как неохотное «нет».
– А тогда… – Я почти касался губами его влажного уха. – …надо что-нибудь делать? Они со дня на день применят свои сферы.
Дадли слабо усмехнулся:
– Если никто ничего не делает до сих пор, то уже слишком поздно. Никто не сможет мобилизовать, э-э, нужную службу за столь короткий срок.
– Но…
– Гав?
– Да?
– Ты ни черта не можешь тут поделать.
– Но…
– Выключи телевизор, Гав. Налей себе крем-соды. А я выпью «Клево-Формы».
Глава 26
В следующие сутки жизнь была, по контрасту, довольно скучная. Мы с Отто закончили прибираться в разгромленной квартире. Без Николаса. Без нападений, похищений и пистолетов. Казалось, что Пискун и ретристы провалились куда-то, чтобы портить жизнь другим, так что мы радовались приближению шоу принцессы Мадлен, на котором все увидят сделанные Энджи украшения.