Тактика и стрельба артиллерии
Шрифт:
ЖУРНАЛ НАБЛЮДЕНИЯ ПРОТИВОБАТАРЕЙНОЙ ГРУППЫ С НАБЛЮДАТЕЛЬНОГО ПУНКТА № 1
№ целей
Название целей
1 мая
2 мая
3 мая и т. д.
25
Наблюдательный пункт на высоте 458
11 час. — когда неприятельская батарея стреляла, из-за бугра на высоте 458 всё время высовывался наблюдатель с биноклем; батарея смолкла, и наблюдатель исчез
8 ч. 30 м. — пришёл офицер с блестящей папкой
4 часа — бугор увеличился почти вдвое, появился ход сообщения за гору. Видно, как углубляют ход и выбрасывают землю
8
17 час. — очевидно, телефонист проверял провод, вышел из блиндажа и скрылся за горой
20 ч. 40 м. — офицер ушёл из блиндажа
9 час. — в бугре щель
26
Батарея восточнее костёла в д. Хорошоуц
6 час. — передовой наблюдатель доложил, что из 5-й роты Рыльского полка вчера вечером видели блески впереди костёла
14 ч. 40 м. — батарея открыла огонь по окопам 5-й роты Рыльского полка. Ясно видны блески выстрелов между костёлом и серым домом
5 час. — за костелом остановился зарядный ящик, люди носили патроны на батарею. Один был в белой рубашке и от костёла до батареи и обратно доходил в 6 мин.
Стреляли 3 лёгких орудия шрапнелью. Выпустили около 20 снарядов
17 ч. 50 м. — батарея открыла огонь по левому флангу Старооскольского полка, выпустила 15 снарядов
23 ч. 40 м. — у австрийцев началась паника; ночная отметка по блеску дала направление на эту же батарею
19 час. — батарея стреляла двумя орудиями по 5-й роте Рыльского полка и по Ржавенцы
27
Шоссе на южной окраине Боянчукского леса, у домика с красной крышей
10 час. — у домика видна порыжевшая маскировка, за которой белеет шоссе. К красному дому подъехал автомобиль и подъезжали часто всадники
11 час. — прошли обозы с севера на юг
Переменили маскировку, и ничего не видно
12 ч. 40 м. — к красному дому подъехал экипаж
15 ч. 30 м. — прошли на север 5 шестёрочных запряжек
Вычерчивание полей видимости и зарисовка артиллерийских панорам, в особенности последних, не получили широкого распространения… И если они исполнялись, то в большинстве случаев крайне неохотно, так как на практике во время войны почти не пользовались ни полями видимости, ни панорамами, так как последние пригодны лишь для того единственного наблюдательного пункта, на котором они были составлены. Увлечение зарисовкой перспективных панорам, возникшее во вовремя войны с Японией, прекратилось приблизительно в 1908–1910 гг. В позиционный период мировой войны оно вновь возродилось, но не надолго: «панорам требовать нельзя» — так категорически указывало «Наставление для борьбы за укреплённые полосы» 1917 г. (ч. III, § 111). Инспартзап, повидимому, упустил из виду это указание; иначе он в своей телеграмме от 9 сентября 1917 г. (приведённой выше), не предъявил бы требования иметь на каждом наблюдательном пункте панораму впереди лежащей местности.
Согласно тому же «Наставлению», для взаимного ориентирования войск и для целеуказания схемы, составляемые в управлении (штабе) начальника артиллерии каждого корпуса (а согласно ч. III «Наставления» — в штабе дивизии), должны были захватывать приблизительно 3–4 км тыла своего района обороны и 5–7 км у противника, а по фронту, кроме своего участка, еще по 2 км влево и вправо. На схему переносились данные фотографического плана, неприятельские и свои окопы с указанием номерных участков (целей), ориентиры, названия,
Расположение своих батареей и наблюдательных пунктов наносилось точно только на те схемы, которые передавалась начальствующим лицам, не ниже командиров полков и артиллерийских дивизионов. Прочие начальники отмечали лишь районы батарей, работающих на их участке.
Указанные схемы передавались для руководства всем артиллерийским и пехотным начальникам. Артиллерийские начальники дополняли полученные схемы нанесением на них расположения своих батарей и наблюдательных пунктов. Брать схемы на передовые наблюдательные пункты, в передовую разведку или при движении в атаку воспрещалось.
Схемы изучались в применении к местности всеми артиллерийскими и пехотными офицерами, а также наблюдателями, и служили основой целеуказания и взаимной ориентировки.
Начальникам артиллерии корпуса и дивизии, командирам артиллерийских групп и дивизионов предлагалось изучать особенно тщательно эти схемы и вообще весь план действий артиллерии. При этом обращалось внимание на то, что только при условии тщательного изучения плана артиллерийских действий в связи с общим планом боевой операции данного войскового соединения и при условии надлежащего проявления инициативы артиллерийскими начальниками возможно достигнуть необходимой гибкости в управлении огнём артиллерии.
«Тогда, — говорилось в «Наставлении для борьбы за укреплённые полосы» (ч. III, § 32), — и малочисленная, но надлежаще управляемая артиллерия явится могучей силой».
«Наставлением для борьбы за укреплённые полосы», ч. II, подчёркивалось, что «связь требует обдуманной схемы и тщательного выполнения». Схему связи телефонную и других родов окончательно устанавливал начальник артиллерии корпуса. Заблаговременно (за два дня до боя) схема связи, с указанием телефонных проводов до командиров дивизионов включительно, вычерчивалась в штабе артиллерии каждого ударного корпуса и рассылалась в штабы дивизий, полков ~ артиллерийских начальников до командиров батарей включительно. Телефонную связь требовалось организовать без торопливости и проверить работой. Телефонная сеть устраивалась: магистрали на участках вне сильного обстрела по всем правилам долговременных линий (на прочных столбах, из голого провода на изоляторах); вблизи окопов и в сильно обстреливаемых районах провода укладывались в особо устраиваемые «телефонные ходы» (отрываемые в земле ровики), а для людей устраивались крытые помещения. Помещения для центральных телефонных станций (начальников артиллерии ударного корпуса, групп, командиров дивизионов) требовалось устраивать прочно, чтобы они выдерживали попадание 152-мм бомб. В распоряжение начальника артиллерии ударного корпуса назначалась телеграфная рота, преимущественно для устройства связи старших артиллерийских начальников, так как телефонных средств, имеющихся в артиллерии, было недостаточно.
Кроме телефонной связи, устанавливалась связь, особенно с пехотой, флагами, фонарями, цветными ракетами, посыльными, полевой почтой и пр.
От каждого дивизиона к начальнику группы и от каждой группы к начальнику артиллерии ударного корпуса высылалось по одному конному разведчику. Старший артиллерийский начальник каждого полкового участка назначал к начальнику своего боевого участка офицера связи и двух фейерверкеров (сержантов), снабжённых достаточным количеством средств связи. Офицер связи обязан был: а) иметь точные сведения, для доклада начальнику участка, о всех батареях, могущих обстреливать разные цели боевого участка; б) непрерывно держать начальника артиллерии участка в курсе обстановки на фронте; в) передавать в артиллерию просьбу об обстреле тех или других целей.