Талантливая ученица тёмного архимагистра
Шрифт:
— Ну мы ж не знали.
— Ой, всё… Убирайтесь с глаз долой и сегодня передо мной не маячьте, — эльф убрал лёд и хлопнул дверью ванной комнаты.
«Спокойно, Лэнд, спокойно», — сказал он своему отражению в зеркале и плеснул в лицо холодной воды.
Да, спокойно. Сегодня он снова увидит Нору и уже на месте разберётся со своими новыми ощущениями.
Альвинора провела беспокойную ночь. Ей всё время казалось, что во-о-н из того угла или даже вот из этого вылезут какие-нибудь чёрные жути и утащат её куда-то, где никто не найдёт.
— Алька, чего крутишься?
Аль постаралась больше не шуметь, а в голове прокручивала события минувшего вечера, умышленно останавливаясь на моменте выхода из купола и возвращаясь обратно к началу, снова и снова. Вечер, природа, светлячки… Ах да, были ещё звёзды, но они сияли высоко-высоко над массивными кронами, а потом ей стало совсем не до звёзд. Потому что рядом был он, этот невыносимый тёмноэльфийский мужчина, прикосновения которого гораздо мягче, чем суровый взгляд и строгие речи, и который скрывает так много, почти ничего не желая объяснять. Ну вот что произошло за пределами купола, а?
В общем, к утру в голове Альвиноры теснилось множество вопросов без ответов, а глаза слипались, поэтому пришлось прибегнуть к укрепляющему зелью архимагистра. А прийдя на пару, Аль стала с опаской коситься на Лэндгвэйна, ожидая от него любого подвоха. Теперь, когда на снежного больше не действует приворот, как он поступит? Как станет себя вести? Вернётся ли к первоначальному отношению? И отразились ли на снежном те же побочные эффекты, которые заставляют её смотреть на него так… по-сестрински тепло и желать заправить за ухо выбившуюся прядку?!
«Хватит на него глазеть, Аль!» — уговаривала она себя, но взгляд то и дело возвращался к этим слишком печальным глазам, которые следили за ней со странной смесью сожаления и раздражения. Ну вот, снова чем-то недоволен.
Игра в гляделки продолжалась весь день: то на лекциях, то на переменах, то в столовой.
— Аль, ты чего? — Лелия слегка ткнула её в бок. — Вы с Лэндгвэйном того, встречаться начали? Почему тогда я не знаю? Хотя искренне не понимаю, что могло заставить тебя…
— Встре… что? — опешила Альвинора. — Как тебе такое только в голову пришло?
— Да вы же сегодня не отлипаете друг от друга! — обличительно заявила дриада. — Или это снова какой-то приворот?
— Нет, не приворот, а его последствия, — вздохнула Аль, которая никак не могла приступить к обеду, потому что вся эта ситуация мешала наслаждаться едой. — Кстати, ты разве не заметила, какой он сегодня грустный? Знаю, что на выходных Лэндгвэйн плохо себя чувствовал. Может, ему каких травок дать?
Подруга даже ложку опустила:
— Аль, ты себя слышишь? Каких ещё травок?! Это же Лоссдор (Лоссдор!), который изводил тебя с самого поступления.
— Ну, было дело, — пожала плечами Альвинора. — Но всё же… Неужели никто не замечает, что он не такой, как всегда?
— Да пусть будет хоть серым в крапинку, тебе-то что за дело?!
— Может, подойти и…
— Да конечно, так я тебя к нему и пущу! — Лелия уткнула руки в боки. — Не знаю, с чего ты ему старшей сестрёнкой сделаться решилась, но если станешь упрямиться, я Вину пожалуюсь, он Верманду
— Ладно-ладно, никуда я не пойду, — заверила Аль. — Но глаза у него всё же грустные…. — не удержавшись, пробормотала она себе под нос.
Лэнду до смерти надоела игра в гляделки. Нет, держаться на расстонии и ловить на себе жалостливые взгляды Норы его больше не устраивало. Он должен с ней поговорить, и немедленно! Еле-еле дотерпев, пока она закончит обедать, он обвешался заклинаниями сокрытия и бесшумной тенью последовал за ней. Вот и Логан. Перехватив её у выхода, некромант шёл рядом немым стражем, и снежный подбавил мощи заклинаниям, чтобы магистрант его не учуял.
Дель Морте провёл её до зверинца, куда она в последнее время слишком уж зачастила, и, подозрительно оглядев окрестности, удалился. Но эльф не спешил расслабляться и на некоторое время затаился. Как оказалось, не зря, потому что некромант вернулся, снова просканировал местность, какое-то время постоял, ещё раз всё проверил и только потом ушёл. Вот что-что, а щит, укрывающий от посторонних глаз, удавался Лэндгвэйну особенно хорошо. Хотя над ним, конечно, нужно ещё поработать, потому что магистрант всё же что-то заподозрил.
«Хорошо, что рядом нет Тёмного», — подумал снежный, прекрасно понимая, что укрыться от дроу не было бы и шанса.
Хм, зачем же она так часто сюда приходит? Да, Нора природный маг и близка как с растениями, так и с животными, однако Лэнд чувствовал, что дело не только в этом.
Всё ещё находясь под заклинаниями сокрытия, он осторожно двинулся к зверинцу и заглянул внутрь. Нора стояла около клетки с громадным трёхглазым волком и гладила того по загривку. И чем дольше эльф наблюдал за этой картиной, тем сильнее понимал, что девушка ведёт с мохнатым внутренний диалог.
— Ладно, давай теперь по-нормальному поговорим, — выдал хищник, подтверждая подозрения Лэнда. — Кажется, за тобой кто-то увязался…
Снежный, обескураженный своим открытием, несколько ослабил щит, и этот волчара, разумеется, его унюхал. Ладно, вечно скрываться защитник всё равно не собирался, однако сейчас ему нужно время, чтобы осмыслить увиденное, поэтому заклинание сокрытия снова было активировано на максимум.
Девушка обеспокоенно вертела головой, пытаясь понять, кто же за ней следил, а эльф тем временем сопоставлял факты. Вот оно! Не зря он чувствовал в ней какое-то несоответствие. И оказался прав! Слишком уж изящна, грациозна и ловка она была для человека. И с крылатой саламандрой тогда сумела договориться. Это точно дар Восприятия, который проявляется лишь у некоторых рас, и люди в их число не входят. А это значит, что она… лайрова полукровка!
Лэндгвэйн свысока относился к людям как к более низшей, по его мнению, расе. Потому и безбожно помыкал этой кучкой недоумков, которые считали себя друзьями эльфа, а на самом деле чуть ли не с рук у него ели. Теперь он уже привык к Крису, Стилу и Тиру, даже своеобразно к ним привязался и чувствовал себя ответственным за их головы. Но полукровок Лоссдор презирал и терпеть не мог с детства. Смешение видов и рас он считал аморальным, как если бы волк, скажем, скрестился с лисой или медведем. Потому и твердил Риве, чтобы перестала охотиться за Вермом.