Талантливый Дом, кн.1. Пятиконечная звезда мелькает в темноте
Шрифт:
Алисия Т. включила песню: ? Tony Igy – Melodramatik.
Алисию Таллейн не восхищает до головокружения музыка и не восхищают птицы, как Киару Морган, не интересует богатый или необычный современный архитектурный стиль, разные дизайны одежды, как Леонардо Дейра, ей не нравится работать в свете софитов и тени прожекторов, как Клариссе Старр, не завлекают спортивные и политические игры, как Николаса Джонса, не уводит в очаровательный омут экспериментов наука, как Майклоса Сандерса, её не дисциплинирует плавание и тема строительства, как Лилию Нейт,
Она продолжала придерживать задранную правую ногу, проговаривая: «три, два, пять, четыре, шесть, шесть, один, два, ох!» и поматывая головой вправо в такт танцевальной музыке.
– Как-то так, сэр!
Мужчина закончил записывать в блокнот весь её подробный рассказ, снял очки и пальцами обоих ладоней начал массажировать переносицу со лбом.
– Каскадёрство? – поднял учитель на Алис глаза. – Серьёзно, мисс Таллейн?
– Абсолютно! И работа в магазине Тоя Ван Авера, записали?
– Да. Продавщица в магазине игрушек, записал… – стукнул он пишущей частью ручки по блокноту.
Таллейн резко опустила ноги на пол, встала, присела обратно и громко хлопнула левой ладонью по столу.
– Вот и славно, хе-хе-хе! Я пойду?
– Судя по твоему рассказу… Эмм… Впечатление, в общем-то, одно: ты не собираешься учиться, Алис?
Она вмиг стала серьёзней и сосредоточенней.
– Накоплю деньги на хороший универ и полечу туда. У меня всё нормально с головой, если Вы про это…
– Не в Вертфлесте универ?
– Я не хочу учиться здесь, хоть искренне люблю это место! Просто слишком много плохих воспоминаний у меня здесь. Такое чувство или просто желание, что как только я перееду – эти воспоминания останутся здесь, а я буду там, м?
– Прости за вопрос, но воспоминания о родителях и бабушке часто посещают тебя?
– Да. Мои воспоминания, от которых не деться, – Алис воссияла от счастья, – но попытаться стоит, о-хо-хо!!!
Господин Жестов максимально мягко улыбнулся и заговорил тише, наклонился над столом, таинственно придвинувшись к ученице.
– Куда поедешь и на кого учиться планируешь?
Алис зашептала, пододвинулась вместе со стулом к столу и наклонилась над ним, практически ложась на него.
– Чего шёпотом? Думаете, духи слушают?
– Алисия, духов нет, – прошептал он ей в ответ, постоянно осматриваясь.
– Я поеду в Швейцарию – вместе с Киарой!
– Точно, ха-ха, вы ж подруги! Пронесло! – мужчина вернулся на прежнее место и заговорил громче. – Извини, вылетело из головы.
Девушка заговорила громче тоже и пропрыгала на старом стуле назад, заставив пожилого учителя схватиться за сердце.
– Ничего страшного! – махнула зелёно-фиолетововласая худой ладонью. – Выучусь ради галочки и продолжу жить мимолётными увлечениями, отучусь, как мои ро… родители, – она почесала лоб со шрамиком на нём, – я их зову родителями,
– Алисия!
– Что?! Даже это имя мне дала бабушка, господин Жестов! За что мне их любить, кроме как за то, что не убили меня? Пойду же я, к вопросу об образовании, на исторический факультет, к слову, мне нравится прерогатива быть нордистом! Или как это зовётся у них в Швейцарии…? В общем: изучать нордистику или же историю, культуру с литературой и языки скандинавских стран! Вот! У меня уже есть пару идеек и мыслишек для диссертации.
– Научно-исследовательская работа для галочки?
– Да! Это занимательно, я имею в виду сидеть по часов восемь в библиотеке по шесть дней в неделю и так три недели подряд, чтобы только изучить весь материал и провести исследование, – девушка расстроенно сжалась. – Моё истинное желание всё равно не сбудется, и надеяться смысла нет, хотя… – она, закрыв глаза, скрылась в чаще своих мыслей и мечтаний, где существуют и духи, и гномы, и феи, она улыбнулась и расслабилась.
– Каково твоё истинное желание, Алис?
Таллейн со всей серьёзностью на устах и со звёздочками-покровителями мечтателей в глазах ответила.
– Найти волшебный мир из бабушкиных рассказов! Он есть, я его найду! Ради хотя бы гномов и фей…
– Что ж, Арти, ты последний! – с радостью тыкнул ручкой в блокнот мужчина.
– Ха-ха! – парень облокотился на подлокотники стула и опёр тяжёлую голову на костяшки пальцев. – Если бы! По списку я первый, да ещё и староста.
Студиец выпрямил спину.
– Но хоть где-то я последний, – обратил парень внимание на потолочную лампу в виде пятиконечной звезды. – Разнообразие, ха-ха! – выжидающе прикусил он губу и поставил подборок на большой палец. – Мда… Извиняюсь, не прилично же.
Обладатель чёрных волос до плеч и ясно-голубых, широко раскрытых к миру глаз, выпрямил спину снова и посмотрел учителю прямо в глаза. Темноватый цвет кожи под Латинскую Америку, одежда без рисунков и узоров. Эмоциональность, энергичность и загадочность Артура Брауна отразились на его красивом голосе без остатка! Ему семнадцать лет, на нём красная футболка, чёрные джинсы, чёрная наплечная сумка, кроссовки и простецкие часы…
– Можем начать? Как мои прошли тест?
– Не много ли спешки, мистер Браун?
– Актуален был бы иной вопрос, господин Жестов: не много ли любопытства, Арти? – говорил он, не отрываясь от циферблата часов. – Хах, нет, не много. Я же о своих людях, как-никак, беспокоюсь.
– Я задам тебе три вопроса. Первый: какую музыку ты хотел бы включить на весь кабинет, не стесняясь? Второй: каковы твои ощущения, когда думаешь о выпускном из школы? Третий: кем думаешь стать и где жить?
Артур подумал секунд тридцать и загнул указательный да безымянный палец левой ладони, никак не украшенной какими-либо украшениями.