Талисман прошлого "Тайна императоров"
Шрифт:
— Разве возможно с крепости-то сбежать? — спросила Клэр так тихо, что её вопрос остался без ответа.
— Братец, а ты как же? Всё равно за побег мой тебе достанется. — Мужчина в дверях лишь на долю секунды увёл взгляд в пол и после ответил.
— Не беспокойся! Ничего дурного мне не сделают. Скажу, что под утро ты стал кричать, а когда я попытался открыть камеру, то сбежал. Ведь ты не за дело здесь!
— Чёрт их разберёт за дело аль нет. Да вот раз уж освобождаешь, то и голубка эта со мной пойдёт. Нечего ей здесь делать.
— Она по другой причине тут. Её выпустить не могу! — Клэр жалобно взглянула на Степана Аркадьевича, встав
— Нет, без неё не пойду, Паша.
— Вечно кого-то вытаскиваешь, Степан. Хорошо, хорошо! Идите оба! Только умоляю скорее! — согласился мужчина, стиснув от сомнения тяжёлую челюсть.
— Ну же, ты всё слышала, быстрее! — поторопил Клэр Степан Аркадьевич, пропуская вперёд себя.
— Степан… ударь меня пару раз не жалея! Иначе не смогу объяснить ваш побег начальству, а занять эту камеру вместо вас не дюже охота.
— Понимаю… — угрюмо ответил Степан Аркадьевич и с сожалением ударил его по лицу кулаком. От тяжёлого удара мужчина отклонился назад, еле удержавшись за каменную стену. Последовало ещё пара ударов, за которыми Клэр сокрушаясь наблюдала со стороны.
— Я рад помочь тебе, Степан! Не думай обо мне боле! Ступайте же.
— Не серчай на меня браток! Прости и спасибо тебе за помощь! Пойдём Клэр, нам через парадную выход запрещён.
Было раннее утро. В это время суток в Петербурге стояла кромешная темнота. От страха быть пойманной при побеге сердце Клэр с сумасшедшей скоростью колотилось, пытаясь выпрыгнуть из груди. Степан Аркадьевич всё время оглядывался на неё, убеждаясь в том, что она не отстала. Жестами рук он приободрял её и торопил, каждый раз наблюдая её растерянные мышьи глазки. Как и говорил его приятель, подойдя к стене крепости, они увидели скинутую верёвку, по которой нужно было перелезть на противоположную сторону. Клэр сразу поняла, что в своём платье она никогда не сможет вскарабкаться на такую высокую стену.
— Слушай, я взберусь наверх, а после вытащу тебя. Тебе, голуба лишь надобно будет крепко держаться. Всё поняла? Сдюжишь?
— Да. — неуверенно сказала она, наблюдая, как одной ногой Степан Аркадьевич уже отталкивался от камней.
Пока Клэр бездействовала, оглядываясь от волнения по сторонам, в её голове родилась прекрасная и в то же время безумная идея. Она без особого труда оторвала подол своего платья, так как ткань была лёгкой. Прекрасной эта идея была потому, что теперь она могла помогать себе ногами при подъёме наверх. Но главное безумие заключалось в том, что на улице стоял жуткий мороз. За то недолгое время, что они со Степаном Аркадьевичем были на холоде Клэр, уже успела замёрзнуть, ведь никакой верхней одежды у неё не было. Теперь и платье было коротким, от этого её ноги в считаные секунды покрылись гусиной кожей.
Степан Аркадьевич очень быстро вытащил её на другую сторону и, оставив тонкий канат качаться вдоль стены, они оба пошли на окраину города через высокие сугробы.
— Как ты там, цела? — Спросил идущий впереди Степан Аркадьевич.
— Лучше всех! Даже не верится, что у нас получилось.
— Это точно. Надобно поскорее найти постой. Что случилось с твоим платьем? — с лёгким ужасом в голосе спросил он, одновременно снимая с себя шинель и протягивая Клэр.
— В этом платье невозможно было карабкаться на стену. — Степан Аркадьевич стыдливо увёл взгляд с её оголённых коленок, однако успел заметить, что они приняли бледно-голубой цвет.
— Не дело! Тебе тотчас нужно согреться. Пройдёшь сейчас
— А вы как же? Вы то куда?
— А я, голуба в полк. Товарищи да командир поди потеряли. Им ведь никто не сообщил о моём аресте. — Услышав о том, что она должна дальше существовать одна, Клэр незаметно дёрнулась от испуга. Она понимала, что определенно не справится в этом мире одна, и что остаться сейчас одной несмотря на приобретённый опыт, приравнивается к гибели. Страх перед самостоятельной жизнью и неизвестность пугали её больше, чем оба императора вместе. Сейчас она видела в Степане Аркадьевиче приёмного отца. Человека, который обладает всеми необходимыми добродетелями, и который в трудный час сможет помочь ей, не потребовав ничего взамен.
— Возьмите с собой. — чуть ли не плача умоляла она дрожащими потрескавшимися губами.
— Ты чего это удумала, а? Не-е-е-т, — протянул он — не могу я взять тебя с собой. Барышням в полку делать нечего.
— А вы не как барышню меня возьмите. — Степан Аркадьевич озадаченно поморщился, требуя объяснения. — Однажды, переодевшись в мужчину, я участвовала в дуэли. Во мне не смогли распознать женщину, более того, я одолела своего соперника.
— И слышать не стану! Иди вон, дорогу я тебе указал. Разный у нас путь голуба, разный!
— Вы не понимаете… Думаете, я просила вас об этом, если бы у меня хоть какая надежда была. Ни родных, ни фамилии, ни документов ничего у меня нет. Император в Петербурге сможет меня разыскать. Он будет искать женщину с рыжими волосами по имени Клэр. Лишь бог знает что меня ждёт. У меня есть драгоценности! Я припрятала их до осмотра. Хватит и на мундир, и на оружие, я не буду вам в тягость.
— Прости, это преступление. Женщина не может служить на ровне с мужчинами. Военная служба будет тебе не по силам.
— Вы так уверены?
— Да, я в этом уверен! Не первый год на службе.
— В таком случае застрелите меня, прям здесь. Это будет намного милосердней чем-то, что вы мне предлагаете. — Она упала в снег голыми коленями и в мгновение перестала плакать. — Мне здесь не выжить одной.
— Пойми… это невозможно. Допустим я обучу тебя драться…
— Я владею фехтованием и стрелять немного умею. — перебила его Клэр, говоря о своих талантах уже без всякого энтузиазма.
— Обучу прочим вещам, которые необходимо знать по службе. Но ты только представь. Хотя нет… ты не можешь своей юной головкой даже вообразить, какой образ жизни ведут нынешние офицеры. Про юнкеров я даже и говорить не буду. Тебя сразу раскусят, как грецкий орех за первым же купанием или походом по нужде.
— Я буду выкручиваться как смогу. Я научусь, обещаю. А даже если и узнают, то клянусь, скажу, будто обманула вас. Пожалуйста. Иначе правда… лучше убейте меня здесь.
Клэр устало опустила голову и покорно принялась дожидаться ответа, надеясь, что Степан Аркадьевич передумает. Он слонялся из стороны в сторону, угрюмо приминая сапогами сияющий в лунном свете снег. Какие-то слова вырывались из его рта, но Клэр их не слышала. Она, словно собачонка продолжала сидеть голыми ногами в снегу, постепенно замерзая от холода.